Германия и Франция: эффект «манифестов»
|
Роберт Фладд и Михаэль Майер (см. предыдущую главу) были не единственными учёными, которые, независимо от того, являлись ли они тайными членами Братства или нет, высказали о нём свое мнение после выхода в свет «Славы Братства» («Fama Fraternitatis») и «Признание Братства» («Confessio Fraternitatis») (см. главу «Трактаты "Слава Братства" и "Признание Братства"»).
В Германии, пока блистала «звезда» Фридриха V, отношение к розенкрейцерам было в целом весьма положительным. В этот относительно короткий промежуток времени вышло немало книг, причём в некоторых явно просматривается тенденция включить философию розенкрейцеров в нравственно-назидательную традицию Ветхого Завета. Таков, к примеру, «Пегас Небесной сферы, или Краткое введение в мудрость древних, называвшуюся ранее египтянами и персами магией, а сейчас справедливо названную пансофией достопочтенным Братством Розы и Креста» (1618). Автор, некий Стеллатус, соглашается с тем, что изучение Природы имеет «теологическое» значение, являясь в нравственном плане высокой формой милосердия (pietas) (добродетелью, благодаря которой мы подчиняемся высшей справедливости и воздаем Богу должное почитание). В другом интересном тексте под названием «Роза в цвету» (1617 и 1618), приписываемом Флорентинусу де Валентиа, напротив, подчёркивается заключенный в «Славе» и «Признании» призыв исправить недостатки науки в области архитектуры, механики, алгебры, музыки, геометрии, навигации, изобразительных искусств и встать на путь прогресса. Пройти по пути, намеченным Богом в Великой книге Природы, означает достичь мудрости Адама. Аргументы противников Братства в Германии можно свести в основном к нескольким клеветническим обвинениям: заговор, направленный на подрыв существующего порядка; занятия магией; двусмысленная религиозная позиция (кое-кто даже высказывал подозрение, что за этим стоят иезуиты, см. главу «Мистико-эзотерические течения, розенкрейцерство и масонство»). 
На рисунке воспроизведена гравюра, появившаяся в 1618 г. в одной из многочисленных публикаций, вызванных в Германии розенкрейцерскими манифестами. Любопытное здание на колесах имеет двери по сторонам, на стене у него - роза и крест. Канат, ведущий к фонарю на куполе, держит рука, возникшая из Имени Божьего. Сам купол снабжен крыльями (в «Cлaве Братства» был девиз: «В тени крыльев твоих, Иегова»). Рисунки в двух верхних углах - явный намек на появление двух новых звезд в созвездии Змееносца и Лебедя, о чём упоминается в «Признании». В 1623 г. во Франции, если верить тому, что сообщает Габриель Ноде в одной из работ того же года («Просвещение во Франции на правде истории Братьев Розы и Креста»), в Париже появились листовки, предупреждающие о том, что в город стекаются многочисленные члены Братства. По мнению Ноде, это была обычная провокация с целью посеять страх среди горожан. В анонимно опубликованной книге «Страшные договоры между Дьяволом и предполагаемыми Незримыми», как явствует из названия, делалась ставка на страх перед сатанинскими ритуалами и колдовством, настойчиво внушалась мысль о том, что заклятых врагов христианства можно встретить повсюду, учитывая их способность становиться невидимыми и перемещаться в любое место, не говоря уже об их коварном искусстве маскировки и умению приспосабливаться к обычаям приютившей их страны. Иезуиты, подтверждая это, тоже подчеркивали опасность Незримых для государства. Французские ученые, возможно, уловили в этой истории черты мистификации, но культурный климат Франции был таков, что у них не было особых причин испытывать симпатию к философии розенкрейцеров. В стране широкое распространение получил материалистический подход к науке, идеологами которого были так называемые либертины, или деисты. И всё же иезуит Марин Мерсенн (1588-1648) насчитывал, правда несколько преувеличивая, до 50 тысяч Незримых в одном только Париже. Всерьёз убеждённый в опасности, которую представляли эти таинственные злодеи, католик Мерсенн в 1623 г. выступил против герметической и каббалистической традиции Возрождения. При этом он особенно нападал на Роберта Фладда (см. главу «Роберт Фладд и Михаэль Майер») и говорил, что наука не способна постичь сущность реального, которая известна лишь Богу, и что учёным с трудом удаётся с помощью опыта лишь «вскрыть кору явлений» (М. Даль Пра). |
загрузка...