1. Причины и время первых походов египтян в Нубию

Издревле народы Египта и Северной (Нижней) Нубии¹⁾ представляли единый этнокультурный субстрат и, возможно, имели контакты с населением Центрального Судана.

С течением времени эти культуры обособились, развитие связей между ними шло по двум направлениям: с одной стороны, торговый обмен, с другой стороны, захватнические набеги и разведывательные экспедиции, которые стали частым явлением уже со времен первых египетских династий.²⁾

На одной из скал на юге от древнего Бухена сохранилось изображение связанного пленного, а рядом с ним — имя фараона Джера (I династия) (см. Emery, 1965, с. 126, ил. 13). Это первое определенное свидетельство походов фараонов Раннего царства в Нубию.

Нубия привлекала египтян большим количеством самого разнообразного сырья. В период Древнего царства отсюда вывозились не только строительный камень (Urk. I, 107), драгоценные и полудрагоценные камни, но и медь (Emery, [5] 1963, с. 116-117), древесина (особенно черное дерево) (Urk. I, 108), благовония (Urk. I, 126).

Торговый обмен был, безусловно, основным видом контактов с нубийскими землями. Египтяне в это время заходили далеко на юг. Они торговали с Кермой, возможно, имели опосредованные или непосредственные контакты с пигмеями. Так, Хуефхор, чиновник VI династии, доставил из страны Ахтиу (?) карлика для развлечений фараону-ребенку Пепи II (Urk. I, 128), но был ли карлик уродцем или же представителем малорослого племени? В последнем случае он мог попасть в Египет и с запада Межозерья, древнейшими обитателями которого, по общему мнению, были пигмеи (Становление, 1976, с. 140).

Не следует, однако, упускать из виду особый характер отношений Египта с Нижней Нубией, между ними вряд ли могла идти речь о взаимовыгодной торговле. Дело в том, что население Нижней Нубии, издревле тяготевшее к Египту в силу этнической близости, испытывало на себе (особенно во времена VI династии) давление южнонубийских племен и, рассчитывая на египтян как на возможных защитников, пыталось заручиться поддержкой египетских фараонов, заключая с ними союзы. Об этом свидетельствует надпись, обнаруженная в конце XIX в. А.-Х. Сейсом на восточном берегу Нила, немного выше первого порога. По обеим сторонам изображения фараона Меренра выбиты строки:³⁾ "[Прибытие (?)] царя Верхнего и Нижнего Египта Меренра, [возлюбленного] Хнумом, владыкой Ра-Нефер,⁴⁾ собственной персоной (и) стояние позади горы, (в) год 5-й, второй месяц ахет, день 24-й. Вот „великие" маджаев, Иретчет (вариант Ирчет) (и) Вавата воздают почести⁵⁾ (и) восхваления весьма".

Поскольку встречались фараон и вожди нубийских земель, можно думать, речь шла о заключении торгового или военного союза.

Что же представляла собой Нубия в этот период? Безусловно, здесь уже шел процесс классовой дифференциации. В январе 1964 г. экспедицией Института востоковедения Чикагского университета (США) в Кустуле был обнаружен могильник, относившийся к культуре народа группы А, которая по времени соответствовала египетскому Раннему царству (могильник L).⁶⁾ Среди прочих предметов в нем находились вещи явно египетского происхождения, например сосуды с изображением символов Верхнего Египта и его древней столицы Иераконполя.

Могильник в Кустуле напоминал египетские царские усыпальницы. Роскошные сосуды и разнообразные курильницы, найденные там, указывали на высокое общественное положение погребенных здесь лиц. Однако заключение, сделанное Б. Уильямсом, на основании изучения могильника о том, что Нубия периода культуры народа группы А была "единым государством, имевшим развитую цивилизацию, правительство, фараонов, государственных служащих, государственную религию, письменность и монументальные сооружения" (Курьер [6] ЮНЕСКО, 1980, с. 44), поспешно. Наличие богатого, пусть большого могильника не может служить доказательством существования развитого государства, хотя указывает на начавшийся процесс его формирования.

Стиль изображений и идеограммы на предметах явно египетского происхождения говорят о торговых контактах с Египтом. Свидетельством возможного военного похода египтян на юг является сюжет рельефа на одной из обнаруженных в Кустуле резных курильниц, на которой представлен фасад дворца с подплывающими к нему судами. На борту первого из них виден связанный пленник и его охранник, на втором — фараон в короне Верхнего и Нижнего Египта, власть которого символизировал и Хор на "серехе", дворцовом фасаде.

С конца II династии и по VI в Нубии не осталось населения, относившегося к культуре народа группы А. Причинами этого довольно загадочного явления могла быть либо агрессивность египтян, изгнавших местное население, либо изменившиеся климатические условия, заставившие людей покинуть эти места.

К сожалению, ни то, ни другое предположение нельзя пока доказать. Первое потому, что нет достаточного эпиграфического и археологического материала, второе по той причине, что найденное в Нубии огромное количество наскальных рисунков, изображающих жирафов, слонов, гиппопотамов, газелей, диких коз и т.д. и дающих представление о богатейшей фауне,⁷⁾ обитавшей в бывшей некогда степью пустыне, не поддается точной датировке.

Свидетельства археологических данных затруднительно интерпретировать в свете сохранившейся надписи фараона IV династии Снофру: "Разорение страны нехси, захват 7 тысяч пленных мужчин и женщин" (Urk. I, 236). По этому поводу весьма убедительно высказывался Т. Севе-Сёдерберг, считая противниками фараонов в этот период кочевников-скотоводов, живших либо в районах, ставших ныне пустыней, а в те времена пригодной для жизни, либо южнее, в районе Донголы (Курьер ЮНЕСКО, 1980, с. 22), где в ходе исследований, проводимых ЮНЕСКО, были найдены остатки культуры, являвшейся переходной формой от культуры народа группы А к культуре народа группы С, другой самобытной культуре, сложившейся в Нубии в период VI египетской династии.

И действительно, при интерпретации надписи Снофру следует обратить внимание на нюанс, который подтверждает мнение ученого. Если территория Нижней Нубии называлась во времена Древнего царства в большинстве случаев Та-Сети и, кроме того, для обозначения определенных ее земель, впрочем как и для обозначения земель севера Верхней Нубии, применялся ряд вполне определенных топонимов, то термином, фигурирующим в надписи Снофру, — "страна нехси", который мог быть как этнонимом, так и топонимом, — обозначались народы, жившие на территории, расположенной значительно южнее. [7]

Карта 1. Северная Нубия эпохи Древнего царства [8]

Во времена VI династии народ группы С заселил Нижнюю Нубию, вероятно временно став противником египтян.

Успехи набегов египтян и возможность вывоза в большом количестве самого разнообразного сырья объяснялись отчасти тем, что на территории Нубии в период Древнего царства существовало множество племенных образований (египтяне говорили о "землях различных, находившихся в Та-Сети"⁸⁾ (Champollion, 1844, с. 36)), вожди (ḥḳw)⁹⁾ которых враждовали между собой, заключали союзы.¹⁰⁾ Из надписей мы узнаем о землях Вават, Нам, Ирчет, Сечу и т.д.¹¹⁾ Дальше, на юге, со времен Древнего царства можно проследить существование культуры Кермы. Умелое использование египтянами междоусобной вражды в своих целях создавало весьма благоприятную обстановку для укрепления их влияния в Нубии. (О заключении союза между вождем Иама и египтянами упоминается в надписи Хуефхора; см. Urk. I, 125-126).

Заметим, что уже в Древнем царстве имело место медленное проникновение относительно небольших групп нубийцев в Египет, которые, возвратившись на родину, образовали элиту смешанного происхождения. Именно эти люди охотно привлекались египтянами во времена Среднего царства на службу.

¹⁾ Здесь и далее в топоним "Нубия" вкладывается то содержание, какое ему придавали средневековые арабские писатели, т.е. подразумевается территория между Египтом и пятым порогом (см. также Кацнельсон, 1970, с. 108).

Под Северной (или Нижней) Нубией понимается в настоящее время территория, простирающаяся по обе стороны от Нила, от первого нильского порога до района, расположенного несколько южнее второго порога (приблизительно до Семны).

²⁾ Таблетка первого царя I династии Хораха, на которой рядом с изображением пленного мужчины выписано слово Stj, считается обычно первым документом, свидетельствующим о походе в Нубию (Petrie, 1905, ил. III, 2), однако такой вывод является, пожалуй, преждевременным, ибо мы не знаем, как далеко на юг был направлен этот поход и не идет ли здесь речь о первом верхнеегипетском номе, хотя обнаруженный в 60-е годы в одном из могильников Кустула символ столицы Верхнего Египта — Иераконполя увеличивает вероятность того, что целью набега была Нубия (см. ниже).

³⁾ Перевод сделан по копии А.-Х. Сейса (Sayce, 1894, с. 147).

⁴⁾ Детерминатив к имени бога Хнума изображает человека, несущего скипетр d^cm (Wb. V, 537).

А.-Х. Сейс полагал, что три черточки под знаком r^c образовались в результате воздействия на камень граверных инструментов. Однако известно написание в слове "свет" (Wb. III, 208 и др). Поэтому не следует исключать и намеренности в изображении знака. Издатели рассматривали термин  как возможный вариант написания топонима Ḫnt-ḥn-nfr (Sayce, 1894, с. 147), который, однако, впервые встречается лишь с царствования Яхмеса I (Urk. IV, 8).

Дж.Брэстед переводил слово как "порог", не объясняя (Breasted, T. I, 1905, § 317, с. 145).

⁵⁾ У Дж. Брэстеда — "день 28-й" (Breasted, 1905, т. I, с. 145). ḥr en t3, как отмечал Дж. Брэстед, в копии А.-Х. Сейса знак t3 заменен n (Breasted, 1905, т. I, с. 146).

⁶⁾ Поскольку данная работа в основном опирается на письменные египетские источники, автор счел целесообразным использовать египетскую хронологию в отношении Нубии, тем более что периодизация нубийской истории весьма расплывчата.

⁷⁾ Только в районе селения Тумас, местечка на левом берегу Нила, на выходе караванного пути в оазис Харга, археологической экспедицией Страсбургского университета были обнаружены тысячи наскальных рисунков (Курьер ЮНЕСКО, 1980, с. 21).

⁸⁾ Термин T3-Stj употреблялся как в узком (территория первого верхнеегипетского нома.), так и в широком смысле слова, обозначая территорию, протянувшуюся на юг от Элефантины. Последняя считалась пограничным городом вплоть до правления VI династии (автобиографическая надпись вельможи Уны) (Urk. I, 105).

⁹⁾ Вожди (ḥḳ3w) упоминаются в надписях вельмож Уны (Urk. I, 109), Хуефхора (Urk. I, 125), Пепинахта (Urk. I, 134), на граффито, найденном на восточном берегу Нила у Асуана (Sayce, 1894, с. 147) и др. Интересно, что термином ḥḳ3w египтяне обозначали в это время правителей городов, областей (Urk. I, 258; Wb. III, 171), отдельных дворов, селений в хозяйствах вельмож (Всемирная история, 1955, с. 165). Называя так нубийских вождей, египтяне подчеркивали либо незначительность их владений, либо их причастность к управлению укрепленными поселениями sdrw (Wb. IV, 393), служившими и центрами формирования отрядов наемников, например, в войско Уны (Urk. I, 101).

¹⁰⁾ Не только вражда между племенами, но и стремление к централизации ввиду надвигавшейся опасности вторжения народов других этнических групп в Нижнюю Нубию приводило к возникновению союзов племен, подчинявшихся власти одного правителя (Urk. I, 126).

С течением времени центром борьбы за объединение Нижней Нубии становится Вават.

¹¹⁾ Проблема локализации древненубийских земель представляет большую трудность и из-за недостаточного количества источников для ее решения, и из-за отсутствия определенных границ стран в то время. Поэтому границы земель, даже тех, которые в какой-то степени поддаются локализации, до сих пор остаются спорными.

В дошедших до нас надписях последовательность перечисления этих стран различна.

Наиболее северной нубийской землей был Вават. Э. Эдель (Edel, 1967а, с. 139-140) подвергал сомнению локализацию Вавата, предложенную еще в 40-х годах Т. Севе-Сёдербергом (Säve-Söderbergh, 1941, с. 15-16), который считал, что эта земля находилась в районе Короско, судя по месту находки лишь одной надписи. (Х. Бругш точнее определял место нахождения надписи: "У начала Вади-эль-Гиргави" (Brugsch, Thesaurus, V, 1213)). По мнению Э. Эделя, Вават был расположен севернее. Недостаток сведений в надписях не позволяет определенно установить границы Вавата в период Древнего царства, поэтому разумнее принять его довольно расплывчатую локализацию, предложенную Э. Эделем, мнение которого разделил (по этому вопросу) и Д. Диксон (Dixon, 1958а, с. 119). Вават времен Древнего царства, очевидно, находился выше по течению Нила от о-ва Биге, но не далее местечка Мадик. На юг от Вавата лежали страны: Ирчет — в районе Короско, а Сечу — южнее Тумаса и до второго нильского порога (Edel, 1955, с. 142-143, 145). Севернее второго порога, вероятно, находилась страна Каау (Dixon, 1958б, с. 49).

Локализовать Иам можно в основном по автобиографической надписи Хуефхора (Urk. I, 124-127). Иам, согласно ей, был довольно сильным племенным объединением, вожди которого торговали с Египтом.

По мнению Э. Эделя, Иам следовало искать в области Кермы. В подтверждение правильности высказанной точки зрения Ф. Хинтце приводил такой аргумент: начинающийся у Сиута "Путь оазиса" на всех старых картах достигал Нила у Кермы (Hintze, 1964а, с. 85). Сейчас предположение Э. Эделя о местонахождении Иама в районе Кермы, выше третьего нильского порога (Edel, 1955, с. 65-69), стало общепринятым (Kirwan, 1962, с. 333). Оно подкрепляется как археологическими находками, свидетельствующими о торговле Египта с Кермой уже в период VI династии (Reisner, 1923, ч. VI, ил. 342, 1, 2, 3), так и лингвистическими мотивами (см. Priese, 1974, с. 37-41). Не отрицает возможности расположения Иама в этом районе и Д. Диксон, считая, однако, наиболее уместной лишь приблизительную локализацию этой страны не южнее 22-й параллели (Dixon, 1958б, с. 54). Следует отметить, что Д. Диксон хотя и критиковал метод доказательств, примененный при локализации Иама Э. Эделем (Dixon, 1958б, с. 42-45), однако некоторые положения, предложенные Э. Эделем, понимал неверно и часто сам допускал ошибки (см. Edel, 1960a, с. 18-23).

В 80-х годах Г. Гёдике, еще раз проверив сведения, которые содержатся в надписи Хуефхора, считал, что Иам охватывал и оазисы Харга, Куркур, Дункуль. Центральной частью Иама, по мнению Г. Гёдике, являлся оазис Харга. Г. Гёдике считал, что значение термина "Иам" аналогично значению слова "маджаи", и если последнее, согласно Ж. Познеру (см. ниже), относилось к жителям пустыни на восток от Нила (Posener, 1958a, с. 41), то первый — к населению пустыни на западе от Нила. Лишь новые, основательные археологические исследования смогут подтвердить правильность того или иного мнения.

Этноним "маджаи", зафиксированный со времен Древнего царства (Urk. I, 109), встречается в египетских источниках вплоть до конца Нового царства. Еще К. Зете подметил интересную особенность в написании этого слова (Sethe, 1926, с. 37). Обычно названия чужеземных стран употреблялись в надписях без детерминатива, обозначавшего народ (А 1, мн.ч., по А. Гардинеру), при написании же термина "маджаи" он часто присутствовал; это наблюдение дало возможность К. Зете сделать вывод, что термин "маджаи" служил в период Древнего царства для обозначения народа, ведущего кочевой образ жизни. В конце 50-х годов Ж. Познером при сравнении терминов "нехсиу" и "маджаиу" было выдвинуто весьма интересное предположение: вероятно, первый употреблялся для обозначения жителей Нильской долины, а второй — для жителей пустыни (Posener, 1958б, с. 41).

До сих пор из-за недостатка источников не поддается локализации ряд земель, расположенных на территории Нубии: Ирерчет, Террес и т.д. (Urk. I, 125).