Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Игорь Коломийцев.   Народ-невидимка

Глава вторая. Путь Иордана

Древнейшее всех переселение славян, по известиям старинных писателей, почитать должно из Азии в Европу. Что оное двумя путями происходило, водою и по суху, из вышеописанного усмотреть нетрудно. Подтверждается сие, во-первых, тем, что венеты весьма широко распространились по северному и восточному берегу Адриатического залива и по землям, при Дунае лежащим.

   Михайло Ломоносов, русский учёный-энциклопедист,
   "Древнейшая российская история", 1766 год.

Воспользуемся советом великого сыщика и раскроем труды античных писателей, засвидетельствовавших выход славян на авансцену мировой истории. Сделать это тем проще, что таковых наберётся немного. Вплоть до конца V века наши предки вообще не были известны древним авторам. Да и после о них сообщали гораздо реже, чем о германцах или гуннах. В трудах летописцев раннего Средневековья, повествующих о военных и политических успехах народов Европы того периода, нашим предкам отводится весьма незначительное место. Можно сказать, что в масштабной исторической драме под названием "Великое переселение народов" славянам досталась лишь пара небольших эпизодов. Тем не менее, для нашего расследования даже эти крупицы – на вес золота.

Первым предметно обрисовал границы славянской страны готский историк Иордан. Свою знаменитую книгу "О происхождении и деяниях гетов", посвящённую подвигам готских царей, он написал, вероятно, в середине VI столетия. Хотя учёные считают латынь, на которой творил Иордан, грубой и варварской, отдельные недостатки стиля с лихвой компенсируют иные достоинства данного автора. По крайней мере, в его распоряжении находились некоторые исторические сочинения, до нас не дошедшие, и, видимо, какие-то древние карты. Он также использовал известные только ему старинные предания германцев, что делает его труд особенно ценным. Вот, что он пишет о славянах: "У левого их (Карпат) склона, спускающегося к северу, начиная от истока реки Вистулы (Вислы), на безмерных пространствах расположилось многолюдное племя венедов. Хотя названия их меняются теперь соответственно различным родам и местностям, всё же преимущественно они именуются склавинами и антами. Склавины живут от города Новиетуна и озера, которое называется Мурсианским, до Данастра (Днестра), а на севере до Вистулы. Место городов у них занимают болота и леса. Анты же, храбрейшие из них, живя на изгибе Понта (Черного моря), простираются от Данастра до Данапра (Днепра). Реки эти отстоят друг от друга на много дневных переходов".

Не отвлекаясь на споры о точном местоположении загадочного Мурсианского озера и столь же таинственного города Новиетуна, заметим, что в целом готский летописец оказался совершенно прав, когда отвёл для обитания тех, кого мы ищем, северные прикарпатские территории в районе истоков Вислы и Буга, а также междуречье Днестра и Днепра. Именно там археологи обнаружили две очень схожие меж собой культуры, принадлежность которых предкам сомнений ни у кого не вызывает. Так у нас впервые счастливо совпали сведения древнего писателя и реальные артефакты, извлечённые из земных недр. На сегодняшний день для любого серьёзного учёного регион Южной Польши и Западной Украины представляется единственной достоверно установленной славянской прародиной, той самой "печкой" от которой и следует плясать в ходе дальнейших поисков. Здесь славяне обретают плоть и кровь, из странного призрака превращаются во вполне законного обитателя континента. Их дальнейшее распространение, миграции на Запад, Север, Юг и Восток надёжно удостоверены бесчисленными раскопками и десятками исторических хроник и летописей.

Славяне в 6 веке по В. Седову 

Славяне в 6 веке по В. Седову

Казалось бы, уж если нам удалось хоть раз сгрести в охапку неуловимый народ-невидимку, взяться за нечто материальное, то зачем же это из рук выпускать? Пойдём по следу славянских археологических сообществ второй половины VI века вглубь и где-нибудь неподалёку обнаружим предков, живших столетием ранее, затем ещё более древних и так далее. Шаг за шагом, не выпуская ниточку из рук, мы и сумеем распутать весь мудреный клубок утерянной славянской родословной. Но не тут то было.

Дело в том, что археологические культуры, за которые мы мечтали бы ухватиться, не вызревают в этих местах естественным путём, а появляются резко, внезапно, очевидно, в результате почти полной смены населения. Археологи убеждены – славяне пришли сюда, на свою Первую прародину, максимум, в начале VI века. До этого их здесь не было. Да и летописцы предыдущей эпохи, ничего не ведавшие о славянах, хорошо знали иных обитателей региона, в первую очередь – восточных германцев. Вандалы тогда обитали по берегам Вислы, остготы жили на Днепре и Днестре, а за этой рекой далее к Дунаю начинались пределы вестготов. Кроме них, в пространстве от Балтики до Чёрного моря располагалось множество иных германоязычных племён: лугиев, бургундов, гепидов, герулов и прочих. В причерноморские степях кочевали сарматские племена. Лесную зону освоили балты и финны. Словом, места под солнцем для предков практически не оставалось.

Ситуация поменялась лишь в конце V века, когда под давлением грозных гуннов германцы и сарматы хлынули на Запад, где, сокрушив Римскую империю, положили начало длинной эпохе варварства. Благодаря этому бегству обширные территории Восточной Европы практически обезлюдели и никто не помешал славянам занять освободившиеся территории. А вот где же наш будущий суперэтнос скрывался до того? Это и остаётся вопросом вопросов.

Иордан, однако, не только довольно точно обрисовал границы славянской страны, но и однозначно указал на происхождение славян от "многолюдного племени венедов". Это была большая удача для всех искателей народа-невидимки! Тем более, что готский историк буквально настаивает на своей версии: "Эти венеды происходят из одного корня и ныне известны под тремя именами: венетов, антов, склавинов. Хотя теперь, по грехам нашим, они и свирепствуют повсеместно, но тогда все они подчинялись власти Германариха (готского царя)".

Не удивительно, что большинство исследователей вцепилось в связку "венеды-славяне" с ожесточением утопающего, внезапно обнаружившего соломинку. Ещё бы – ведь это позволяло перекинуть мостик к широко известным в древности племенам. Ибо если о славянах античные писатели предыдущей эпохи совсем ничего не знали, то о "венетах" или «венедах» слышали многие и много. Учёных не смутило даже то обстоятельство, что сами славяне никогда венетами себя не признавали. По данному поводу ещё чешский историк начала прошлого века Любор Нидерле заметил: "наименование – венды, венеты – не было собственно славянским, а являлось, очевидно, названием чуждого происхождения, которое дали славянам их соседи".

Тем не менее, учёные мужи, начиная с Михайло Ломоносова, соблазнившись маршрутом готского писателя, лихо рванули по следу венетских народов. Развернуться им было где. Путь Иордана оказался долог и извилист. Уже великий слепец Гомер упоминал неких генетов в Пафлагонии, малоазийской провинции, располагавшейся невдалеке от легендарной Трои. Пять столетий спустя отец всех историков Геродот помещал племя энетов на север от Македонии. Он считал их иллирийцами. Попутно замечу, что историческая провинция Иллирия, давшая имя целой семье этносов, находилась в западной части Балканского полуострова между Адриатическим побережьем и средним течением Дуная. Правда, в более поздние эпохи об азиатских и балканских генетах-энетах ничего слышно не было.

Зато римляне в ранний период своей истории прекрасно знали народ со столь же звучным прозвищем. Их венеты проживали на северо-востоке Италии в долине реки По и были верными союзниками Вечного города в жестокой войне против наступающих из-за Альпийских гор кельтов. За эти заслуги некоторые знатные венетские семьи даже получили римское гражданство. Потомками венетов был основан и нынешний город Венеция, чьё название, несомненно, сохранило имя прежних обитателей тех мест. Надо сказать, что италийские венеты всегда отличались высоким уровнем развития, издревле знали гончарный круг, их изящные металлические изделия до сих пор поражают специалистов своим совершенством. Кроме прочего, Страбон отмечал их "пристрастие к разведению лошадей" и то, что "порода эта долго ценилась". Полибий во "Всеобщей истории" вскользь заметил: "Странами, прилегающими к Адриатике, завладело другое очень древнее племя, называвшееся венетами. В смысле нравов и одежды они мало отличаются от кельтов, но языком говорят особым".

Действительно, до нашего времени сохранилось сотни табличек с венетскими текстами. Их анализ показал, что они написаны оригинальным индоевропейским слогом. Есть множество параллелей и заимствований из других италийских наречий, а также иллирийского и кельтского. Но к великому разочарованию всех искателей славян ничего даже отдалённо похожего на родство с их языками в найденных текстах не выявлено. Кроме того, обитатели долины По очень рано попали в орбиту влияния Рима. Их жизнь протекала, если можно так выразиться, на глазах всезнающих римских авторов. Адриатические венеты никуда не переселялись и не исчезали, но смешавшись с иными италийцами со временем превратились в знаменитых венецианцев. Всё это выбивало почву из под ног даже самых ревнивых искателей славянских древностей в данном регионе.

Впрочем союзники Рима оказались далеко не единственными венетами нашего континента. Возможно, некий народ с подобным именем обитал на восточных склонах Альп. По крайней мере, географ Помпоний Мела упоминает в тех краях "Venetus Lacus" – Венетское озеро, а сами Восточные Альпы у древних авторов часто звались "Venetdunum". Это, однако, единственные сведения, которыми располагает наука о альпийских жителях со столь звучным этнонимом. Неизвестно даже, действительно ли венеты жили в этих краях, или древние названия сохранились с тех пор, как через горные хребты и долины к местам своего постоянного обитания добирались будущие строители Венеции.

Когда Гай Юлий Цезарь отправился покорять галлов, то на крайнем западе нынешней Франции, в тогдашней провинции Арморика (современная Бретань), он обнаружил ещё одно племя венетов. В отличие от окружавших их сухопутных кельтов, они были отменными мореходами, обладали большим парусным флотом и в течение многих веков держали в своих руках всю торговлю с Британскими островами. Разбогатев на этом занятии, бретонские или, если хотите, армориканские венеты начали чеканить собственную монету, сначала золотую, а затем серебряную, кстати, из металлов отменного качества. Отходить под десницу Рима данное процветающее племя отнюдь не собиралось. Прославленный полководец, в будущем – император – Юлий Цезарь сумел сломить их сопротивление только выстроив собственный флот и усилив его галерами, присланными из Средиземного моря. В 56 году до Рождества Христова в заливе Морблана римляне впервые померились силами с венетами. Вот как описывает великий завоеватель древности флотилию своих противников: "Их собственные корабли были построены следующим образом: их киль был несколько более плоским, чтобы справляться с мелями и отливами; носы, а равно и кормы, были целиком сделаны из дуба, чтобы выносить какие угодно удары волн и повреждения; ребра кораблей были внизу связаны балками в фут толщиной и скреплены гвоздями толщиной в палец; якоря укреплялись не канатами, но железными цепями; вместо парусов на кораблях была грубая или же тонкая дублёная кожа". Очевидно, венеты рассчитывали смять своими гигантскими плавучими крепостями хрупкие и миниатюрные галеры врагов. Но на их беду, ветер стих и римские гребные судна, более проворные в штиль, в кровопролитном морском сражении сокрушили боевую мощь данного племени. В дальнейшем потомки покорившихся Риму моряков смешались с окружавшими их кельтскими народами, породив, в конечном счёте, нынешних бретонцев. Видимо только данное обстоятельство, равно как и удалённость полуострова Бретань от мест обнаружения нашего народа-невидимки, не позволило искателям славян претендовать на родство с этими древними мореходами.

Куда больше в этом плане повезло их родственникам или однофамильцам с южных берегов Балтики. Присутствие в тех краях одноимённых народов не ускользнуло от внимания античных авторов. Например, географ Клавдий Птолемей, живописуя Восточную Европу своего времени, то есть первых веков нашей эры, не преминул заметить: "Сарматию занимают очень большие племена; венеды вдоль всего Венедского залива". Речь идёт либо о Балтийском море в целом, либо, по мнению некоторых, о Гданьском заливе – широкой излучине в самом центре южного побережья Балтики. Что, однако, положения дел нисколько не меняет. Тем более, что далее у Птолемея читаем: "Менее значительные племена, заселяющие Сарматию следующие: около реки Вистулы, ниже венедов гитоны (готы), затем финны..." А значит, античный географ поселял искомое племя где-то по соседству с устьем Вислы. На близость древних венедов к балтийским берегам, вроде бы, намекало и замечание греческого историка Геродота: "янтарь привозят с реки Эридан, от энетов".

Венеды на карте Европы по И. Шавли

Венеды на карте Европы по И. Шавли

Вдохновлённые сведениями писателей древности историки конца XIX века кинулись искать в регионе материальные следы пребывания данного племени. Уже вскоре в долинах Одера и Вислы, частично Эльбы, им удалось обнаружить процветавшую в конце бронзового – начале железного века культуру, которую назвали лужицкой. Изначально её соотнесли с летописными венедами. В любом случае, народ, оставивший лужицкие древности, мог похвастать довольно высокой культурой. Он ещё не знал гончарного круга, но и без него лепил разнообразную и красивую посуду. Литейщики изготавливали массу бронзовых вещей – мечей, кинжалов, топоров, в ходу были довольно массивные украшения – шейные гривны и браслеты, часто со спиралевидными накладками. Позже эти люди стали использовать железо. Они, несомненно, являлись оседлыми земледельцами. Большинство их неукреплённых поселений располагалось в самых удобных местах речных долин, окружённые плодородными полями, вспахиваемыми при помощи сохи, лёгкого плуга и упряжки волов. Но были и воздвигнутые на вершинах гор или даже на островах города, окруженные мощными стенами из камней и брёвен, подчас двойными, за которыми укрывались в минуты опасности тысячи людей. Археологи иногда называют их "замками" лужичан. Удивительно, но племена, обитавшие на далёких северных берегах не были оторваны от центров тогдашней цивилизации, но, напротив, поддерживали тесные торговые связи с южными соседями. Здесь начинался известный ещё Геродоту путь, по которому окаменевшие кусочки смолы доисторических деревьев попадали в украшения средиземноморских красавиц. Причём, сделанный ещё в XIX веке анализ, подтвердил, что в могильниках италийских и греческих царей и цариц встречаются бусины именно балтийского янтаря.

Подобно другим обитателям Центральной Европы, лужицкие племена сжигали своих покойников, а золу и пепел помещали в специальный ритуальный сосуд и закапывали в землю, как правило, не оставляя сверху какой-либо насыпи или надгробья. При этом такие кладбища – поля урн с прахом – существовали у них на одних и тех же местах многие столетия и насчитывают тысячи погребений. Оружие и украшения в могилах не находят. Рядом с ритуальными урнами оставляли лишь наборы разнообразной посуды. На этом основании некоторые археологи полагали, что лужичане были бедны металлом. С другой стороны, в области их распространения, в первую очередь, на востоке Германии и в Чехии найдены богатые клады той поры, где хранились золотые слитки и ювелирные изделия.

Однако, кем бы на самом деле эти процветающие племена не были – иллирийцами, как мыслил один из их первооткрывателей германский историк Гюстав Коссина, колонией адриатических венетов, как подозревали другие, или вполне самостоятельным венедским народом с берегов Балтики, на чём настаивали третьи – ясно одно: непосредственно породить славян они никак не могли.

Территория лужицкой культуры в период максимального расширения

Территория лужицкой культуры в период максимального расширения

Слишком уж разделены эти народы во времени и пространстве. Центр лужицкой культуры лежал в бассейнах Одера и Вислы. Заканчивает она своё существование в IV веке до нашей эры. А первая славянская прародина возникает почти через тысячу лет куда восточнее и южнее – в Северном Прикарпатье и Днестровско-Днепровском междуречье. Следовательно, идущим по венедскому следу учёным необходимо было отыскать некое промежуточное звено, то есть такое сообщество, которое бы вызревало в недрах Лужицы, но было бы существенно ближе по месту и эпохе к феномену славян.

Керамика лужицкой культуры

Керамика лужицкой культуры

Уже вскоре в бассейне Вислы археологам действительно удалось раскопать пшеворскую культуру, вроде бы отвечавшую всем необходимым требованиям. С высокой степенью вероятности она сложилась на основе лужицкой, являясь одной из её наследниц. Кроме прочего располагалась она почти там, где её жаждали видеть, то есть, восточнее и южнее предшественницы, распространяясь не только к истокам Вислы, но и к верховьям Днестра. Если это и были всё те же балтийские венеды, то к тому времени они уже оставили берега своего моря, а также Эльбу и низовья Одера, и двинулись вглубь континента, в том направлении, где по историческим меркам очень скоро покажут себя миру славяне. Ещё более замечательно то обстоятельство, что пшеворское сообщество просуществовало вплоть до IV века нашей эры, погибнув, как и прочие восточноевропейские культуры, лишь под копытами гуннского нашествия. От четвёртого века до середины шестого уже рукой подать. Области распространения пшеворцев и славян тоже почти совпадают, по крайней мере, в значительной степени накладываются друг на друга. Стало быть мы, наконец, отыскали славянских предков?

Карта распространения пшеворской культуры по К. Годлевскому

Карта распространения пшеворской культуры по К. Годлевскому:
а - ранний этап;
б-в - ареал культуры в позднеримский период

Но всё оказалось не так просто. Место почти совпадает. Время идеально подходит. А вот облик... Уж очень разнится пшеворская культура с тем, что археологи увидели у ранних славян. Небо и земля. Зато она как две капли воды похожа на соседние восточногерманские, в первую очередь на ту, что оставили на берегах Днепра готские племена.

Керамика пшеворской культуры

Керамика пшеворской культуры

Историки-слависты сопротивлялись отчаянно, но в конце концов, под давлением фактов даже они были вынуждены признать: пшеворские древности оставили восточногерманские племена, в первую очередь, вандалы. Судьба последних науке хорошо известна. Вместе с готами, гепидами, аланами и прочими обитателями региона они были вовлечены в водоворот Великого переселения народов, оказались сначала на Иберийском полуострове, затем в Северной Африке, разграбили Рим, да так удачно, что подарили миру слово "вандализм". Выходило, что балтийские венеды, на которых учёными возлагались такие надежды, произвели на свет отнюдь не предсказанных славян, а нежданных погромщиков-вандалов?

Впрочем, и сами венеды европейского Севера в глазах историков тоже выглядят довольно странно. Они подчас напоминают некий призрак, неуловимую тень, убегающую от исследователей, как только сюда подносят источник света. Начнём с того, что на берега Балтики их уверенно помещает один-единственный автор – Клавдий Птолемей, который сам в тех краях никогда не бывал, жил во втором веке нашей эры в далёкой египетской Александрии. Меж тем римские писатели уже столетием ранее в пространство до Вислы помещают исключительно народы германского корня. Плиний Старший, хоть и слышал о венедах, но полагал их обитателями "Сарматии", а не "Германии", что на языке того времени, должно быть, значило: они не европейцы, а азиаты. В своём сочинении "Естественная история" он расположил их к юго-востоку от упомянутой реки: "Некоторые (путешественники) сообщают, что в этих (местах) вплоть до реки Вислы обитают сарматы, венеды, скиры и гирры..." А ведь Плиний не чета книжнику Птолемею. В юности сам служил в римской коннице, принимал непосредственное участие в битвах с германцами. А значит, общался с теми, кто не понаслышке знал положение дел в этой части варварского мира. Кроме того, этот учёный отличался огромной эрудицией, обладал поистине энциклопедическими познаниями и такой любознательность, что она даже стоила ему жизни. Наблюдая по своей инициативе извержение знаменитого Везувия с борта корабля, он слишком близко подплыл к берегу и отравился вулканическими газами. И именно такой остроглазый патриций никаких венетов на Балтике не обнаружил. Более того, отдельные исследователи полагают, что венеты у Плиния – просто дар старой географической традиции. Российский историк Федор Шелов-Коведяев так высказался по этому поводу: "Характерно, что Плиний поместил упоминание венетов в полусказочный контекст, он понимал, что венеты Северного Океана один из элементов древних легендарных представлений, а не живой, современной ему реальности".

Вообще-то практичные римляне мало интересовались сказками и баснями предыдущей эпохи. Они собирали сведения о германцах и прочих народах Севера вовсе не из любви к чистой науке, как это делали их предшественники – эллины. Империя планировала расширяться и жаждала знать всё о своих вероятных противниках. Особенно показателен в этом плане труд другого римского аристократа Корнелия Тацита "О происхождении германцев и местоположении Германии", увидевший свет в 98 году нашей эры. Автор не просто перечисляет германские племена в тех или иных местностях. Он пытается вникнуть в образ жизни варваров, пристально изучает их нравы, верования, взаимоотношения друг с другом, а также способы ведения войны, силу их армий, могущество вождей. Сегодня мы назвали бы это аналитической запиской на основе многочисленных разведданных.

Тацит тоже слышал о венедах, но они у него подвинуты еще далее в глубину материка, на самую окраину обитаемого мира – куда-то туда, поближе к племенам со звериными туловищами, в существование которых он, впрочем, не слишком верит. "Здесь конец Свебии пишет автор, и по его тону понятно, что это означало границу зоны римских интересовОтнести ли певкинов, венедов и феннов к германцам или сарматам, право, не знаю, хотя певкины, которых некоторые называют бастарнами, речью, образом жизни и жилищами повторяют германцев. Неопрятность у всех, праздность и косность среди знати. Из-за смешанных браков их облик становится всё безобразнее, и они приобретают черты сарматов. Венеды переняли многое из их нравов, ибо ради грабежа рыщут по лесам и горам, какие только существуют между певкинами и феннами. Однако их скорее можно отнести к германцам, потому что они сооружают себе дома, носят щиты и передвигаются пешими, и притом с большой быстротой; всё это отмежевывает их от сарматов, проводящих всю жизнь в повозке и на коне. У феннов поразительная дикость, жалкое убожество; у них нет ни оборонительного оружия, ни лошадей, ни постоянного крова над головой; их пища трава, одежды шкуры, ложе земля; все свои упования они возлагают на стрелы, на которые из-за недостатка в железе, насаживают костяной наконечник". Как видим, странные венеды, с точки зрения римских авторов начала нашей эры, живут уже на на Балтике, а где-то в глубинах Восточной Европы.

Ещё более загадочным выглядит упоминание этого племени на так называемой Певтингеровой карте – пергаментной средневековой копии римской подорожной таблицы, созданной в промежутке от I до V веков нашей эры. Мир на ней растянут от Британии до Китая и представлен в виде длинного свитка, где тем не менее отмечены страны, моря, города и реки, только авторы не слишком заботились о соблюдении масштабов. Впрочем, для древних путешественников, двигающихся с Запада на Восток такая таблица являлась хорошим подспорьем. Венеды там упоминаются дважды. Но в самых неожиданных местах. Сначала анонимный географ помещает их неподалёку от устья Дуная, в промежутке между ним и рекой Агалингус, по всей видимости – Днестром. Затем, к северу от Карпат они присутствуют в качестве "венедо-сарматов". Что хотел этим сказать автор Певтингеровой карты, не слишком понятно.

Фрагмент Певтингеровой карты

Фрагмент Певтингеровой карты

Последний раз, не считая, разумеется Иордана и его сочинения, имя таинственного этноса мелькает в Веронском списке варварских народов, возникшем где-то в самом начале IV века. Племена там разбиты на группы, в зависимости от того, с какого направления их набеги могли угрожать границам Римского государства. Вот состав тех, кто, по мнению составителей, мог побеспокоить нижнедунайские рубежи Империи: тайфалы – гермундионы – сарматы – руги – скиры – карпы – скифы – снова тайфалы – готы – венеды. Более о загадочном народе ничего не было слышно. Вплоть до Иордана.
загрузка...
Другие книги по данной тематике

В. М. Духопельников.
Княгиня Ольга

Иван Ляпушкин.
Славяне Восточной Европы накануне образования Древнерусского государства

Валентин Седов.
Славяне. Историко-археологическое исследование

под ред. А.С. Герда, Г.С. Лебедева.
Славяне. Этногенез и этническая история
e-mail: historylib@yandex.ru