Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Геогрий Чернявский.   Лев Троцкий. Революционер. 1879–1917

3. Сущность и глобальный характер перманентной революции

   Важнейшим элементом концепции перманентной революции у Троцкого были ее международные аспекты. Раздел «Европа и революция» был заключительным в работе «Итоги и перспективы» и, видимо, рассматривался автором как наиболее весомый. Здесь высказывалась мысль, что российский пролетариат, который пришел бы к власти даже вследствие временной конъюнктуры буржуазной революции, неизбежно встретил бы крайне враждебное к себе отношение со стороны мировой реакции и в то же время готовность к организованной поддержке мирового пролетариата. Если пролетарская власть в России окажется предоставленной самой себе, она неизбежно будет разгромлена контрреволюцией. То же самое произошло бы и в любой другой отсталой стране. Пролетариату «ничего другого не останется, как связать судьбу своего политического господства и, следовательно, судьбу всей российской революции с судьбой социалистической революции в Европе. Ту колоссальную государственно-политическую силу, которую даст ему временная конъюнктура российской буржуазной революции, он обрушит на чашу весов классовой борьбы всего капиталистического мира»[462].

   Иначе говоря, русская революция будет способствовать развязыванию международной революционной волны, а последняя закрепит успех революции в России. «Нельзя сомневаться и в том, что социалистическая революция на Западе позволит нам непосредственно и прямо превратить временное господство рабочего класса в социалистическую диктатуру»[463]. Мировая или, по крайней мере, европейская революция рассматривалась, таким образом, в качестве единственного гаранта успешности революции в России. Так российская революция в представлении Троцкого превращалась в революцию международную, которая, переплетаясь с ней, должна была составить единый, неразрывный и непрерывный процесс. Судьба российской революции напрямую связывалась с судьбой социалистической революции в Европе и в конечном итоге во всем мире. При этом создатель концепции не вдавался в детали, полагая, что конкретные пути превращения российской революции в международную, точно так же, как и сроки, предсказать невозможно. Повернет революция сразу на Запад или пойдет обходными путями, через страны Востока – эти вопросы Троцким рассматривались как второстепенные, не затрагивающие существа дела, но читателям давалось понять, что перманентная революция – это вопрос не столетий и десятилетий, а сравнительно близкой перспективы.

   Экстраполируя свою схему революционного процесса, вынося ее за пределы своей страны, Троцкий полагал, что в том или ином виде, при учете национальных и исторических особенностей и времени свершения, этот процесс относится не только к России, но и ко всем другим отсталым странам. Он считал, однако, что толчок международной революции может дать лишь комплекс значительных внутренних событий в крупной стране.

   Разумеется, в реальных условиях России 1905 г. схемы перманентной революции выглядели несбыточными, утопичными. Для того чтобы оградить себя от упреков в маниловщине, Троцкий многократно подчеркивал условность этих схем, их зависимость от тех или иных конкретных поворотов событий. После революции 1917 г., переиздавая свою работу 1906 г. «Итоги и перспективы» в советской России, Троцкий написал к ней предисловие, в котором говорилось: «В отношении оценки внутренних сил революции и ее перспектив автор не примыкал в тот период ни к тому ни к другому из главных течений в русском рабочем движении. Защищавшаяся автором точка зрения может быть схематически формулирована так. Начавшись как буржуазная по своим ближайшим задачам, революция скоро развернет могущественные классовые противоречия и приведет к победе, лишь передав власть единственному классу, способному встать во главе угнетенных масс, то есть пролетариату. Встав у власти, пролетариат не только не захочет, но и не сможет ограничиться буржуазно-демократической программой. Он сможет довести революцию до конца только в том случае, если русская революция перейдет в революцию европейского пролетариата. Тогда буржуазно-демократическая программа революции будет преодолена вместе с ее национальными рамками, и временное политическое господство русского рабочего класса развернется в длительную социалистическую диктатуру. Если же Европа останется неподвижной, буржуазная контрреволюция не потерпит правительства трудящихся масс в России и отбросит страну далеко назад – от демократической республики рабочих и крестьян. Став у власти, пролетариат должен будет поэтому не ограничивать себя рамками буржуазной демократии, а развернуть тактику перманентной революции, то есть уничтожить границы между минимальной и максимальной программой социал-демократии, переходить ко все более и более глубоким социальным реформам и искать прямую и непосредственную опору в революции на европейском Западе»[464].

   Иначе говоря, сущность концепции перманентной революции состояла в том, что социалистическая революция начинается на национальной почве, развертывается на интернациональной и завершается на континентальной или мировой.

   Рассматривая перманентную революцию одновременно в двух смыслах – как единый процесс переплетенных между собой общедемократических и социалистических задач и преобразований и как распространение революции в России или в другой сравнительно отсталой стране на развитые страны и превращения революционного процесса в международный (всемирный или, по крайней мере, европейский), Троцкий заслуженно стяжал себе известность в широких кругах социалистических теоретиков и практиков. Большинство из них отнеслись к концепции резко отрицательно или, по крайней мере, подозрительно, считая ее надуманной и оторванной от реальной жизни. И это было действительно так. Но не менее умозрительными были и классические марксистские схемы, проповедуемые официальными теоретиками 2-го Интернационала, от которых с огромным трудом, с нравственными и умственными муками, постепенно и робко начинали отходить самые раскованные и вдумчивые социалистические деятели типа Эдуарда Бернштейна, которых приверженцы догм презрительно прозвали ревизионистами.

загрузка...
Другие книги по данной тематике

Лэмб Гарольд.
Чингисхан. Властелин мира

Г. А. Порхунов, Е. Е. Воложанина, К. Ю. Воложанин.
История Сибири: Хрестоматия

Николай Непомнящий.
100 великих загадок русской истории

Елена Жадько.
100 великих династий

Чарлз Патрик Фицджералд.
История Китая
e-mail: historylib@yandex.ru