Фашисты в ложе
|
Среди многих неосмотрительных шагов, сделанных Сальвини за время действия его мандата, один особенна явно подчеркивает его непринципиальность и непоследовательность. Дело произошло в Риме во время празднования одной исторической для масонов даты.
В ходе собрания, проходившего во дворце съездов в Эуре, некоторые «левые» «братья», в их числе бывший сенатор-социалист, почетный пожизненный «великий мастер» Эдуардо Ди Джовани, обнаружили — и немедленно обратили на это внимание других присутствующих,— что за столом старейшин и в зале находится группа неофашистов из организации «Эуропа Чивильта». Во главе делегации неофашистов, которую провел на собрание Эльвио Шубба, генеральный инспектор казначейства и директор правого журнала «Инконтро делле дженти», находились известные неонацисты, замешанные в правых заговорах: Лорис Факкинетти, основатель группы «Эуропа Чивильта»; налетчик Бруно Ди Луйа (он и его брат Серафино Луйа замешаны в убийстве студента-социалиста Паоло Росси в римском университете в 1966 г.); Бруно Стефано (заподозрен в убийстве комиссара политического отдела миланской полиции Луиджи Калабрезе); Флавио Кампо из «Авангуардия национале», замешанный в попытке государственного переворота Боргезе (и арестованный в 1981 г. в типографии, где печатались фальшивые доллары и гербовые марки); Чезаре Перри из руководства «Авангуардия национале»; Стефано Серпьери (осведомитель СИД, пользовался особым уважением у фашистов благодаря своему прошлому: был членом группы «Новый порядок», «Авангуардия национале», «Эуропа Чивильта», подозревался в участии в заговоре Боргезе). Таким образом, в присутствии богобоязненных и антифашистски настроенных «вольных каменщиков» официально собрались «сливки» неофашизма и стратеги провокаций. Как могло случиться такое? В центре этой истории стоял Шубба, руководитель «шотландского обряда» еще во времена сицилийского князя Аллиата ди Монтереале. Со страниц своего журнала «Инконтро делле дженти» он обратился к молодежи из «Эуропа Чивильта», а также к тем молодым людям, которые группировались вокруг журналов «Эй, ты!» и «Тест» (два ультраправых издания), с призывом присоединиться к его идее криптофашизма, то есть объединения идеалов «черного масонства» с принципами католического интегрализма. Шубба опирался на престиж, которым в определенных кругах армии и секретных служб, известных путчистскими настроениями, пользовался генерал Джузеппе Пьеке. Сотрудник руководителя фашистской полиции Артуро Боккини и ОВРА карабинер Пьеке в 1937 году, во время испанской кампании, начал сотрудничать с генералом Марио Роатта, руководителем СИМ (военной секретной службы). Затем перешел в непосредственное подчинение Муссолини в качестве «инспектора» различных шпионских служб. Был направлен в Югославию к усташам и занимался там организацией политической полиции до тех пор, пока не был отозван на родину и не назначен префектом Фоджи. 19 ноября 1943 г., после падения фашистского режима, его назначают командующим корпусом карабинеров, и он занимает этот пост до июля 1944 года, то есть до начала чистки государственного аппарата. Но в тени остается недолго. Сразу же после того, как христианский демократ Альчиде Де Гаспери занимает пост премьер-министра, генерала Пьеке назначают руководителем противопожарной службы полиции. В действительности в его функции входило содействие вновь организовывавшимся группам приверженцев прошлого режима и засылка агентов в левые партии. Когда же пост министра внутренних дел занял Марио Шельба (при нем полиция вела настоящие бои с забастовщиками, а на левых политических деятелей поголовно заводились досье), генерал Пьеке получил задание реорганизовать центральный политический архив министерства внутренних дел. Таким образом, у него было вполне «достойное» прошлое для того, чтобы быть принятым в кругах «черного масонства» Эльвио Шуббы. Кроме Шуббы в редакционную коллегию журнала «Инконтро делле дженти» входили известные деятели итальянского фашизма: Руджеро Феррара, служащий казначейства, бывший член ИСД, перешедший позднее» «Новый порядок», масон из группы бывшего фашистского генерала Гинацци; Итало Джентиле, не скрывавший своей принадлежности к «X MAC»31 князя Боргезе, и тоже масон из группы Гинацци; Серджо Паче из «Нового порядка», исключенный из коллегии адвокатов по причинам «морального свойства», а также из масонской общины с Пьяццадель-Джезу; Лелио Монтанари, представитель правоэкстремистских «карбонариев». Что, например, привело Сальвини 26 сентября 1973 г. на «неофициальную» встречу во Флоренции с делегацией группы Гинацци? В отчете о встрече, предпринятой с целью подготовить объединение и с этой группировкой масонов (около 3 тыс. членов), зафиксировано обещание, что по достижении объединения «за "великим мастером" Джованни Гинацци будет признана степень „почетного великого мастера" "ad vitam"32 со специальными полномочиями, соответствующими его рангу и достоинству». Попытки достичь объединения не увенчались успехом, но все же 13 лож из этой реакционной группы перешли в «Великий Восток» дворца Джустиниани. Таким образом, речь шла о стремлении привести все течения масонства, в том числе даже имевшие ритуальные отличия, в лоно самой большой в Италии «семьи». Содействовали в этом, по мере своих сил и возможностей, Эльвио Шубба и Иван Моска. Оба они до сих пор являются членами Высшего совета «шотландского обряда», возглавляемого Манлио Чековини. В совет входят, в числе прочих, Карло Стиевано (о котором в ряде документов говорилось как о члене «черных бригад» «республики Сало») и бывший фашистский генерал Аугусто Пикарди (входил в состав Высшего совета еще в 1960 г. вместе с сицилийским князем Аллиата, который руководил так называемым «секретным капитулом»— эквивалентом «П-2» в «шотландском обряде»). В бюллетене номер 11 «окружного колледжа» Лацио я Абруццо (декабрь 1978 г.), когда «великим мастером» был генерал Баттелли, сообщалось, что ложа «Лира и меч» рассмотрела просьбу о вступлении в ложу Валь, тенио Такки, «профсозного деятеля». Позднее бюллетень за номером 14 (апрель 1979 г.) информировал, что ложа «обогатилась новыми братьями», в числе которых назывались Факкинетти, Такки и др. Благодаря бдительности антифашистски настроенных «братьев» этой ложи ранее, в 1974—1975 годах, была предотвращена попытка «инфильтрации», предпринятая неофашистом Итало Гулли. Его подвергли испытанию и провели тщательное масонское расследование (как того и требует внутренний распорядок). Оказалось, что в действительности он — фашистский налетчик, член группы «Новый порядок» с момента ее создания. Фашист Гулли, большой почитатель Юлиуса Эволы, философа итальянского неофашизма, в 60-е годы участвовал в создании организации «Авангуардия национале», руководителем которой был Стефано Делле Кьяйе (разыскиваемый правосудием сразу за несколько преступлений сотрудник итальянских спецслужб и, вероятно, один из руководителей «черного интернационала»). В эти же годы были открыты школы-лагеря, в которых отрабатывались приемы антипартизанской борьбы и организация провокационных столкновений во время «красных» демонстраций. Устанавливались связи с международными шпионскими и подрывными центрами. Гулли попадает также в поле зрения следствия, ведшегося в связи с делом о неудавшейся попытке переворота под руководством Боргезе 7 — 8 декабря 1970 г. Гулли был и в той группе неофашистов, которые, участвуя в масонских торжествах в Эуре в сентябре 1970 года, о чем мы рассказывали в начале главы, тщились доказать свою «приверженность демократии». Образ жизни и мышления, свойственный неофашистам и несовместимый с положением масонского «подмастерья», воспрепятствовал вступлению Гулли в ложу «Гермес» (членом которой был инженер Франческо Синискальки). Но закончилась ли на этом операция «просачивания» в масонские круги, предпринятая фашистами при содействии авторитетных членов общины из дворца Джустиниани? На этот вопрос могли бы ответить «великий мастер» Баттелли и его «великий» секретарь Спартако Меннини, у которых в руках находились списки легальных и тайных «братьев». Могли бы ответить на него и органы правосудия, если бы захотели вскрыть эти и другие тревожные факты. ПРИМЕЧАНИЯ ПЕРЕВОДЧИКА Фашистское «присутствие» в среде масонов значительна шире, чем об этом говорится в книге. Сам факт вступления представителей правых сил в масонские ложи, и прежде всего в «П-2», а также тесное «оперативное» взаимодействие масонских и неофашистских организаций не должны удивлять: правые всегда и везде безошибочно узнают друг друга и активно сотрудничают, невзирая на принадлежность к, казалось бы, различным по своим формальным признакам организациям. Тайная масонская ложа «П-2» была одним из тех центров, где зрели и откуда направлялись многие из политических провокаций, подвергших серьезным испытаниям существующий строй в Италии на протяжении последних 10—15 лет. Но, безусловно, подозрения, даже веские,— это еще не доказательство. Напомним один забытый благодаря усилиям масонских покровителей факт. Под руководством Джелли действовала не только «П-2». До сего времени почти ничего не известно о созданной им ложе «Монте-Карло», или, как еще ее называли, «исполнительном масонском комитете». Из промелькнувших два года назад в печати коротких, отрывочных сообщений стало лишь ясно, что речь идет об еще более влиятельной, чем «П-2», и на этот раз международной организации. Вскоре об этой ложе по указке влиятельных лиц перестали писать и вспоминать, как будто ее никогда не существовало. Ничего, или почти ничего, не известно о составе ложи, креме того, что в нее допускались лишь «сливки» масонства: наиболее крупные банкиры, промышленники, политики. Очень мало известно о ее деятельности. Но даже то, что стало известно, вызывает возмущение. Вот что рассказывает Элио Чолини, главный свидетель по делу о преступной деятельности Личо Джелли и его «братьев». 11 апреля 1980 г. состоялось самое важное из всех собраний ложи «Монте-Карло», на которых Чолини довелось присутствовать. Кроме него на собрании были Джелли, Баттелли, банкир Кальви, генерал Малетти и адвокат Федеричи, доверенное лицо Джелли, исполнявший здесь роль секретаря. Джелли проинформировал собравшихся о том, что в ближайшее время следовало предпринять «отвлекающую акцию». Она была необходима для того, чтобы дать возможность американским транснациональным компаниям, как сказал Джелли, провести на бирже куплю-продажу акций итальянской фирмы «Монтэдисон» и вернуть, таким образом, этот гигант нефтехимии в руки частных владельцев. Исполнение отвлекающей акции, считал Джелли, лучше всего поручить известному неофашисту Стефано Делле Кьяйе. Вскоре Джелли, Федеричи и Чолини вылетели из Монте-Карло в Буэнос-Айрес. Там и состоялась их встреча с Делле Кьяйе, который, в свою очередь, прибыл туда из Боливии, где скрывался от итальянского правосудия после совершения нескольких убийств и террористических актов у себя на родине. В баре отеля «Шератон» Джелли и Делле Кьяйе обговорили.все детали. За 12 дней до осуществления «акции» в Италию прибыли ее исполнители, подобранные Делле Кьяйе: из Боливии— западногерманский неонацист Фибелькорн, из Габона — француз-наемник Дане, из Мюнхена — небезызвестный руководитель «военно-спортивной группы» Гофман. Итальянцы Пальяи и Джорджи — были уже на месте. За неделю до «акции» к ним присоединился и сам Делле Кьяйе. 2 августа 1980 г. на вокзале в Болонье сработало заложенное ими взрывное устройство: 85 человек погибли, около 200 были ранены. Общественность страны была так потрясена, что на многие дни, даже недели все забыли о существовании и биржи, и фирмы «Монтэдисон», и транснациональных корпораций. Из показаний Чолини становится ясно, с какой целью, при чьем пособничестве и чьими руками было совершено самое кровавое из политических преступлений в послевоенной Италии. История другого террористического акта — взрыва железнодорожного экспресса «Италикус» — дает представление о том, как масоны и неофашисты заметают следы своих преступлений. 8 июля 1974 г., за 25 дней до взрыва «Италикуса», шеф полицейской службы Эфизио Джанда Лой направил всем отделениям железнодорожной полиции «Полифер» циркулярное письмо, в котором предписывалось повысить бдительность, осуществлять строгий контроль по отношению ко всем подозрительным лицам, а также «проверку багажных и иных помещений, где могут быть спрятаны взрывные устройства». 14 июля тогдашний министр обороны Джулио Андрсотти собрал на совещание высших руководителей армии и секретных служб: начальника генерального штаба Эудженио Хенке, командующего корпусом финансовой гвардии генерала Витторио Бореи, начальника военной разведки и контрразведки генерала Вито Мичели и командующего корпусом карабинеров Энрико Мино. На совещании обсуждались меры, которые было необходимо принять в связи с многочисленными сигналами о намеченных на август того года подрывных действиях, направленных против республиканского строя, в первую очередь в связи с информацией о готовившемся членом ложи «П-2» Эдгардо Соньо государственном перевороте. (В масонской среде знали о предстоящем путче. «В конце июля — начале августа 1974 г.,— признался позже «брат» Анджело Самбуко,— «великий мастер» Лино Сальвини известил меня, что в ближайшее время ожидается государственный переворот»). И несмотря нл это, за три дня до взрыва «Италикуса», то есть 1 августа, «Полифер» по приказу министерства внутренних дел прекращает свои наблюдения. 7 августа, через три дня после кровавого преступления, военная служба разведки и контрразведки СИД сообщила полиции, что напала на след преступников, и направила ее по следу нескольких мелких неофашистов, которые, как выяснилось позже, к взрыву «Италикуса» не имели никакого отношения. Через два года станет известно, что СИД вообще не имела никаких улик по этому делу. Но это — только через два года. Пока же руководитель секретной службы и член «П-2» Джаиаделио Малетти успешно водил всех за нос. И все же следственным органам удалось напасть на след непосредственных исполнителей террористического акта. В Ареццо, где жил Джелли, был арестован некто Массимо Батани, руководитель местного отделения неофашистской организации «Черный порядок». На допросе у следователя он сделал неожиданное признание: «Имеются связи между нами и масонами». Еще более поразительные признания сделал главный обвиняемый по делу о взрыве экспресса «Италикус» Лучано Франчи, который сам, своими руками подложил бомбу в вагон ттоезда, «Существует оперативная связь,— заявил он,— между руководителями масонов в Ареццо или, точнее, между ложей «П-2», СИД и некоторыми деятелями правых партий». Франчи продиктовал целый список сообщников. В нем нас интересует прежде всего одно имя — Марио Марсили, заместителя генерального прокурора Ареццо, члена «П-2», зятя Личо Джелли. Именно он, Марсили, затруднял, как мог, следствие по делу о взрыве «Италикуса», уводя полицию по ложному следу, прикрывая неофашистов — исполнителей этого преступного акта, Именно он добился перевода комиссара полиции Эннио Де Франческо на другую работу, когда тот начал затягивать узел вокруг преступников. У одного из арестованных неофашистов была найдена записка: «Марсили хочет сосредоточить в своих руках все следствие, чтобы еще раз спрятать все концы в воду». Подобные факты — это уже бесспорные доказательства. Однако сколько еще таких фактов «похоронено» благодаря взаимопомощи масонов из «П-2» и неофашистов? 31 Правая террористическая организация. 32 Пожизненно (лат.). |
загрузка...