10.3. Как нельзя читать карты

Правдивость карт и лукавство интерпретаторов - Как нельзя манипулировать шкалами - Как нельзя интерпретировать карты - Разрешающая способность карт не беспредельна - А что сказали другие очевидцы? - Каковы интервалы, таковы и карты - Генофонд познаётся в сравнении - Пределы надёжности - Что нельзя увидеть на карте - Генофонду нужны обобщения - Сериал обобщённых карт

Существует достаточно света для тех, кто хочет видеть, и достаточно мрака для тех, кто не хочет.
Паскаль

Интерес к истории народов никогда не был чисто академическим. Эти вопросы волнуют многих, самых разных людей. И свидетельства генетики, хотя и отнюдь не непогрешимые, очень важны как особый, обширный, объективный источник сведений о популяциях человека. Авторитет генетики в этих вопросах велик и среди специалистов. А для широкой аудитории утверждение «генетики показали» выглядит особенно убедительно. Сейчас и в прессе, и в повседневных разговорах, и в Интернете часто обсуждаются вопросы родства народов, их различий, их истории, а в качестве аргументов приводятся генетические данные, нередко поминается и «генофонд».

ПРАВДИВОСТЬ КАРТ И ЛУКАВСТВО ИНТЕРПРЕТАТОРОВ

И всё бы хорошо, но прекрасный, доброкачественный интерес к истории своего народа иногда, к несчастью, как хорошо известно, злокачественно перерождается в пренебрежение к другим народам. И очень опасно дать возможность интерпретировать генетические данные в политическом ключе. Из-за этих опасений мы думали даже отказаться от публикации нашей книги. Но отсутствие чётких научных данных не мешает антинаучным спекуляциям, а только даёт им больше простора. Научное же, объективное рассмотрение при отсутствии объективных научных данных вообще невозможно - честному исследователю тогда просто нечего противопоставить буйству странных высказываний. Поэтому мы решили, что лучше всё-таки опубликовать объективные данные, пусть даже они могут быть превратно истолкованы.
И, увы, наши опасения стремительно оправдались. Ещё до выхода книги информация о ней появилась в нескольких журналах настолько искажённой, что нам пришлось даже давать опровержение⁷. Причём эти искажения не задевали нас самих - нас, увы, хвалили! - искажения носили подчёркнуто шовинистический⁸ характер превратного толкования данных о генофонде.
Как ни тяжела мысль, что любая страница этой книги может быть в искажённом виде перепечатана в антинаучной пропаганде разных толков, использующей данные биологии для утверждения социального неравенства между людьми или для обоснования геополитических претензий, но мы не можем ничего с этим поделать. Генетические данные сами по себе никак не подтверждают идеи древности какого-либо народа, его превосходства, его территориальных претензий - скорее они их опровергают. Но те же данные - если их нужным образом подтасовать, сместить акценты, исказить - легко могут быть использованы для такой пропаганды⁹. И единственное, что мы можем сделать - это перечислить несколько приёмов, которыми часто пользуются для такой подтасовки. Это не призыв к совести использующих эти приёмы - бесполезно. Это призыв к здравому смыслу читателей: видеть, что данные о генофондах - научны, а их шовинистическая, расистская, евгеническая, националистическая, геополитическая и подобные интерпретации почти всегда антинаучны.
В этой книге мы не можем осветить эту тему подробно. Поэтому из множества видов ненаучного толкования генетических данных мы коснёмся лишь тех, которые связаны с геногеографическими картами. За то, как будут интерпретированы наши карты, мы чувствуем свою персональную ответственность. Тем более что уже были случаи их антинаучного толкования.

КАК НЕЛЬЗЯ ИНТЕРПРЕТИРОВАТЬ ГЕНОГЕОГРАФИЧЕСКИЕ КАРТЫ

Мы наблюдаем интереснейшее явление: бессмыслица как средство общения между людьми
Станислав Ежи Лец

Недавний пример такой ненаучной интерпретации - обсуждение недавно вышедшей книги А. И. Мику- лича о генофонде белорусов [Беларусы у генетычнай прасторы]. Мы очень надеемся, что в этом вина не А. И. Микулича, но его результаты были превратно истолкованы.

Процитируем рассказ о презентации этой книги, появившийся на сайте www.probelarus.ru: «Тенденция изменения белорусского имеет направление с запада на восток¹⁰... Все карты совпали. Они показывают, что происходила миграция с белорусских земель на юго-восток, и расселение славянского этноса началось с наших земель... Карта генетических изменений от среднерусских частот генов v населения восточной Европы на основании этих материалов была напечатана в I томе Генофонда населения России и сопредельных стран. На ней видны особенности генофонда белорусов, к которым присоединяется Виленский край, Псковщина, Смоленщина, Брянщина, Новгородчина и часть украинского Полесья... Во втором томе этого издания была дана интерпретация этой карты, где наш этнос был назван западно-русским. Микулич сказал, что он с этим не согласился и его это встревожило, о чем он и написал московским коллегам».
Прежде всего подчеркнём, что генетические границы не имеют никакого отношения ни к политическим границам (которые определяются политической ситуацией), ни к этническим границам (которые определяются этнической самоидентификацией группы населения).
Приведенные ссылки на «Генофонд и геногеографию» неточны, но, по-видимому, речь идет о карте, построенной нами много лет назад, и с тех пор неоднократно представленной на конференциях - карте генетических расстояний от генофонда русского народа. Хотя в данном случае было бы логичнее апеллировать к нашей карте генетических расстояний от белорусов, и возможно, она тоже имелась в виду (её очень часто публикует А. И. Микулич). Обе карты мы привели и в этой книге (рис. 8.3.4. и 8.3.7.). Ранее также публиковались разные варианты этих карт. Взглянув на карту генетических расстояний от белорусов (рис. 8.3.7.), мы действительно увидим минимальные значения, то есть близость к белорусскому генофонду, как на территории самой Белоруссии, так и в соседних русских областях - Псковской, Смоленской, Брянской. Нужно учесть всего лишь несколько «но», каждое из которых сводит на нет одностороннюю интерпретацию этой карты, превратно толкующую данные науки в терминах притязаний на территории, на особую древность или же «чистоту» генофонда.
Расскажем о нескольких правилах. Их надо помнить, чтобы правильно интерпретировать карту.

1. У КАРТ РАЗРЕШАЮЩАЯ СПОСОБНОСТЬ (ТОЧНОСТЬ! - НЕ БЕСПРЕДЕЛЬНА

Например, она зависит от точности и подробности исходных данных. Разрешающей способности упомянутой «белорусской» геногеографической карты совершенно недостаточно для интерпретации с такой географической точностью. Недостаток или отсутствие данных, например, по Смоленской области легко приведёт к интерполяции на эту территорию «белорусских» значений - то есть к чисто техническому артефакту, не имеющему отношения к реальным популяциям. И даже при наличии данных по конкретной области их немногочисленность или статистическая ошибка выборки всегда могут несколько сместить ход изолиний на карте.
В рассмотренном нами случае (анализа белорусского генофонда по классическим маркёрам) как раз было изучено очень большое число белорусских популяций на фоне редких русских и украинских популяций. Чисто технически это «смещает» характерные для белорусов частоты генов на территории, населённые русскими и украинскими популяциями. Но иные интерпретаторы толкуют эти неизбежные технические особенности как «...особенности генофонда белорусов, к которым присоединяется Виленский край, Псковщина, Смоленщина, Брянщина, Новгородчина и часть украинского Полесья». Особенно нужна бдительность при выявлении тонких различий между такими близкородственными, генетически сходными популяциями, как русские и белорусы, - для выявления различий между близкими генофондами нужны большие и очень хорошо собранные выборки для всех соседних генофондов!
В целом, эта карта позволяет сделать обоснованный вывод (который мы и делали неоднократно) что белорусский генофонд обладает определённым генетическим своеобразием, причём границы этой зоны примерно соответствуют территории Белоруссии. Примерно! Большей точности с имеющимися данными не достичь.

2. А ЧТО СКАЗАЛИ ДРУГИЕ ОЧЕВИДЦЫ?

Тем более важно сравнение с другими картами, другими очевидцами. Например, если те же самые карты классических маркёров рассмотреть с точки зрения карты расстояний от русских, то мы увидим, что белорусы куда более похожи на русских, чем многие русские! То есть генетическое своеобразие белорусского генофонда выявляется только тогда, когда мы «ручку шкалы» перекручиваем на очень детальный масштаб.
Но разрешающая способность «масштабирования» не безгранична. Самый тонко дифференцирующий генетический маркёр - гаплогруппы Y хромосомы - показал (рис. 8.3.8.) удивительное сходство генофондов белорусов, поляков и западных русских. По этому сверхчувствительному маркёру своеобразие белорусского генофонда не обнаруживается! Такие разночтения во мнениях очевидцев говорят об отсутствии надёжных генетических свидетельств своеобразия белорусского генофонда - вероятно, это своеобразие существует, но находится где-то на грани чувствительности генетических методов.

3. КАКОВЫ ИНТЕРВАЛЫ - ТАКОВА И КАРТА

Нельзя верить каждому завитку карты - слишком много зависит от техники её построения. Например, от выбранной шкалы интервалов. Пусть сейчас изолиния проходит восточнее государственной границы Белоруссии и, как может показаться, «обосновывает» территориальные претензии - если не на государственном уровне, то для общественного мнения¹¹. Но стоит ту же самую карту просто привести в другой шкале, как изолиния пройдет иначе, уже западнее границы Белоруссии. Так что же, та же самая карта теперь «обосновывает» уже обратные претензии? Любопытно, что именно такова оказалась судьба этой карты. С одной стороны, её интерпретируют, как «расселение славянского этноса началось с наших земель» (имеется в виду - с белорусских). С другой стороны, тот же автор приводит и оспаривает мнение, что белорусы (на основании той же карты!) являются не отдельным народом¹², а западным вариантом русского этноса. Как видим, достаточно поменять шкалу, чтобы оправдать ту или иную трактовку. А выбор шкалы всегда оставляется на усмотрение исследователя и является в большой мере произвольным.
Но довольно о белорусах - использование данных генетики для обоснования «превосходства» любого другого народа или его геополитических претензий столь же антинаучно. Поэтому мы взяли карту расстояний от русского генофонда до всех популяций Евразии (рис. 9.3.1.) и перестроили её в двух разных шкалах (рис. 10.3.1.А,Б). Но если в девятой главе, мы, как обычно, использовали наиболее объективную равномерную шкалу (рис. 9.3.1.), то здесь мы специально взяли своеобразные шкалы: одна «минималистская», подробно рассматривающая «в микроскоп» изменчивость самых малых величин, а другая «максималистская», интервалы которой покрывают большие значения расстояний и потому видящая всё «в телескоп». Цифровые модели всех трёх карт совершенно одинаковы. Но вот видимый нами образ карты зависит от того, где мы проведём линии, разграничивающие интервалы шкалы.
И что же мы видим? На первой карте (рис. 10.3.1.А) генетически сходными с русскими оказались популяции западных побережий Балтийского моря, а сами русские и вся остальная Европа на русский генофонд мало похожи. Каким подарком могла бы быть такая карта - будь она верна! - для любителей подчёркивать норманнское или германское влияние на русский генофонд! А ошибка-то простая - недостаточность исходных данных не позволяет достоверно различать крайне малые расстояния - сейчас зона ультра-малых расстояний случайно расположилась на Балтике, а могла бы - и в русском ареале, и в Турции, и в Испании.
Авторы просят читателя взглянуть ещё и на ту «стену» резкого нарастания отличий, которая отграничивает русский генофонд от Азии (рис. 10.3.1.А). Кажется, карта показывает: Западная Евразия на русский генофонд ещё хоть как-то похожа, а вот Азия - нет, и различия нарастают очень быстро - как раз примерно там, где проходит географическая граница Европы и Азии. Красивый вывод? Но ложный. Западная Евразия действительно больше похожа на русский генофонд, чем Азия, но вот стремительного нарастания генетических различий в районе географической границы на самом деле нет. Просто шкала специально сделана неравномерной, и изолинии, которые попадают на район «географической границы» пушены погуще, что и создаёт визуальное впечатление быстрого нарастания генетических различий. В действительности же - при использовании равномерной шкалы интервалов - это нарастание не такое уж и быстрое, и картина, приуроченности к границам Европы-Азии сложнее.
Поэтому мы всегда используем равномерные шкалы - они ограничивают свободу интерпретаций в пользу большей объективности. Если же в особых случаях приходится применять неравномерные шкалы, к их выбору следует относиться крайне внимательно, и обязательно оговаривать неравномерность шкалы в пояснениях к карте. Так что мы советуем читателям любых геногеографических карт почаще смотреть, какая шкала у данной карты (как составители карты выбрали граничные значения интервалов). Это очень помогает более объективному и критическому восприятию картографического образа.
Если теперь взглянуть на «максималистскую» карту (рис. 10.3.1.Б), мы увидим совершенно иную картину. Трудно поверить, что это та же самая карта! Но это она. Просто шкала теперь подобрана так, что показывает читателю не малые и не средние расстояния (они все попали в один, самый первый - белый - интервал), а рисует лишь распределение больших и сверхбольших значений. Эта карта правильная - но её интерпретация будет правильной, лишь если учесть эту особенность шкалы. Если же вовсе не смотреть на шкалу (как многие и делают, читая карту!), то легко сделать вывод, что генофонд всей Европы, Ближнего Востока и даже Африки - ну совершенно как русский, а зато Восточная Евразия совершенно на русских непохожа.

Напомним, что при «минималистской» шкале этой же самой карты (рис. 10.3.1.А) не то что Ближний Восток - сами русские были на себя не похожи, то есть картина выглядела совершенно иной. И такие шутки может сыграть с нами любая карта - если мы не будем требовать от её шкалы равномерности, обоснованности, и сопоставимости с аналогичными картами.
Поясним про сопоставимость: если рассматривается серия однотипных карт, то все они должны быть по возможности построены в одной и той же шкале. Например, в разделе 8.3. авторам было бы очень легко создать впечатление близости всей Европы к генофонду белорусов и удаленности от генофонда украинцев (или же наоборот) - для этого достаточно было дать расстояния от одного народа в шкале через 4%, а от другого через 1%. Но мы специально во всей книге строго выдерживали правило сопоставимости шкал - и карты расстояний от русских, украинцев и белорусов по данным об Y хромосоме (рис. 8.3.6., 8.3.8., 8.3.9.) построены в единой шкале с равномерным шагом 2%¹³. Именно поэтому, приводя карты генофонда Евразии (глава 9), авторы каждый раз докучливо напоминали читателю - в какой именно равномерной шкале построена карта: с десятипроцентным интервалом, трёхпроцентным или же однопроцентным. Сами авторы строили карты во всех шкалах, и описывали их, держа перед глазами не один, а несколько вариантов одной и той же карты.

Подбор шкалы интервалов - это лишь самый простой из способов манипулирования взглядами читателя с помощью карты. Чтобы избежать такого манипулирования, мы можем посоветовать доверять лишь тем явлениям на карте, которые очерчиваются не одной, а двумя изолиниями - такие явления уже слабо зависят от выбранной шкалы (для равномерных шкал).

Мы сами часто пользуемся «критерием двух изолиний» чтобы отделить устойчивые структуры на карте от эфемерных. К сожалению, мы не можем приводить в книге каждую карту в разных шкалах - но для себя мы всегда строим целую серию карт, чтобы не зависеть от случайности извивов изолиний (см. Приложение).
Другое требование - шкала обязательно должна быть равномерной (см. Приложение). Неравномерная шкала обычно означает, что она была специально подобрана так, чтобы подчеркнуть какую-то одну особенность карты. Поэтому карта в неравномерной шкале может быть более наглядной, но всегда менее объективна.

4. ГЕНОФОНД ПОЗНАЕТСЯ В СРАВНЕНИИ! НО КОРРЕКТНОМ...

Ещё один приём некорректной интерпретации - приводить цифры, не указывая «фон», на котором они получены. Например, всех обычно волнует вопрос о степени генетической гетерогенности русского народа, то есть размахе различий между русскими популяциями «исконного» ареала. Наиболее достоверную величину (G_ST=2.0) мы интерпретировали как «умеренно высокую», потому что эта гетерогенность русского народа выше, чем средняя гетерогенность других народов Восточной Европы. Но при ненаучной интерпретации ничто не помешало бы назвать русский народ исключительно гетерогенным (сравнив его, например, с англичанами или датчанами, гетерогенность которых на порядок меньше G_ST=0.2). Ничто не помешало бы дать и противоположную интерпретацию: назвать русский народ генетически гомогенным, единообразным, сравнив его, например, с эвенками или тофаларами, гетерогенность которых намного выше (G_ST=7.7). Забыв при этом, что сравнивать можно только со «стандартами» генофонда каждого региона - у каждого они свои, ибо у каждого своя история.
Подобную игру можно вести как на табличных данных, так и считывая значения с карт. Например, дискуссия об особости белорусского генофонда или его неотличимости от русского сводится к вопросу: достоверны ли те малые генетические различия, которые мы видим между двумя генофондами? И как ни решать этот вопрос, нельзя забывать, что эти различия (реальные или мнимые, достоверные или нет) в количественном отношении крайне малы.

Поэтому всегда надо сравнивать не с тенденциозно подобранными популяциями, а с обшим фоном собственного региона и его соседей. Такие «стандарты региона» уже дают бесстрастную меру и не позволят в качестве критерия использовать нестандартные для региона величины.

5. ПРЕДЕЛЫ НАДЁЖНОСТИ КАРТЫ

Современная геногеографическая технология обладает замечательным инструментом - оценкой достоверности не только каждой карты, но и каждой точки на карте. Специальные карты надёжности (см. Приложение) показывают, какова вероятность, что в данном месте карта показывает правильное значение, и какова вероятность ошибки. При этом учитывается важнейший показатель: чем больше популяций было непосредственно изучено в данной области карты - тем выше надёжность данной области. Оценку надёжности, как и любой статистический показатель, конечно, не стоит абсолютизировать. Но, тем не менее, карты надёжности - верный проводник для забирающихся глубоко в дебри геногеографических карт. Они помогут понять, что на карте заслуживает доверия, а что показано лишь приблизительно, гипотетично.

6. ЧЕГО НЕЛЬЗЯ УВИДЕТЬ НА КАРТЕ

Важно чётко осознавать, что именно картографировано на данной карте - что она может показать, а что нет. Например, ни одна геногеографическая карта не показывает направление и пути миграций. Карта показывает только изменения в генофонде, а видеть в них результат миграции или других факторов - дело интерпретатора. Даже когда интерпретация в терминах миграций обоснована, карта сама по себе никогда не показывает направление, в котором шла миграция. Например, карту первой главной компоненты восточноевропейского генофонда можно интерпретировать как миграции с запада на восток, или (равновероятно) с востока на запад, или же как итог совместного действия миграций и с запада, и с востока.
Случается, что карте приписывается совершенно иное содержание, чем она имеет в действительности. Так, в упоминавшейся публикации в «Коммерсант Власти» перепечатана наша карта, якобы показывающая «границы «исконного» русского ареала по данным генетики». В действительности же эта карта просто показывает нам, какую территорию мы изучили достаточно подробно. Стоит нам изучить ещё одну популяцию (или изменить критерий «достаточной подробности»), как ареал, очерчиваемый картой, изменится. Какие перспективы для политических спекуляций открывает простая подмена понятий «полунаукой»!

7. ГЕНОФОНДУ НУЖНЫ ОБОБЩЕНИЯ!

Нужно остерегаться и чрезмерного доверия к картам отдельных признаков. Им лучше вообще не доверять! Карта отдельного признака показывает лишь географию этого признака, и ничего более. А географию генофонда показывают обобщённые карты. Правда, иногда отдельный признак может хорошо маркировать какой-либо популяционный процесс, но такие случаи редки, обычно в изменчивости одного признака слишком много капризов индивидуального, специфического, случайного. Поэтому чтобы увидеть географию генофонда, нужно обратиться к обобщённым картам - главных компонент, генетических расстояний. картам разнообразия... Да и то нужно всегда помнить, какой объём исходных данных обобщает карта. Если число признаков велико, если изученных популяций много и они распределены по всей изучаемой территории, если применены корректные методы картографирования - только тогда обобщённая карта является надёжным свидетелем о генофонде. Но даже в этом случае, как мы говорили, не стоит доверять каждому изгибу изолиний - достоверна только общая тенденция изменчивости, а детали могут быть непостоянны, и зависеть от случайных причин.

СЕРИАЛ ОБОБЩЁННЫХ КАРТ

Самый верный, самый безопасный, самый объективный путь - рассмотреть несколько обобщённых карт, с разных сторон описывающих генофонд. Это могут быть обобщённые карты, построенные по разным типам признаков. Именно так мы и поступили в этой книге, изучив русский генофонд по классическим маркёрам, по ДНК маркёрам, по антропологическим признакам, по фамилиям. И именно совпадение результатов уверяет нас в их объективности.
Серия карт может быть организована и по другому принципу - не по разным признакам, а по разным генофондам. Например, сравнение иерархически соподчинённых генофондов (вложенных друг в друга, как матрёшки). Или сравнение карт генетических расстояний от разных популяций. Мы уже сравнивали карты генетических расстояний от русского, украинского и белорусского генофондов (рис. 8.3.6., 8.3.8.. 8.3.9.). При сравнении этих трёх карт видно, что многие области Восточной Европы одинаково близки ко всем трём генофондам. Если бы мы рассматривали только одну из этих карт (например, от русских), то могли бы рассуждать так: многие области генетически близки к русским, а значит, русский генофонд - основной из восточнославянских. Но, имея все три карты, мы видим, что это же можно сказать и о генофонде белорусов, и о генофонде украинцев. И тем самым использование не одной карты, а сериала карт помогает сохранить объективность и непредвзятость выводов.
Технология геногеографических карт - мощный, объективный, универсальный инструмент, дающий чёткое представление о генофонде. Тем важнее правильно пользоваться этим инструментом и не ждать от него ответов на вопросы, лежащие за пределами компетенции научного знания.

⁷КоммерсантЪ-Власть «Лицо русской национальности». №38 (641) 26 сентября 2005 г; опровержение см. на www.genofond.ru
⁸Шовинизм (фр. chauvinisme) — провозглашение и пропаганда национальной исключительности, противопоставление интересов одной «титульной», «коренной», «главной» нации интересам всех других наций и меньшинств, распространение национального чванства, разжигание национальной вражды и ненависти. Под шовинизмом понимается политика подавления этнических, национальных и религиозных меньшинств от имени «превосходства», «главенства», «старшего брата» и т. п. В отличие от национализма, шовинизм проявляется лишь у доминирующей, господствующей нации. Ранее шовинизм было принято считать формой национализма, но сейчас исследователи национализма проводят грань между национализмом, представляющим из себя амбивалентную самоидентификацию этноса, и шовинизмом, где самоидентификация группы создаётся «от противного». [www.ru.wikipedia.org].
⁹Это очень похоже на ситуацию с физической антропологией и расизмом. Данные научного расоведения свидетельствуют что «народы Земли обладают ныне равными биологическими возможностями... В отношении наследственных возможностей, общего умственного развития и способностей к культурным достижениям, так же как и в отношении физических признаков, нельзя оправдать концепцию «высших» и «низших» рас. Изложенные выше биологические данные находятся в явном противоречии с расистскими положениями. Последние никак не могут претендовать на научное обоснование, и долг антропологов прилагать усилия, чтобы противодействовать искажению результатов их исследований в ненаучных целях». [Предложения по биологическим проблемам расовой проблемы ЮНЕСКО. Совещание экспертов по биологическим аспектам расовой проблема, 1964. Цит. по «Хрисанфова. Перевозчиков. Антропология. Изд-во Моск. ун-та. 1999».]. Увы. это не мешает (или недостаточно мешает) иным расистски настроенным ораторам выдергивать отдельные антропологические факты и приводить их в подтверждение своих взглядов.
¹⁰На самом деле белорусскому генофонду свойственна широтная
изменчивость (север<=>юг) [Балановская и др.. в печати]..
¹¹Хотя если вдуматься - разве генетическое сходство двух популяций может быть основанием для их политического объединения в одном государстве? Нелепость. Генетическое сходство не становится базой политического единства: сколько крови пролилось и в гражданских войнах, и в братоубийственных войнах родственных народов - «тому в истории мы тьму примеров слышим» (И. А. Крылов).
¹²Ещё раз повторим важный момент: по данным генетики НИКОГДА нельзя определять границы народа: их определяет сам народ. Использование генетических аргументов в таком определении всегда антинаучно.
¹³Поскольку книга о русских, то из генофондов других народов мы привлекаем для сравнения только наиболее близкие народы - белорусов и украинцев. Причина не во вкусах авторов, а в задачах книги. Нами детально изучались генофонды и других народов - например адыгейцев (северо-кавказская языковая семья), марийцев (уральская языковая семья) или башкир (алтайская языковая семья). Но нельзя же в одной книге объять необъятное.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 6247

загрузка...

Другие книги по данной тематике