Глава 13. Мы за ценой не постоим

   В начальный период Великой Отечественной войны приказом Разведупра при разведотделах штабов фронтов были образованы оперативные спецгруппы (ОС). Их задачей было формирование разведывательно-диверсионных групп и партизанских отрядов для заброски в немецкий тыл. Так, в июле 1941 года при разведотделе Западного фронта была создана оперативная спецгруппа из 12 офицеров во главе с майором А.Е. Свириным. За полтора месяца работы она отправила в тыл немецко-фашистских войск 52 группы и отряда.

   Первых членов разведывательно-диверсионных групп и отрядов, которые спешно созданные ОС разведотделов штабов фронтов отправляли за линию фронта, многие специалисты называли смертниками.

   Предоставим слово Виталию Никольскому, в то время сотруднику 2-го отделения 7-го отдела Разведуправления, занимавшегося координацией деятельности разведотделов западных приграничных военных округов:

   «В Разведывательном управлении началась лихорадочная деятельность по подбору и подготовке разведчиков для работы в тылу противника. Наверстывались беспечные упущения мирного времени за счет ночных бдений, непрерывных поисков лиц со связями в оккупированных немцами районах. Создавались школы по подготовке командиров групп, радистов, разведчиков. Причем преподавателей от слушателей отличало лишь служебное положение, так как ни теоретической, ни тем более практической подготовки все они не имели.

   Подбирались добровольцы из числа знающих радиодело моряков Совторгфлота, Главсевморпути, Гражданского воздушного флота, а также членов Осоавиахима. Ставка делалась на массовость. Обучение продолжалось в зависимости от степени военной и общеобразовательной подготовки, а также длительности предполагаемого использования будущего разведчика в тылу немцев – от нескольких дней до нескольких месяцев. Дольше всех готовили радистов. Они досконально изучали рации «Белка» (в последующем «Север») и должны были уметь передавать на ключе и принимать на слух 100–120 знаков в минуту. Для достижения таких нормативов требовалось несколько месяцев упорной работы. Впоследствии дело подготовки радистов было поставлено «на поток», и в 1943–1945 годах уже все группы были радиофицированы. За годы войны было подготовлено около пяти тысяч радистов, из которых более трех тысяч работало в тылу врага.

   Недостатка в желающих стать разведчиками не было. Военкоматы наводнялись рапортами с просьбами направить немедленно на самый опасный участок фронта. Выбор предоставлялся в большом возрастном диапазоне, от пятнадцатилетних юношей и девушек до глубоких стариков, участников еще Русско-японской войны. Предложение служить в военной разведке расценивалось как проявление особого доверия командования и, как правило, безоговорочно принималось. Трогательно и больно вспомнить, с каким безграничным доверием относились к своим командирам отобранные кандидаты…

   Переброска отдельных разведчиков и целых партизанских отрядов и групп в первые месяцы войны производилась преимущественно пешим способом в разрывы между наступающими немецкими подразделениями и частями. Многих организаторов подпольных групп и партизанских отрядов со средствами связи и запасами боеприпасов, оружия и продовольствия оставляли на направлениях, по которым двигались немецкие войска. Их подбирали буквально накануне захвата противником населенного пункта из числа местных жителей, которым под наскоро составленной легендой-биографией в виде дальних родственников придавали радиста, а чаще всего радистку, снабженных паспортом и военным билетом с освобождением от военной службы, обусловливали связь, ставили задачи по разведке или диверсиям и оставляли до прихода немцев. Через несколько дней, а иногда и часов такие разведывательные и диверсионные группы и одиночки оказывались в тылу врага и приступали к работе.

   Часть разведчиков, главным образом имеющих родственные связи в глубоком тылу, направлялась на самолетах и выбрасывалась в нужном пункте с парашютами.

   Аналогичную работу по подбору, подготовке и заброске разведчиков в тыл врага производили агентурные и диверсионные отделения разведотделов штабов фронтов. Разведорганы фронтовых и армейских подразделений начали развертываться по штатам военного времени уже в ходе боевых действий, когда наши войска вели тяжелые оборонительные бои. Поэтому квалификация офицеров специальных отделений была в первые месяцы войны крайне низкой. Опыт приобретался ценой больших потерь»^[267].

   Спешно набранные слушатели проходили короткое обучение в специально оборудованных школах. Так, например, в учебном лагере на станции Сходня под Москвой в первые месяцы войны было сосредоточено до полутора тысяч человек различных национальностей – русских, немцев, поляков, чехов, румын, испанцев, итальянцев и т.д. В течение двух недель их стремились научить всему, что могло пригодиться в подпольной работе: стрельбе, радиоделу, топографии, прыжкам с парашютом, вождению автомобиля, основам конспирации. Легко понять, какого качества специалистов давала эта двухнедельная подготовка. Трудно было при массовом обучении и соблюдать конспирацию, что тоже сказывалось потом, когда в гестапо из захваченных разведчиков выбивали все, что они могли знать о своих товарищах по учебе и т.п.

   Эффективность диверсионной работы большинства групп была невысокой.

   Из-за отсутствия радиосвязи использовать эти группы для эффективной разведки было тоже крайне сложно. В первые месяцы войны Красная Армия стремительно отступала, и добытые с разведчиками сведения из-за стремительно наступающих подразделений Вермахта устаревали к моменту возвращения разведывательно-диверсионных групп из-за линии фронта.

   В первые месяцы войны за линию фронта иногда направляли офицеров разведотделов штаба фронта и штабов армий. В частности, на Ленинградском фронте «были выброшены группы капитана Плющева, капитана Федорова, капитана Скачкова, капитана Рева, лейтенанта Андронова и др. … в дальнейшем эти меры применялись редко»^[268].