Глава 6. Постоянный лагерь – основание Сите

   Спустя шесть лет после только что описанных событий, после того как закончилась осада Алезии (в 52 г. до н. э. здесь был пленен вождь антиримского восстания Верцингеториг. – Ред.), Цезарь приказал построить постоянный лагерь на плато Авон – на месте галльского Оппидума.

   Поскольку плато располагалось близко от дороги, связывающей нынешний Шалонсюр-Сон (а тогда – один из центров эдуев Кабиллон. – Ред.) с Лангром (в римское время – Андемантуй – на землях лингонов. – Ред.), Цезарь счел желательным иметь в этой точке, которая по своим природным условиям была благоприятной для обороны, безопасное укрытие для многочисленного отряда, к тому же еще важнее было то, что эта дорога проходила через достаточно беспокойные земли. Лагерь должен был иметь достаточно места, в случае необходимости, для двух легионов и какого-то числа наемников – то есть примерно для двадцати тысяч воинов. Поскольку Оппидум был значительно более просторным, чем требовалось для отряда такой численности, было решено, что римский лагерь будет размещаться в южной части плато, которая была на несколько футов выше северной части бывшего Оппидума и которая отделялась от нее широким рвом.

   На рис. 14 приводится схема расположения. Ров шириной 30 футов и глубиной 7 футов под острым углом пересекал плато с северо-запада на юго-восток. В точке А находились Преторианские ворота, а в точке Б – Преториум. В точке Г располагались Декуманские ворота. Двое поперечных ворот – Д и Е – смотрели соответственно на восток и на запад.



   Рис. 14. Римский постоянный лагерь



   Углубленные дороги галлов пришлось переделать в шоссе; они начинались справа и слева от моста В и шли вдоль пологих подъемов на плато, поднимаясь вверх до развилки, где отходили в сторону дороги из Шалона (Кабиллона) в Лангр (Андемантуй). От этих двух поперечных военных дорог имелись подъемы к воротам Д, Г и Е, площади для сбора воинов З и двум боковым входам в маленький передовой лагерь И на северной оконечности плато. Таким образом, объезд лагеря можно было совершить без труда.

   Крепостные стены города, занимавшие южные склоны выступа, были уничтожены, а жители были обязаны селиться на другой стороне реки либо на юго-востоке, либо на юге. Головная часть моста В была отремонтирована.

   У ворот лагеря были хорошие клавикулы (внешнее укрепление), каждая с двумя башнями, построенными из камня без раствора, глины и древесины (рис. 15).

   Через регулярные интервалы вдоль крепостной стены – которая, кроме фронта, обращенного на северо-северо-восток, в точности повторяла край плато – были сооружены башни или, скорее, сторожевые вышки из дерева. Помимо воды, которая добывалась из колодцев внутри лагеря, римляне собирали воду из ручьев на северном плато с помощью труб, изготовленных из стволов деревьев, просверленных по длине и соединенных своими концами. Этот канал шел вдоль дороги Ж и вел воду к шести большим емкостям, выдолбленным в скале и облицованным цементом. Одна цистерна была под Преториумом и по две – на каждый легион.

   На западной стороне палисады соединяли меньший лагерь с рвом, вырытым возле угла Преториума; в то же время на восточной стороне плато эскарп делал эту предосторожность ненужной.

   Инженер, которому была поручена планировка, расположил ров под острым углом, как это показано на рис. 14, так чтобы предоставить штурмующим больший фронт, которые, если бы взяли малый лагерь, оказывались перед плацдармом З. Выступающий угол хорошо защищался Преториумом, а скос вала позволял защитникам совершать вылазки через ворота Преториума и те ворота, что обозначены буквой Е, чтобы атаковать врага чуть ли не в тыл и гнать его через восточный склон плато.



   Рис. 15. Ворота римского лагеря



   Галерея для воинов наверху крепостного вала была на 3 фута выше, чем уровень лагеря, и была покрыта крышей из переплетенных кольев с плетнями, чтобы удерживать от осыпания землю бруствера (см. рис. 15). Ров был шириной 12 футов и глубиной 7, и он опоясывал весь лагерь, причем даже на тех сторонах, где склоны были крутыми.

   Немеда была разрушена. Друиды построили ее заново на плато перед лагерем к югу, у входа в лес. Обитателям Вал д'Авона под страхом уничтожения их собственного города запрещалось наносить повреждения защитным сооружениям, пока они пустовали; их даже обязали чинить рвы и защитные сооружения и поставлять продовольствие войскам, которые должны здесь базироваться для защиты страны от вторжения варваров, ибо, поскольку галлов к тому времени умиротворили и подчинили правлению Рима, здесь нечего было опасаться, кроме нападений германцев, которые постоянно угрожали северо-восточным землям Римской Галлии.

   Лагерь в действительности несколько раз был занят римскими войсками, и в нем были успешно намечены и проведены новые строительные работы. Край был плодородным, а его положение великолепным, а именно между крупными городами Шалон-сюр-Сон (Кабиллон), Лангр (Андемантуй) и Отён (Бибракта) (не совсем точно. Сейчас на месте Бибракты – городище Мон-Бовре. – Ред.). Лагерь получил название Абония-Каструм, а посему город стали называть Абония – название, которое он сохранял вплоть до IV столетия.

   Именно из Абонии Виндекс отправился с группой войск, которую он собрал на равнинах Соны, чтобы поднять Галлию на восстание против Нерона и отдать империю Гальбе. После смерти этого галльского героя римский император Гальба (5 до н. э. – 69 г. н. э., правил в 68—69 гг., убит. – Ред.) пожелал засвидетельствовать свою благодарность городам и странам, высказавшимся в его пользу, и тогда Абония обрела титул и права civitas и наслаждалась продолжительным миром.

   Начиная с правления Тита (39—81, император в 78—81 гг., с 73 г. был соправителем отца (Веспасиана). Известен также тем, что в 70 г. взял и разрушил Иерусалим. – Ред.) лагерь уже не предназначался исключительно для войск. В те времена, когда Оппидум был преобразован в постоянный лагерь, все плато, его склоны и часть территории, расположенной к северу, считались агер романус. Это было тем, что мы сейчас называем «землей короны» – агер публикус. Посему местные жители не могли владеть этой землей или строить на ней, либо если и было разрешено занимать какую-то часть, то это были узуфруктуарии (арендуемая чужая собственность), а не свободные землевладельцы.

   Этот римский закон, относящийся к временам Республики и прежде всего затрагивающий все провинциальные земли, никогда строго не соблюдался. Его претворение в жизнь было бы трудным делом, и население провинций, как и самой Италии, запрашивало и легко получало jus Italicum (италийское право), состоявшее в полном владении землей с правом использовать ее, продать или передать по наследству. Когда в конце концов в Римской державе было установлено имперское правление, императоры благоволили развитию принципа частной собственности, потому что крупные землевладельцы в то время были единственными лицами, которых можно считать образующими класс аристократии, и это был привилегированный класс. Но с другой стороны, этот класс нес бремя особых функций – таких, например, как городское управление, бывшее тогда очень трудным делом. Следует заметить, что гражданские права, предоставляемые Римом, распространялись не только на города, но и на всю территорию, к ним относящуюся.

   Поскольку Вал д'Авон обладал jus civitatis (городскими правами), а место лагеря оставалось незанятым, жители обратились с просьбой, чтобы эта территория, так хорошо приспособленная для обитания, была вновь передана в гражданское пользование. И тогда императором Веспасианом было решено, что агер публикус Абонии должен быть колонизован. Во времена Римской империи колонизация означала официальный раздел, совершаемый agrimensores (землемерами) в соответствии с определенными религиозными предписаниями, части агер публикус на доли.

   Эти доли были неравными, и, хотя распределялись по жребию между колонистами – то есть между коренными жителями и иностранцами, которые представлялись заявителями на владение участками, всегда происходило так – мы не можем объяснить почему, – что все участки выпадали соответственно рангу или богатству отдельно взятого лица. И, таким образом, Оппидум был колонизован.

   Остатки его крепостных стен скоро исчезли; широкий ров, отделявший большой лагерь от малого, стал дорогой, заканчивающейся наклонными путями на уровне плато; на восточном склоне поднялся театр; вода поставлялась в изобилии посредством отличного акведука каменной кладки баням, возведенным в южной оконечности, и ко всем вновь построенным домам, которые вскоре поднялись повсюду в окружении садов. На месте древнего Преториума был воздвигнут храм, посвященный Августу, в той самой точке, где в древности стояло галльское святилище, а на месте древней южной цитадели возникло второе священное сооружение, посвященное, как считают некоторые, Геркулесу – что вызывает сомнения. Центральную часть плато заняли форум и базилика. За пределами циркумвалационной линии разрослись виллы и заняли собой два склона, восточный и западный.

   Нижний город продолжали населять торговцы, мастера, лодочники и более бедные слои жителей; он протянулся по обоим берегам реки. Ранее упоминавшийся мост был перестроен и стал каменным, а в полумиле вверх по реке был сооружен второй, деревянный мост – на продолжении углубленной дороги, по которой разделялось плато.