2. На подступах к «Энеиде». «Буколики» и «Георгики»

   «БУКОЛИКИ» (Bucolica) – первое крупное сочинение Вергилия; оно обычно переводится как «Пастушеские стихотворения». Это сборник, состоящий из десяти эклог; (слово «эклога» греческого происхождения, соответствует русскому «избранное»). Этим словом обозначаются отдельные небольшие поэмы, чем подчеркивается ее фрагментный характер.

   Как уже отмечалось, римские писатели опирались на опыт эллинов, учились у них литературному мастерству. Один из наиболее ярких тому примеров – Вергилий. Безусловным ориентиром для «Буколик» послужили идиллии одного из крупнейших греческих поэтов эллинистической эпохи – Феокрита. Идиллией называлось лирическое стихотворение, представлявшее сценку или пейзажную зарисовку. В идиллиях Феокрита на фоне сицилийской природы действовали идеализированные пастухи, исполнявшие песни, зачастую пронизанные любовным томлением. Благодаря Феокриту идиллия закрепилась как жанр также и в римской поэзии.

   Зависимость Вергилия от Феокрита – очевидна. Переклички с отдельными мотивами и приемами александрийского поэта – налицо. Однако Вергилий не был простым подражателем. В «Буколиках» он проявляет и оригинальность, и высокое мастерство.

   ТЕМАТИКА ЭКЛОГ. В «Буколиках» выделяются две группы эклог. Первая группа – это пастушеские эклоги в «чистом виде». Так, II эклога построена как традиционная песня-жалоба пастуха Коридона, безнадежно влюбленного в прекрасного юношу Алексиса. Вокруг Коридона – густой лес, цветы, фиалки, поют цикады. У пастуха – тысячи овец, прекрасное белоснежное молоко. Коридон зовет Алексиса разделить с ним радости сельской жизни. Герой корит себя:

Ах, Коридон, Коридон! Каким ты безумьем охвачен!

В V эклоге действуют два пастуха – Меналк и Мопс; последний поет трогательную песню о гибели мифического пастуха Дафниса, покровителя сицилийских пастухов, который, согласно мифу, был после смерти обожествлен. В VIII эклоге в центре – любовные излияния двух пастухов, Димона и Алфесибея. В X эклоге в маске пастуха выступает поэт Корнелий Галл, младший из «неотериков», основоположник жанра римской элегии, который в песне томится неразделенной любовью. Его чувство исполнено нежности и тоски:

Вы, дети Аркадии, в пенье

Всех превзошли. Как сладко мои успокоятся кости,

Если ваша свирель про любовь мою некогда скажет.

Своеобразной внутренней темой всех эклог стали слова поэта Галла:

Все покоряет любовь, и мы покоримся любви.

Вторая группа эклог отмечена аллегоризмом. В I эклоге пастух Титир живет мирной счастливой жизнью: у него «творога изобилье», «свежие плоды». Исследователи усматривают в Титире автобиографические черты, а в тексте эклоги – скрытую благодарность Августу, вернувшему Вергилию конфискованное у него поместье. VI эклога посвящена Альфену Вару, проконсулу, покровителю Вергилия. По форме эклога – это наставление лесного божества пастухам, которым следует «тучных овец пасти» и «петь негромкие песни».

Особо интересна IV эклога, рисующая наступление утопического золотого века. Согласно представлениям римлян, мировой круг жизни проходит через ряд сменяющих друг друга периодов. В момент написания эклоги (40-е годы до н. э.) должен был завершиться круг Дианы, т. е. железный век, и настать круг Аполлона, т. е. золотой век. В эклоге речь шла о рождении некоего младенца, которому суждено стать провозвестником нового счастливого времени.

Снова с высоких небес посылается новое племя.

К новорожденному будь благосклонна, с которым на смену

Роду железному род золотой по земле расселится.

   Об этом мальчике сообщалось, что «жить ему жизнью богов», что он «увидит богов и героев сонмы, они же увидят его к себе приобщенным». Комментаторы немало потрудились над вопросом о том, кого имел в виду Вергилий, изобразивший «божественного младенца». Главенствует мнение, что поэт предсказал здесь рождение Иисуса Христа. Это дало основание объявить Вергилия «первым христианским поэтом», предтечей христианства, что обусловило благосклонное отношение церкви к наследию поэта уже в более позднюю средневековую эпоху. В этой же эклоге Вергилий восхвалял преимущества мирной жизни, которая противопоставлялась гражданским войнам и конфликтам, опустошавшим Италию.

   В целом Вергилий демонстрирует зрелое мастерство, отточенность формы и одновременно задушевность. Это делает «Буколики» классическим образцом римской поэзии.

   «ГЕОРГИКИ» (Georgica). Вторая известная книга Вергилия – это своеобразная земледельческая поэма, отмеченная его крепнущим поэтическим искусством. В ней поэт – горячий патриот Италии, влюбленный в ее природу, симпатизирующих сельским труженикам. В поэме налицо дидактический элемент, что вызывает в памяти как «Труды и дни» Гесиода, так и поэму Лукреция «О природе вещей», традиции которых Вергилию были близки. Опирался он и на специальные труды римских ученых и поэтов, посвященные земледелию, пчеловодству, ботанике, флоре и фауне. Но, прежде всего, поэма – свидетельство неиссякаемой наблюдательности Вергилия, его не заемного знания быта селянина. В поэме четыре части. Она открывается такими строками:

Как урожай счастливый собрать, под какою звездою

Землю пахать, Меценат, и к вязам подвязывать лозы

Следует, как за стадами ходить, каким попеченьем

Скот разводить и каков с бережливыми пчелами опыт,

Стану я здесь воспевать.

   ОСОБЕННОСТИ ТЕМАТИКИ. Поэт освещает основные сферы сельского хозяйства. В первой части предмет внимания – земледелие, орудия землепашца, виды работ в разные времена года. Во второй части воспевается Вакх, бог виноградарства, садоводства. Тема третьей части – скотоводство; с нескрываемой симпатией и компетенцией пишет поэт о конях, которыми не устает любоваться. Четвертая часть посвящена пчеловодству, «дару богов, меду небесному».

   На первый взгляд, Вергилий обращается к материалу явно непоэтическому, к «производственной» теме. Что это – умело зарифмованное пособие по основам агротехники? Конечно, сочинения, излагающие в стихотворной форме основы различных знаний, были популярны в римской литературе. Что до изображения трудовых процессов, то оно всегда оставалось для писателя трудной и неблагодарной эстетической задачей.

   И все же силой могучего таланта Вергилию удается сделать «труды и дни» земледельца достойными высокой поэзии. В чем его секрет? Прежде всего в том, что человек и природа находятся у поэта в гармонии друг с другом. Земледелец обрабатывает поле, сеет, культивирует плодовые деревья, приручает домашних животных, ухаживает за пчелами. Своими деяниями он улучшает, облагораживает природу. Об этом Вергилий пишет не только с увлечением, но с безусловным знанием дела. Взяв наугад едва ли не любой пассаж поэмы, мы обнаружим в нем немало конкретных и одновременно живых подробностей. Даже описывая самые прозаические веши, Вергилий остается истинным художником.

Вот что еще: какие бы кусты на полях ни сажал ты,

Больше навоза клади да прикрой хорошенько землею,

Пористых сверху камней наложи да немытых ракушек —

Воды меж них протекут и воздушные струйки проникнут.

ГИМН ТРУДУ. Как и Гесиод, Вергилий убежден, что труд не просто дает средства к существованию. Он имеет нравственную ценность, ибо преображает природу. Прекрати человек работать, и мир погрузится в хаос. Труд вносит в мир гармонию и целесообразность. Одна из замечательных поэтических формул Вергилия: «Labor omnia vincit!» (Труд побеждает все). Текст поэмы – тому подтверждение. Герой Вергилия – не солдат-завоеватель, не полководец-триумфатор, не ритор, не лицо, облеченное властью, не знатный патриций. Это – простой, безымянный сельский труженик, созидающий материальные ценности.

Вергилий словно бы ведет доверительный разговор с читателем. В его стиле не только подробно-достоверные детали «технологических процессов». В нем и лирические отступления, и моральные сентенции, и философские размышления. Поэтические пейзажи пронизывают поэму:

Ранней весною, когда от седых вершин ледяная

Льется вода и земля под Зефиром становится рыхлой,

Пусть начинает стенать, со вдавленным двигаясь плугом,

Вол, и сошник заблестит, добела бороздою оттертый.

Нива ответит потом пожеланьям селян ненасытных,

Ежели два раза жар испытает и два раза холод.

Жатвы такой ожидай, что будут ломиться амбары!

В поэме выражен и этический идеал Вергилия – счастливая жизнь селянина: