Глава четвертая. Молитвенные размышления в гуще жизни
|
В прошедшем году я несколько раз совершал долгие поездки на машине с членами Opus Dei. Например, 9 июля 2004 года я ехал в Анды с отцом Климентом Ортега, пастором церкви Святого Пророка и Предтечи Господня Иоанна Крестителя из города Матукана, который находится в двух часах езды от Лимы. Ортеге пятьдесят два года, он окормляет двадцать четыре небольших прихода в отдаленных горных деревнях. Некоторые из этих деревень находятся не более чем в семидесяти километрах от Лимы, если считать по прямой, но поездка по узким грязным дорогам занимает у него четыре-пять часов. Ортега — нетипичный вариант пастора: деревенские прихожане видят его раз в три недели, в то время как большинство священников появляются перед своими общинами в Андах раз в два месяца или даже реже.
Ортега — член Священнического общества Святого Креста, и его должность простого приходского священника в Матукане опровергает представление об элитарности Opus Dei. В его доме нет водопровода, и если вы хотите ночью воспользоваться туалетом, вам нужно втащить ведра с водой наверх в гостевую комнату. Домашний телефон Ортега не принимает междугородние звонки, а мобильные телефоны на таком расстоянии от Лимы не действуют, поэтому однажды утром я как бы участвовал в сцене фильма Роман с камнем с Майклом Дугласом, снятого в 1980-е годы, отчаянно пытаясь набрать побольше мелочи, чтобы дозвониться по городскому автомату до Рима и внести правку в мою еженедельную газетную колонку. Когда я ехал с Ортегой в горы, наш путь петлял по узким грязным тропкам, которые заменяют дороги в этой части мира, и я заметил много маленьких придорожных памятников, украшенных цветами. Я подумал, что это какие-то предметы перуанского религиозного культа, и спросил об этом у Ортеги. «О нет, — ответил он. — Это места, где кто-то погиб в аварии на дороге». Это был не самый ободряющий ответ, поскольку мы как раз выполняли крутой поворот на сразу показавшейся мне головокружительной скорости. (На самом деле за все утро мы проехали какие-то девяносто миль). Где-то в середине пути Ортега вытащил из кармана молитвенник и объявил, что настало время помолиться. В машине с нами были двое нумерариев, которые тоже мгновенно достали молитвенники, и Ортега, стараясь перекричать рев колес джипа, вычитывал тексты молитв. Подобное я наблюдал и в других обстоятельствах, хотя и не в столь опасных, — например, по дороге из Барселоны в Барбастро, или из Лимы в Канете, или из Найроби в аэропорт. Только что мы говорили о политике или о спорте, а в следующую минуту зачитываем отрывок из Эскрива, после чего предаемся медитации. Это одно из проявлений того, что члены Opus Dei имеют в виду под «молитвенными размышлениями в гуще жизни». Им не нужно удаляться на специальную «духовную» территорию, чтобы помолиться, они могут это сделать в своем обычном повседневном окружении, там, где они работают, играют, живут. В этом смысле молитва — естественное продолжение повседневной жизни. Однако концепция молитвенных размышлений в гуще жизни нацелена глубже, чем просто на совершение молитвы в машине, а не в часовне. Идея заключается в том, что вся жизнь человека — это молитва, и нет отделенных друг от друга «мирского» и «духовного» существования. Почитание и восхваление Бога в этом смысле не нуждается в чем-то специфически «религиозном», хотя, как мы видели, члены Opus Dei соблюдают ежедневные религиозные ритуалы. Цель в том, чтобы в самые обычные занятия посреди делового дня вторгались молитвенные размышления. Не член Opus Dei, двадцатидвухлетняя Мария Ольга Галло Риофрио, которая живет при университете Opus Dei в Перу, беседовала со мной во дворе школы для умственно неполноценных детей, где она работает учителем-волонтером вместе с несколькими членами Opus Dei. «Это дети с проблемами, и Opus Dei пытается им помочь. Для Opus Dei эти дети так же важны, как и церковная жизнь. Фактически между ними нет никакой разницы. Здесь тоже молитва», — сказала она мне. Пятнадцатилетняя Сьюзан Кимани, ученица Kianda — школы Opus Dei в Найроби, — очень уравновешенная и четко выражающая свои мысли юная девушка: кажется, что она уже сейчас вполне готова доказать свою правоту и в зале суда, и на совете директоров. Кимани не член Opus Dei, но она говорит о его органичном объединении с жизнью на примере собственного опыта в Kianda: «В других школах то, что происходит в классе, и то, что происходит в жизни, — совершенно разные вещи. Здесь жизнь — это жизнь. Ты можешь поговорить с учителями о своих домашних проблемах или ссорах с друзьями. Во многих других заведениях дети могут из-за чего-то переживать и мучиться, а учителя никогда этого не узнают. Здесь они знают тебя вдоль и поперек и интересуются тобой как личностью, а не только как учащимся». Наряду с другими моментами такое настроение и отношение позволяют сделать органичным переход от специфически «религиозных» ситуаций к секулярному миру. Подразумевается, что член Opus Dei не выступает в качестве одного человека в церкви или в центре Opus Dei, а совсем другого — на рынке, в операционной или в парикмахерской. Переход из одной обстановки в другую должен совершаться без усилий или быть, если употребить самое распространенное слово в Opus Dei, — «естественным». Нужно подходить ко всем аспектам человеческой жизни с одинаковым благоговением и ожиданием, избегая духовной или нравственной шизофрении. Эта идея на профессиональном языке Opus Dei называется «единство жизни». Единство жизни, как это понимает Opus Dei, состоит в том, чтобы найти некие линзы, через которые можно увидеть всю жизнь как одно целостное явление. По словам членов Opus Dei, это то, что превращает ряд случайных и отдельных мгновений, бесконечную цепь часов, дней и лет, которые составляют жизнь, в значимое единство — в произведение искусства. Дух Opus Dei превращает множество различных шагов и противоречивых движений в единый танец, и в любой конкретный момент человек сознает, что он всегда один и тот же. Иногда в религиозном контексте люди говорят о «духовной жизни», имея в виду свои молитвы и набожность. Но для Opus Dei «духовная жизнь» включает работу, дружеские отношения, общественную жизнь, семью — все. Естественно, предполагается, что существует некое влияние на то, как члены Opus Dei это осуществляют. В конечном счете, «духовная жизнь» — это не больше и не меньше, чем человеческая жизнь. Ничего другого не происходит. Нет таких отделений, где не было бы написано «Дело Божие». Одним из последствий «молитвенных размышлений в гуще жизни», в понимании Opus Dei, является тенденция к исчезновению «религиозности» как отдельной категории жизненных переживаний. «Религиозные» переживания могут случиться в офисе, на игровом поле, в кухне, на улице, в спальне, в больнице. Эскрива однажды сказал, что его монашеской кельей была улица, имея в виду, что член Opus Dei выходит из церкви с той же целью, как другие люди входят в нее, — быть в единении с Богом. В конечном счете «единство жизни» также ведет к серьезному отношению ко всему — корпоративной сделке на миллион долларов, принятию закона, который имеет огромную важность, или уборке мусора по ночам. Точно так же как не нужно делить по категориям нравственные инстинкты или относящиеся к доктрине вопросы веры, не нужно «исключать» значимости служения Богу только потому, что эта задача, с определенной точки зрения, является менее важной. Мысль заключается в том, что не нужно стремиться к превосходству в одних областях жизни и мириться с заурядностью в других только потому, что с внешней точки зрения они могут показаться менее важными. Это касается самых базисных аспектов повседневной жизни: например, очень редко можно встретить небрежно одетого и неряшливого члена Opus Dei. Огромное внимание Opus Dei уделяет так называемым мелочам, то есть небольшим повседневным заботам, которые с точки зрения вечности имеют огромное значение. По отношению к членам Opus Dei очень актуально звучит старинная мудрость: «Если что-то стоит сделать, это стоит сделать хорошо». Если живешь должным образом, то молитвенное размышление в гуще жизни означает, что человек никогда не знает, где заканчивается молитва и начинается остальная жизнь. С точки зрения отца Климента Ортеги, вовсе не наша поездка в Анды включала в себя несколько мгновений молитвы. Вся эта поездка была молитвой, и несколько ее мгновений были ясно выражены в чтении молитв. |
загрузка...