Либеллярии и другие наследственные держатели в XI-XII вв

Средневековое итальянское крестьянство невозможно представить себе без либелляриев, составлявших его весьма многочисленную группу. Либеллярный договор — специфическое явление итальянской истории. Точное время и место возникновения этого вида соглашений неизвестно. Возможно, его происхождение связано с эмфитевсисом, официально признанным императором Зиноном и получившим свое оформление в законодательстве Юстиниана¹ Об аренде на 29 лет идет речь в 120-й Новелле Юстинианова кодекса. Упоминания о либеллярном контракте встречаются у Кассиодора, в письмах папы Григория Великого,² в эдиктах лангобардских королей — Ротари (§ 227) и Лиутпранда (§ 92).

Однако средневековый либеллярный договор в собственном смысле слова (по форме и по содержанию) появляется лишь в процессе феодализации итальянского общества, приблизительно в середине VIII в. Эволюция этого договора шла разными путями на Севере, в Центре и на Юге Италии. Различно было его содержание (а отчасти и форма) в раннее средневековье и в эпоху развитого феодализма. Либеллярные договоры Северной и Средней Италии в VIII—X вв. (особенно в период до середины IX в.) весьма часто юридически оформляли закрепощение обедневших свободных общинников. В то же время немало либелляриев-крестьян продолжали сохранять личную свободу. Контракт утверждал и подчинение мелких вотчинников-феодалов крупным.³

Каким же был либеллярный договор в XI—XIV вв. в Средней и Северной Италии? Историография вопроса сравнительно невелика. Большая часть историков занималась изучением начального этапа либеллярного контракта — периодом его возникновения. О договоре XI—XIV вв. можно встретить лишь отдельные замечания в трудах по аграрной истории, причем часто не проводятся никакие сколько-нибудь существенные различия между договорами, относящимися к разным этапам развития феодального общества, на протяжении этого периода.

Так, русский историк А. Г. Муравьев, специально не изучавший либеллярные контракты XI—XIII вв., отмечал, что положение либелляриев-колонов в X—XIII вв. было таким же, как и в VII—X вв., т. е. их зависимость от собственников по своему характеру была близка к зависимости альдиев и колонов. Мало этого, А. Г. Муравьев считал, что зависимость либелляриев усилилась: если в VII—X вв. либеллярий при соблюдении тех или иных условий (оставив все или половину движимого имущества) мог покинуть держание по истечении срока договора, то в позднейших договорах такие оговорки уже не встречаются. Отпускные грамоты, предоставлявшиеся землевладельцами колонам, свидетельствуют, что последние могли уйти лишь с разрешения господина.⁴ А. Г. Муравьев присоединяется к точке зрения Н. Карышева, согласно которой «только с XIV века начали появляться мнения в пользу восстановления либелляриев в некоторых принадлежащих им прежде правах. Но мнения эти были единичные, и положение съемщиков не улучшилось в продолжение еще двух веков».⁵

М. М. Ковалевский заметил, что в XIII—XIV вв. либеллярные и эмфитевтические контракты сменяются краткосрочными арендными договорами — «ad fictum et ad laborandum». Либеллярные же и эмфитевтические сделки встречаются лишь там, где речь идет о «подтверждении прежних контрактов в пользу наследников первоначальных возделывателей»,⁶ да и они заключаются лишь на землях церковных собственников. Горожане-собственники в отличие от феодальных сеньоров предпочитали вечнонаследственной аренде краткосрочное фермерство.⁷

М. М. Ковалевский, на наш взгляд, оставил без внимания два обстоятельства: тот факт, что горожане-собственники тоже нередко были феодалами, и что либеллярные договоры (причем не только как подтверждение прежних контрактов) продолжали заключаться в XIII—XIV вв. и в Северной, и в Средней Италии (например, в области Венето, Ареццо, Сиены и др.), хотя число их уже в конце XIII в. сильно сократилось.

П. Ваккари в своей капитальной работе об освобождении крепостных крестьян в Эмилии и Тоскане в XII—XIII вв. вполне правомерно стремился выяснить происхождение тех servi della gleba, которые были освобождены в конце XII—XIII вв. При этом он наметил контуры весьма своеобразных сдвигов в положении итальянского крестьянства с VII по XIII в. Историк считал, что эволюция крестьянской зависимости состояла в переходе от полусвободы в лангобардском обществе (альдии, servi casaii и др.) к статусу либелляриев; последних с IX в. среди зависимых крестьян (даже по данным полиптиков и инвентарей) было большинство, и они обладали широкими правами распоряжения своим держанием.⁸ Ваккари полагал далее, что развитие феодализма привело к XII—XIII вв. к глубоким изменениям либеллярного договора и ухудшению положения либелляриев, которые лишились личной свободы, оказались обремененными произвольными повинностями и прикрепленными к земле (manentes, fidèles и др.).⁹ И если в более раннее время тяжесть их зависимости смягчали, по мнению автора, поместный обычай и обязательство защиты, принимавшееся на себя собственником, то теперь эти факторы перестали действовать.

В результате установления личной связи вотчинника с держателем (fidelitas) земельное держание обычного типа превратилось в феодальное. Это в полной мере относится, с точки зрения П. Ваккари, и к либеллярному держанию, которое уже весьма рано встречается в документах, но не является еще тогда феодальным держанием.¹⁰ По мнению Ваккари, в Италии развитие отношений между сеньором и крестьянином шло не в направлении постепенного освобождения от личной зависимости (servitù de corpore) последнего и замены ее поземельной (servitù de terra),¹¹ a, наоборот, от поземельной к личной зависимости. С ростом городов-коммун место прежних собственников заняла буржуазия, и земледельцы подверглись нажиму новых господ. Распространился тип «промышленного либеллярного договора» (livello industriale), который заключали как представители буржуазии, так и церковные феодалы и milites, землю же обрабатывали массарии, фактически прикрепленные к земле.¹²

Таким образом, в эпоху коммун наряду с увеличившимися вложениями капиталов и улучшением обработки земли обнаружились явные признаки серьезных моральных и материальных затруднений сельских классов, что не раз на протяжении XII—XIII вв. вызывало возмущение последних.¹³

В созданной П. Ваккари концепции развития разных форм крестьянской зависимости в IX—XIII в. немало верного и интересного (наблюдения о роли либеллярного договора в системе аграрных отношений в Италии VIII—XII вв., характере несвободы колонов, аскриптициев и manentes в XII—XIII вв., особом типе livello industriale и др.)- В то же время общая схема эволюции представляется нам односторонней, и главная причина в том, что вне поля зрения П. Ваккари почему-то оказались бывшие свободные общинники, которые с самого начала как раз и составили основной контингент либелляриев, хотя, конечно, нельзя отрицать и пополнения части этой прослойки за счет прежних колонов, альдиев и сервов.

При рассмотрении статуса колонов, manentes и аскриптициев в XII—XIII вв. П. Ваккари — опять-таки по непонятным соображениям исходит из того, что все либеллярии превратились в несвободных людей, прикрепленных к земле; он не принимает во внимание наличие среди либелляриев разных групп, в том числе и таких крестьян, которые сохраняли широкие хозяйственные права и личную свободу. Да и manentes и колонов (до актов об их освобождении) он считает навсегда данной и не подверженной какой-либо эволюции категорией. Нет сомнения в том, что одним из источников происхождения колонов и аскриптициев XII—ХIII вв. были либеллярии. Но какие?

На наш взгляд, это обедневшие свободные общинники, которые, заключая на протяжении VIII—X вв. либеллярные договоры, потеряли личную свободу, хотя и не были еще тогда полностью прикрепленными к земле людьми, как об этом свидетельствуют источники XI—XIII вв. Фактически они уже и к XI в. не являлись либелляриями в подлинном смысле, а слились с лично зависимыми держателями — массариями и manentes, прослойка которых пополнялась и за счет сервов-массариев и альдиев.

Как расценивать уменьшение элементов личной свободы у крестьянства в конце XIII—XIV вв.? Этот вопрос П. Ваккари не поставил; между тем он довольно тесно связан со всей проблемой последствий освобождения крестьянства. Неприемлемо для нас и обычное в буржуазной историографии понимание феодализма как системы вассально-ленных связей; П. Ваккари применяет его к либеллярному договору, который он считает феодальным держанием лишь в XII—XIII вв., когда поземельная зависимость либеллярия соединяется с fidelitas.

Основываясь на материале источников сельской коммуны Ориджо в Миланской округе, Р. Ромео утверждает, что весьма большое число либелляриев XIII в. — это по существу собственники (они имеют наследственные держания, не связанные с уплатой чинша или исполнением каких-либо иных обязанностей). Да и многие мелкие собственники, по мнению Р. Ромео, произошли от наследственных либелляриев прошлых столетий. Тем не менее, большинство жителей Ориджо в XIII в., полагает историк, принадлежало к либелляриям и держателям nomine locationis, несшим фиксированные оброки натурой и исполнявшим некоторые другие повинности. Они составляли класс земледельцев, между членами которого трудно провести какие-либо существенные различия. Само конституирование этого класса, а также многочисленные вариации отношений сеньориальной зависимости между собственниками земли и съемщиками были вызваны «экономической и юридической революцией, центром которой был город».¹⁴ В основной своей массе либеллярии являлись непосредственными держателями земель монастыря св. Амвросия, но встречались и такие съемщики, которые имели субдержателей — обычно своих же соседей, державших другие земли от монастыря.¹⁵

Во второй половине XIII в. и в XIV в., заявляет Ромео, в положении мелких собственников и арендаторов-либелляриев произошли изменения: нередко они становились должниками монастыря, а затем были принуждены продавать ему свои держания (или же их отбирали из-за неуплаты чиншей).

Все это было, по мнению Ромео, тесно связано с превращением монастыря наряду с другими крупными феодалами в поставщика больших партий сельскохозяйственных продуктов на рынок Милана. Такой конкуренции не могли выдержать мелкие собственники и наследственные держатели.

Одновременно со скупкой многочисленных земель мелких собственников и либелляриев¹⁶ монастырем св. Амвросия, а также отдельными обогащавшимися либелляриями происходила и ревизия юридических условий держаний: сокращение сроков договоров, запрещение всякого отчуждения, в том числе и передачи участков в субдержание. Ромео отмечает, что если в начале XIII в. сроки держаний отличались неопределенностью, с середины века эти держания в большинстве своем становятся срочными. Этот процесс трансформации договоров совершался не только на территории Ориджо, но и во всей Миланской округе. Впрочем, замечает автор, большинство договоров и в начале XIV в. продолжали оставаться наследственными (livelli реrреtui). В 1320 г. из 4143 пертик монастырской земли 3641 пертику занимали держатели по договору livello perpetuo и 502 пертики — по договору на срок до 9 лет.¹⁷

Ч. Виоланте в рецензии на вводную статью К. М. Чиполлы в книге «История экономики Италии» обращает внимание на многообразие поземельных контрактов и юридических условий съемщиков в XII—XIV вв. Но недостаточно лишь отметить это многообразие, продолжает Виоланте. В различные моменты и при различных обстоятельствах экономические и социальные позиции контрагентов были неодинаковы. Необходимо исследовать конкретные связи, в которые вступали те или иные семьи земледельцев и их наследники. Считая слишком общим термин contadini, affictarii, применяемый Чиполлой по отношению ко всем крестьянам вплоть до XIV в., рецензент отмечает, что экономическая сторона дела, изложенная Чипполой, и здесь (как и по другим проблемам, поднятым во «Введении») нуждается в дополнении юридической и социальной историей.¹⁸

Ч. Виоланте следующим образом рисует эволюцию в положении отдельных категорий зависимых держателей в IX— XIV вв.: начиная с IX в., некоторые важные перемены в вотчинной организации дали толчок производительным усилиям земледельцев. Сервы-пребендарии превратились в держателей наделов (casati) ; от них требовались повинности уже не «по желанию господина», а «по обычаю», как с liberi manentes. Либеллярии — непосредственные держатели — присваивали все большую часть (а порой и целиком) движимого имущества (conquestum), приобретенного за время пребывания на участке; фактором, способствовавшим росту производства, историк считает превращение многих либеллярных держаний в собственность либелляриев,¹⁹ а также заключение либеллярных договоров и покупку земель горожанами (особенно купцами и монетчиками), располагавшими капиталами и обладавшими предприимчивостью.

С середины XI в., полагает Виоланте, в связи с ростом сельскохозяйственного производства, развитием городского рынка и с реорганизацией крупной церковной собственности (вследствие церковной реформы) происходил кризис многочисленных мелких вотчинных рынков, расширение старых и появление новых рынков в городах и крупных центрах контадо, образовавшихся вследствие бегства крестьян из деревень.²⁰ В этих условиях наблюдался кризис мелкой и средней аллодиальной собственности: многочисленные земледельцы дарили свои земли церкви, чтобы получить их на 29 лет с условием возобновления в течение трех поколений или навечно, а также в эмфитевсис. Исчезла категория servitù как личный юридический статус и как отношение частного характера между земледельцем и патроном.

Возможно, что возникшие в ходе дальнейшего развития трудности у сеньоров, требовавших от крестьян, помимо уплаты чинша, поставки продуктов для продажи на городском рынке и выполнения ряда баналитетных повинностей, или же препятствия, которые рост городов поставил контролю над рынком со стороны сельских сеньоров, привели к исчезновению с начала XIII в. контракта типа эмфитевсиса с фиксированным оброком и распространению медзадрии.²¹

Виоланте, таким образом, отмечает нажим сеньоров на крестьян в начале XIII в. в связи с продажей феодалами крупных партий продуктов на городских рынках. Он связывает данное явление с заменой эмфитевтического и либеллярного контрактов медзадрией. Правда, как мы увидим далее, не везде эта замена и «нажим» сеньоров были уже явственны с начала XIII в. Так, в Средней Италии этот процесс развертывается в конце XIII — начале XIV в. Помимо того, интересные соображения о причине замены испольщиной контрактов типа эмфитевсиса и либеллы безусловно требуют подробного обоснования материалами источников, что еще не сделано.

Вслед за Ромео Ф. Джонс указал на трансформацию либеллярного держания в Италии XII—XIV вв.: к 1300 г. почти повсюду (за исключением некоторых более отсталых районов) либеллярные и иные традиционные формы держаний были заменены арендой за незначительный и чисто номинальный фикт, а также испольщиной — «коммерческой арендой» земли и скота. В интересах съемщиков — горожан, купцов, феодальных сеньоров — городские коммуны издавали в XII—XIII вв. законы о превращении либелл в аллоды.²²

Либеллярные держания в средневековой Италии явились объектом пристального изучения ряда советских историков. Всесторонне исследовала либеллярную и эмфитевтическую аренду в Южной Италии IX—XI вв. М. Л. Абрамсон. Она подвергла анализу такие вопросы, как социальный статус арендаторов, влияние арендных отношений на положение мелких свободных собственников крестьянского типа, роль аренды в формировании светской и церковной вотчины, а также и в экономической жизни Юга в целом. Либеллярный договор в Южной Италии IX—XI вв. сильно отличался от договора такого же типа в Северной и Средней Италии. Лишь с начала XI в. крестьянская либеллярная аренда начинает постепенно приближаться к зависимому держанию, все более часто выступая как один из способов закрепощения крестьянства (в Северной и Средней Италии этот процесс происходил раньше), однако размывание слоя свободного крестьянства в Южной Италии продолжалось и в XII—XIII вв.²³

Либеллярные, эмфитевтические и другие наследственные держания в Северо-Восточной и отчасти и в других областях Северной Италии в XII—XIV вв. подробно исследовались Л. М. Брагиной, В. В. Самаркиным, Е. В. Бернадской.²⁴

Изучая либеллярные договоры различных областей Севера Италии, названные историки более или менее единодушны в том, что в XIII — начале XIV в., в период интенсивного развития товарного производства, либеллы превращались в наследственные держания с весьма свободными правами распоряжения ими со стороны арендаторов. С согласия земельного собственника либеллярии могли продавать свои наделы или даже выкупать их. Они имели возможность свободно оставить свои держания. В то же время условия наследственных держаний оказывались наиболее доступными и благоприятными для зажиточного крестьянства. Если Л.М. Брагина и Е. В. Вернадская считают возможным такую характеристику наследственных держаний относить не только к держаниям XIII в., но и XIV в., то В. В. Самаркин, проанализировавший либеллярные грамоты из архива Падуи, пришел к иному заключению. Он считает, что значительные юридические права на отчуждение земли и относительную свободу в ведении хозяйства в XII—XIII вв. «на практике для многих прослоек либелляриев» сводились на нет, и лишь для зажиточного крестьянства либеллярный договор допускал свободу в распоряжении держанием, приближавшуюся к праву собственности.²⁵ В XIV в. происходит явное ухудшение условий либеллярного держания; увеличивается степень вмешательства земельного собственника в ведение хозяйства либеллярием, усложняется уход последнего с держания. Возникают юридические условия для прикрепления либеллярия к земле, а в конкретной практике образуются элементы этого прикрепления в рамках формально свободного либеллярного контракта.²⁶

Как видим, либеллярная аренда, какой она была в IX—XI вв. в Южной Италии, изучена довольно полно. Эволюция либеллярного договора в XII—XIV вв. сравнительно хорошо исследована на материале источников Северной и Северо-Восточной Италии. Однако и здесь нет еще ясности относительно характера этого процесса в XIV в. Недостаточно изучался социальный состав контрагентов либеллярных договоров и его связь с условиями держания.

Каким путем шло развитие либеллярного держания в Центральной Италии в XI—XIV вв.? В литературе этот вопрос освещался очень мало и лишь от случая к случаю, да и то в работах на более широкие темы (Ф. Джонс, П. Ваккари, Дж. Луццатто, Э. Поджи). Либеллярному держанию XI—XII вв. совсем «не повезло»: практически ученые к этому вопросу не обращались. Нам же представляется, что именно изучение либеллярного договора XI—XII вв. позволит «перебросить мостик» от контракта более раннего типа к договору XIII—XIV вв. и разъяснит многие его особенности.

Представители каких социальных групп заключали либеллярные контракты в XI—XIV вв.? Кто являлся собственником либеллярного участка? На какие сроки предоставлялась земля? Можно ли было ее продать, подарить, передать в субдержание или вообще отказаться от нее и уйти (по условиям договора и в реальной действительности)? Высок ли был чинш с либеллярного держания (и отличался ли он значительно от арендной платы с других — нелибеллярных держаний)? Являлись ли черты, присущие либеллярному держанию XI—XIV вв., особыми и неповторимыми, свойственными лишь этому типу договора, и не было ли в нем в той или иной мере черт, свойственных другим видам наследственных и прочих держаний в Италии (а также в других странах Западной Европы)? Помимо названных вопросов, при исследовании либеллярного контракта возникают и многие другие. Зависели ли те или иные условия договора (и их осуществление на практике) от социальной принадлежности собственника и либеллярия? Использовались ли в хозяйстве либелляриев наемные работники? В какой степени землевладелец вмешивался в хозяйственные распорядки на либеллярном держании? Словом, в первую очередь будет интересовать не юридическая, а социальная сторона либеллярного договора.

Но обратимся к источникам. Они многочисленны и богаты по содержанию. В нашем распоряжении было около трех тысяч либеллярных контрактов и договоров о наследственных держаниях XI—XIV вв., составленных в округах Лукки, Флоренции, Ареццо, Пистойи, Пизы, Сиены, Вольтерры. Привлекались городские статуты и иные постановления городов и статуты сельских коммун. Мы располагали обычно полными текстами либеллярных грамот и грамот о наследственных держаниях, не названных либеллярными, но практически тождественных им,²⁷ с весьма детальным описанием объектов сделок и — менее подробным — условий держания (чаще всего указывается размер чинша и штрафа за нарушение «того-то и того-то»). К сожалению, составители грамот (как, впрочем, и других поземельных контрактов) совсем немногословны там, где они говорят об участниках сделки: собственниках земли и либелляриях. Поскольку нам представляется совершенно необходимым выяснение в первую очередь именно социального облика контрагентов, мы позволим себе уделить некоторое внимание методике исследования этих грамот.

Как только мы приступаем к их анализу, прежде всего возникают следующие вопросы: каков социальный статус земельного собственника и либеллярия, является ли последний непосредственным держателем земли или у него есть субдержатели, единственное ли его земельное владение — участок, полученный по данной грамоте, или либеллярий имеет и другие земли (в держании или как аллодиальный собственник)? Понятно, что чем полнее и достовернее будут ответы на перечисленные вопросы, тем с большей долей вероятности мы сможем установить социальную принадлежность землевладельцев и держателей или субдержателей, а затем (и в связи с этим) осветить и другие, намеченные выше, проблемы.

Но далеко не всегда (вернее, относительно редко) грамоты позволяют сразу раскрыть социальный статус собственника и либеллярия. Оговоримся при этом, что сравнительно легко выделить крупных, церковных и светских, феодалов-собственников земель, передаваемых в держание. В грамотах (вo всяком случае, в большей части их, особенно в XI— XII вв.) прямо говорятся, что землю передает, например, епископская церковь св. Мартина в Лукке, аббатство св. Марии во Флоренции, монастырь в Кольти-буоно (округа Флоренции), монастырь Камальдоли (округа Ареццо) и т. п. Крупные светские феодалы, как правило, именуются domini, к их именам часто добавляется и фамилия: Герардинги, Ардингески, Поркари, Убальдини и т. п. Они передают значительные комплексы земель, расположенных в разных населенных пунктах, которые подчас отстоят друг от друга на 20—30 км и более. В составе этих владений — домениальные земли и участки с сидящими на них держателями, с их домами и примыкающими к домам постройками (casa massaricia, cassina cum omnibus edificiis etc.). Порой объектом либеллярной сделки служат целые укрепленные поселения (castella), феодальные замки, церкви.

Таким же образом удается установить и принадлежность либелляриев к числу крупных, церковных и светских, феодалов.²⁸

Подобных либеллярных грамот немало, но не они составляли большинство среди тысяч либеллярных договоров. На основании текста подавляющей части актов этого рода установить имущественное и социальное лицо либеллярия (а иногда и землевладельца) довольно трудно.

Обычно составители грамоты, называя имя держателя, указывают, что он получил участок земли и дом в таком-то населенном пункте (casa massaricia cum terris, ortis, vineis etc.), далее описываются границы участка (если он состоит из нескольких частей — границы каждой из них). Либеллярий дает обязательство вносить чинш (размер его обозначен) в установленные договором место и время, принимать представителя вотчинника и выполнять другие условия. В случае нарушения договора либеллярий должен уплатить очень высокий штраф (подобная же кара угрожает подчас и землевладельцу, нарушившему контракт). Из такой грамоты, конечно, нелегко вывести заключение, кем является либеллярий: крестьянин он или феодал? Для выяснения этого приходится избирать различные пути поисков.

Когда можно предположить (с наибольшей долей вероятности), что перед нами либеллярий-крестьянин? В наших источниках к крестьянам (в том числе и к зажиточным) мы относим либелляриев, получающих относительно небольшие по размерам земельные участки (от 1 до 7 пеций), их величина в целом не превышает 3—5 модиев (в отдельных случаях — до 7 модиев), и они находятся в одном населенном пункте (или же в соседних деревнях). Эту землю обрабатывают либо сами либеллярии (в грамотах так и написано: «сами сидят на ней», «имеют ее в своих руках», «управляют ею»), либо с помощью одного — трех держателей, сидящих на одном или двух мансах, причем и тогда один из наделов обрабатывают сами либеллярии. На этих же участках порой жили отцы либелляриев, эти земли будут держать и их дети. Иногда крестьяне-либеллярии имеют в собственности или держании соседний земельный участок, граничащий с либеллярным. Но таких участков не более одного-двух, и их размеры остаются в указанных выше пределах. Сами либеллярии или их держатели выполняют в некоторых случаях барщину, а в XII—XIII вв.— почти повсеместно извозную повинность , доставляют причитающиеся с них оброки в центры вотчин, находившиеся нередко в городах или крупных населенных пунктах; принимают посланца сеньора и являются в вотчинный суд. В ряде грамот сказано, что новые либеллярии сменят прежних держателей и сами будут таковыми, но уже на либеллярном праве.²⁹

К сожалению, во многих грамотах большая часть «признаков», присущих крестьянам-либелляриям, отсутствует. Нередко мы встречаем грамоты, получателей которых относим к крестьянам потому, что в них не упоминаются какие-либо держатели, передаваемые в держание участки невелики по размерам — одна-две пеции, расположенные по соседству, или же сказано, что держателем был отец или брат нового либеллярия и т. п.

Бывает и так: многие названные нами «признаки» свидетельствуют, что либеллярий — крестьянин, а наделы его довольно велики — в 5—8 модиев, да и расположены в разных населенных пунктах, к тому же находящихся вовсе не по соседству. В этом случае нужно еще присмотреться к личности либелляриев и составу их семьи: держательским комплексом практически могли владеть несколько семей (женатые братья, замужние сестры или несколько не состоящих в близком родстве семей consortes), которые, естественно, имели возможность «поделить» между собой фактическое хозяйствование на отдельных частях либеллярного держания, подчас довольно далеко отстоявших друг от друга. Если же это установить не удается, приходится допустить, что перед нами — весьма зажиточный крестьянин или же вообще некрестьянин.

В поземельных грамотах XI—XIII вв. мы встречаемся и с такими традентами или либелляриями, которых нельзя отнести ни к феодалам, ни к крестьянам. Это — представители «промежуточного слоя». Закономерность его существования в обществе, где еще не завершился процесс феодализации, убедительно обосновал на примере Германии VIII—XII вв. А. И. Неусыхин.³⁰

Этап общественного развития Средней Италии XI — XIII вв. был иным, страна продвинулась гораздо дальше вперед по сравнению с Германией VIII—XII вв. Однако и здесь в силу своеобразия феодализадионного процесса имелся довольно широкий слой мелких свободных собственников, даривших и продававших свои земли крупным феодальным сеньорам или заключавших договоры о держании. Такого рода собственники владели обычно от одного до пяти наделов размером в 5—7 модиев, которые обрабатывали зависимые от них держатели — массарии. Порой в грамотах, описывающих их владельческий комплекс, упоминается господский двор (sala); но в то же время сколько-нибудь сформировавшейся системы держаний, характерной для феодальной вотчины, мы здесь не находим, и всегда можно допустить личное участие таких людей в производстве (наряду с возможностью применения труда держателей).³¹

После этих предварительных замечаний, касающихся методики использования источников, попытаемся ответить на поставленные выше вопросы относительно социального состава и статуса либелляриев и собственников, а также условий держаний в XI—XIV вв. Мы будем рассматривать раздельно либеллярный договор XI—XII вв. и XIII—XIV вв., так как между тем и другим имелись некоторые, на наш взгляд, существенные различия.

Перед нами либеллярные грамоты и договоры о наследственных держаниях XI — XII вв. из разных районов Тосканы: Лукки, Флоренции, Сиены, Вольтеры, Пизы, Ареццо. Разумеется, прежде всего нас интересуют «главные действующие лица», контрагенты, принимающие участие в сделках, те, кто сдает землю в держание и кто ее получает. Состав собственников довольно однообразен. В основном это крупные церковные землевладельцы, вотчинные центры которых весьма часто находились в больших городах: епископская церковь св. Мартина в Лукке (а также и ряд других церквей в городе и пригороде), аббатство св. Петра, в Поццеоли (Луккская округа), аббатство св. Марии и баптистерий Сан-Джованни во Флоренции, монастырь св. Лаврентия в Кольтибуоно и св. Марии в Монтепьяно (Флорентийская округа), епископская церковь св. Марии в Сиене, епископские церкви в Пизе, Вольтерре, Ареццо, монастырь Камальдоли (округа Ареццо) и др.

Городской церковный феодал — наиболее видный (по размеру земельных владений) собственник либеллярных земель. Гораздо меньше среди землевладельцев, сдающих свои владения по либеллярному договору, светских сеньоров — негорожан.³² Не так много в числе собственников либеллярных земель и светских феодалов — жителей города и пригородов.³³ Интересно, что эти феодалы сами подчас являются держателями церковных корпораций, но тем не менее они заключают договор от своего имени и в их пользу поступает чинш, размер которого обозначен в данной грамоте. Порой и горожане, связанные с ремесленными занятиями, сдают земельные участки в либеллярное держание.³⁴

Таким образом, социальная принадлежность собственников земель, сдаваемых в либеллярное держание, различна. Преобладание церковных корпораций и клириков, выступающих в качестве частных лиц, или бенефициариев церковных учреждений, можно объяснить как лучшей сохранностью документации в церковных и монастырских архивах, так и тем, что этим корпорациям в XI—XII вв. принадлежали еще многочисленные и значительные по удельному весу земельные владения.

В результате мобилизации земельной собственности все большая часть их владений переходила к светским феодалам. Церковь не могла помешать этому, хотя всячески старалась препятствовать такому перемещению (вспомним хотя бы буллу папы Александра II, в которой говорилось о расхищении земель луккского епископства — в результате либеллярных пожалований и иным путем — и запрещалось передавать земли в аренду не непосредственным держателям). И все же номинальными собственниками часто оставались церковные корпорации.

Есть еще одна категория тех, кто передает земли в либеллярные держания: бенефициарии крупных церковных собственников или светских феодалов. Среди них — и церковные должностные лица, и городские чиновники (нотарии, iudices),³⁵ и мелкие светские феодалы.³⁶ Нередко они сами имеют эти земли в либеллярном держании, хотя их взаимоотношения с крупными феодалами по существу своему значительно отличаются от отношений сеньоров и крестьян. Сдача земель в субдержание вообще была довольно широко распространена в XI—XII вв., как, впрочем, и несколько раньше (в IX — X вв.)³⁷ во всех районах Средней Италии.

Таблица 13
Социальный состав либелляриев и собственников их земель в Луккской округе в XI—XII вв., в %

При составлении таблицы учтено около 250 грамот.

Состав либелляриев в XI — XII вв. так же, как и в VIII — X вв., был весьма разнообразен. Среди них в VIII —X вв. мы считали возможным выделить светских и церковных вотчинников (крупных, мелких и средних), фактически являвшихся бенефициариями их сеньоров; зажиточных крестьян и мелких вотчинников (представителей так называемого «промежуточного слоя») и, наконец, крестьян, отчасти сохранивших личную свободу, и либелляриев-массариев, ставших лично зависимыми от вотчинников.
Что изменилось в социальном составе и социальном облике либелляриев в XI — XII вв.? Обратим внимание в первую очередь на наиболее многочисленную группу либелляриев-крестьян (см. табл. 13—15). На каких условиях получали они землю? Была ли у них возможность более или менее свободно и широко распоряжаться либеллярным участком? При этом важно не только определить права и обязанности либелляриев, зафиксированные в договорах, но и попытаться выяснить, в какой мере они осуществлялись на практике.

Таблица 14
Социальный состав либелляриев и собственников их земель в округе Флоренции в XI—XII вв., в %

При составлении таблицы учтено около 130 грамот.

Таблица 15
Социальный состав либелляриев и собственников их земель в округе Пизы в XI—XII вв., в %

При составлении таблицы учтено около 50 грамот.

Начнем со сроков держания. Они указываются не во всех договорах. Везде, где такие свидетельства налицо, договор, за редким исключением, наследственный. Очевидно, в большинстве случаев так оно и было (поэтому-то составители и не всегда считали нужным специально останавливаться на этом обстоятельстве, подразумевавшемся само собой). О реальной передаче либеллярных держаний по наследству мы узнаем и из приписок к отдельным грамотам XI — XII вв., сделанных почерком конца XII—XIII в.³⁸ Конечно, в действительности могла сложиться такая ситуация, когда отсутствие наследников у держателей или перемена собственников приводили к смене либелляриев.³⁹ Наследственность либеллярного держания в Тоскане XI — XII вв. неправильно было бы считать чем-то неизменным. Но остается фактом то обстоятельство, что либеллярный договор в этот период — наследственный, так же как и по существу не отличающиеся от него держания iure tenimenti, nomine locationis, locatio perpetua и т. д. Не означала ли наследственность рассматриваемого нами типа держания прикрепления к земле (фактического или даже юридического, что имело место в отношении массариев и manentes)? Юридического прикрепления либелляриев и иных наследственных держателей к земле не было. В отдельных либеллярных и нелибеллярных наследственных договорах Луккской округи встречается даже особая оговорка, что пребывание либеллярия на участке свыше 30 лет не превращает его в manentem — человека, прикрепленного к этому наделу.⁴⁰ В то же время в ряде наследственных договоров (не названных либеллярными) держателю под угрозой высокого штрафа (обычно равного штрафу за «ухудшение» земли и другие нарушения условий владения) запрещается покидать участок. И держатель сам обещает «не оставлять» эту землю.⁴¹

Юридического прикрепления к держанию нет и во многих флорентийских грамотах XI—XII вв., но возможность либеллярия покинуть участок ограничивается высоким штрафом, в десятки раз превышающим чинш.⁴² Подобное ограничение содержится и в тех грамотах, где либеллярии — крестьяне, живущие на территории, которая находится вблизи города, и там, где либеллярии — это ремесленники, проживающие в самой Флоренции. Сгон либеллярия с держания карался таким же высоким штрафом.⁴³ Ясно, что одна и та же сумма могла быть легко уплачена собственниками-землевладельцами или богатыми ремесленными мастерами, но далеко не всеми либелляриями. Конечно, зажиточные либеллярии — крестьяне или ремесленники — получали возможность оставить участки и уйти, отказавшись от держания (даже если при этом пришлось бы уплатить высокий штраф). Но не так уж часто стремились они это делать в XI — XII вв. (мы увидим далее, что, например, во Флоренции многие из таких либелляриев имели на своих участках ремесленные мастерские и, следовательно, уход их отсюда был затруднен собственным положением в городе).

Полагаем также, что в данном случае во флорентийских и луккских грамотах отразилось в первую очередь желание землевладельцев получить побольше денег за участки, стоимость которых была весьма высока (особенно во Флоренции, где подобные ограничения встречаются значительно чаще), а вовсе не стремление так или иначе ограничить свободу передвижения либелляриев. Как мы видели, и оставление участка, и «ухудшение» его или какой-либо другой ущерб, причиненный собственнику, наказывались одинаково высоким штрафом. Значит, едва ли в этом можно усматривать ограничение личной свободы либелляриев (ведь заплатив высокий штраф, уйти-то было можно!); оно в какой-то степени все же существовало, но уже как следствие («не в состоянии были уплатить штраф»).

В округах Сиены, Вольтерры, Лукки, Пизы уход с либеллярного держания не включается в число нарушений, наказуемых штрафом.⁴⁴ Либеллярии здесь могли отказываться от держаний и покидать свои наделы довольно свободно,⁴⁵ причем иногда они получали даже некоторое вознаграждение от собственника за отказ от держания.

Судя по отдельным грамотам, нарушение той и другой стороной условий либеллярного и иного наследственного договора порой влекло за собой не только высокий штраф, но и расторжение контракта.⁴⁶ На практике, вероятно, это бывало в тех случаях,, когда землевладельцы могли вследствие удобного расположения участков, благоприятных условий держания и т. п. сравнительно легко заменить своих либелляриев другими.

В ряде грамот XII в. из округ Пистойи, Лукки и Флоренции прямо сказано, что собственник вправе согнать держателя с участка при невыполнении тех или иных условий договора (чаще всего это наследственные, но не либеллярные договоры).⁴⁷ С конца XII в. случаи расторжения договоров (либеллярных и особенно не либеллярных, но наследственных) учащаются. Это — одно из свидетельств определенных изменений в природе подобных контрактов. Они начинают приближаться (как мы далее увидим) к краткосрочной аренде, получившей распространение в Италии во второй половине XIII в. и в XIV в.

Пока еще это—лишь далекие предвестники будущего: вместо формального возобновления контракта после смерти либеллярия или собственника—возможность по существу в любое время сменить держателя (подчас если даже он заплатил штраф и возместил ущерб, причиненный каким-либо нарушением условий договора). В XII в. таких договоров еще сравнительно немного, и не они в это время, да и в последующем столетии, определяют сущность либеллярных и других наследственно-договорных держаний.

Итак, в XI — XII вв. либеллярий был наследственным держателем, но при определенных условиях он мог и покинуть участок. Каковы были его другие права распоряжения держанием? Большинство грамот XI—XII вв. скупо раскрывает нам содержание обычной формулировки либеллярных договоров. Однако в иных договорах имеются более подробные данные на этот счет, и прежде всего, что весьма важно, о возможности продажи участков, полученных в либеллярное и нелибеллярное наследственное держание.

Так, из грамот округ Лукки и Флоренции узнаем, что либеллярий фактически может продать участок кому угодно, но предварительно известив собственника (если землевладелец сам захочет купить землю, он заплатит дешевле стоимости участка, принятой в данной местности, или такую же сумму).⁴⁸

Возможность сравнительно широкого распоряжения участками, вплоть до их отчуждения, предусматривается в грамотах XII в. и для наследственных держателей-нелибелляриев.⁴⁹

Грамоты из округ Лукки, Пизы, Сиены, (Пистойи свидетельствуют и о реально осуществлявшейся крестъянами-либелляриями продаже участков.⁵⁰ Особенно часто такая продажа встречается в грамотах Лукки конца XI—XII в.

Таким образом, в конце XI в. и особенно в XII в. немало либелляриев приобрели (фактически и юридически) права распоряжения этими участками, близкие к собственности. Думается, что именно поэтому довольно высока и плата за «ввод в держание», устанавливаемая в ряде либеллярных договоров: она в несколько раз превышает чинш.⁵¹ И наследственные держатели-нелибеллярии в XII в. весьма часто продавали права на свои держания: прежде всего — собственникам земли,⁵² но нередко также и другим лицам (прячем и без ведома сеньора),⁵³ преимущественно непосредственно новым держателям.⁵⁴ Обычно в этих случаях оговаривалось, что чинш будет продолжать поступать собственникам земли. Таким образом, у многих наследственных держателей так же, как и у либелляриев, права распоряжения участками были близки к фактической собственности. Можно ли, однако, считать тех и других действительными собственниками (хотя бы и в феодальном смысле)? Нет, их владения все же не были собственностью. Ведь либеллярий или иной наследственный держатель продолжает нести повинности собственнику земли, своему сеньору. Пусть это небольшой натуральный или денежный чинш, извозная повинность или альбергарий, но здесь налицо феодальная рента держателя вотчиннику, располагавшему правом феодальной собственности на данный участок.

Размер чинша либелляриев и иных наследственных держателей в XI—XII вв. был всегда фиксирован. В Луккской округе с конца XI в. и особенно в XII в. преобладала натуральная рента. В округах Флоренции, Пизы, Сиены, Вольтерры продуктовые оброки в XI—XII вв. были скорее исключением, чем правилом.⁵⁵

Повышение чинша сеньором, как и сгон с держания, должно было повлечь высокий штраф. Но такой же штраф обязан был заплатить, как уже говорилось, и либеллярий — за несвоевременный взнос чинша, «ухудшение» и иногда оставление участка. Конечно, заплатить огромный штраф, подчас равный цене среднего манса, либеллярию было несравненно труднее, чем землевладельцу. Поскольку свидетельств о расторжении контрактов довольно мало, вероятным будет допустить, что чаще всего сумма штрафа присоединялась к чиншу, его размер сильно возрастал, что стесняло малоимущих либелляриев, положение которых ухудшалось. К этому надо добавить извозную повинность, альбергарий. В отдельных грамотах (главным образом из округи Ареццо) идет речь и о судебной зависимости либеллярия от вотчинника.⁵⁶ В других округах, очевидно, с конца XI в. и по мере подчинения контадо юрисдикции города споры и тяжбы либелляриев (да и не только их одних), как правило, рассматривались в городских куриях (свидетельство тому — многочисленные решения этих органов по делам держателей и сеньоров в округах Лукки, Флоренции, Вольгерры, Пизы и др.).

Что либеллярии и наследственные держатели не собственники, а феодальные держатели, подтверждают и случаи выкупа ими своих участков в собственность⁵⁷ и реально происходившая продажа их участков собственниками (правда, обычно права держателей сохранялись).⁵⁸ Мы видели также, что переход участка к новому либеллярию влечет за собой перенос обязанностей предшественника по отношению к верховному сеньору. Во многих случаях продажа совершается в условиях, когда собственник пользуется правом на предпочтительную покупку. И, наконец, широкие права крестьянина-либеллярия на держание, особенно характерные для держателей Луккской округи, существовали далеко не везде даже и в ее пределах. Так, в отдельных грамотах конца XI — начала XII в. запрещается всякое отчуждение либеллярных участков (возможно, это касалось в первую очередь недавних массариев, заключивших либеллярный договор).⁵⁹ Немало ограничений в распоряжении участками, находившимися в наследственном держании, содержат грамоты Пистойи и некоторых других округ Тосканы.⁶⁰

Бросается в глаза еще одна особенность либеллярного договора: в грамотах VIII—X вв. на одном из первых мест стояло условие «улучшения» участка; об этом говорилось подробно и обстоятельно. Либеллярий обязывался развести сад или виноградник, в определенное время выполнять те или иные работы — ухаживать за насаждениями, собирать плоды и т. п.; первые годы (от трех до пяти лет) держатель нередко освобождался от уплаты ренты с участка, нуждавшегося в интенсивной обработке.⁶¹

В договорах XI—XII вв. прежде всего фигурирует обязательство держателя уплачивать чинш: «ad censum perexolvendum».⁶² Об «улучшении» участка говорится между прочим, наряду с перечислением других обязанностей либеллярия: «abendum, tenendum, laborandum et fruendum seo et meliorandum»,⁶³ причем в грамотах почти никогда не сказано более или менее подробно, в чем же будут состоять эти «улучшения». Отчего это? Очевидно, в VIII—X вв. после многочисленных завоеваний и опустошений итальянской территории большие земельные пространства оказались запущенными и необработанными, и либеллярий явился наиболее «подходящей» фигурой для превращения заброшенных земель и целины в пашни и виноградники. К XI—XII вв. пустовали уже гораздо меньшие территории. Не случайно объектами либеллярных сделок являются обычно не пустоши, не целинные земли или участки, заболоченные либо заросшие кустарником, а пашни, виноградники, сады.⁶⁴ В грамотах упоминается и о передаче пустующих земель, но она отходит уже на задний план.⁶⁵ Поэтому, естественно, в тех случаях, когда сеньор предоставлял либеллярию виноградник или пахотное поле, он упоминал о необходимости их «улучшения», но уже не было надобности подробно описывать, каким образом следует это делать. Конечно, и пашня, и сад, и виноградник нуждались в дальнейшей интенсификации (что и входило в «улучшения»); в некоторых договорах содержатся весьма подробные предписания на этот счет,⁶⁶ но более или менее частыми они снова становятся лишь в XIII—XIV вв. и не только (да и не столько!) в либеллярных договорах.

Как уже отмечалось, нередко либеллярий был обязан вновь построить (или восстановить разрушенный) дом на участке.⁶⁷

Итак, крестьянский либеллярный договор в Тоскане XI— XII вв. — контракт о наследственном феодальном держании, где держателю предоставляются довольно широкие права распоряжения участком (порой приближающиеся к собственности).

Либеллярный договор XI—XII вв. значительно отличается от договоров VIII—IX вв., которые часто приводили к вступлению ранее свободных общинников в личную зависимость от феодала — собственника земли.⁶⁸ Подобных соглашений мы теперь не встречаем. Тем не менее, было бы неправильным рассматривать тосканских либелляриев-крестьян этого периода как совершенно свободных держателей уже не феодального типа. Выше уже обращалось внимание на характер повинностей, которые они несли сеньорам, а также на их собственный способ хозяйствования: участок, полученный в держание, обрабатывался ими самостоятельно или с помощью 1—3 держателей; чинш с него — типично феодальная рента, а обязанности либелляриев выполнять извозную повинность, принимать посланца господина, подчас подчиняться его судебной власти — суть проявление их феодальной зависимости от последнего. Да и сами собственники по своему социально-экономическому статусу и методу ведения хозяйства — тоже типично феодальные землевладельцы: они передают большую часть земель под обработку феодально зависимым держателям, не используют наемных работников.

Но феодальная зависимость может иметь, как известно, различные формы. В данном случае элемент личного, внеэкономического подчинения хотя и присутствует (извозная повинность, альбергарий, порой подсудность сеньору), но не составляет основу зависимости крестьянина-либеллярия.

Что же стало в XI—XII вв. с наследниками тех либелляриев, которые в VIII—X вв. фактически оказались на положении полусвободных массариев, колонов, manentes?

Видимо, определенная их часть полностью слилась с массариями, колонами и manentes — наследственными держателями, чьи отношения с собственниками регулировались не договором, а обычаем и традицией. Таких держателей — массариев и manentes — мы встречаем повсюду в либеллярных и иных контрактах, где дастся описание передаваемых земельных владений.⁶⁹ Вместе с тем в XI—XII вв. (а частично уже и в X в.) имело место любопытное явление: массарии заключали либеллярные договоры, условия которых предполагали, что съемщики участков — уже не крепостные держатели: как правило, они обязывались вносить денежный или натуральный чинш (быть может, значительного размера), выполнять извозную повинность, принимать посланца сеньора или его самого, иной раз являться в вотчинный суд. Однако они не были прикреплены к земле и, подобно всем прочим либелляриям, могли довольно свободно оставить участок (лишь вo Флоренции и иногда в Лукке, о чем говорилось выше, это было связано с уплатой большого штрафа). Либеллярии — бывшие массарии теперь уже не передавались другим лицам вместе со своими земельными наделами в качестве их «придатков», не считались «людьми» землевладельца. Не несли они и полевую барщину и какие-либо иные крепостнические повинности. Правда, их имущественные права, как мы видели, подчас ограничивались: им запрещалось продавать свой надел или передавать его субдержателям. Хотя это и свидетельствовало об ограниченности имущественных прав либелляриев-массариев и о сохранении у собственника значительных возможностей распоряжения наделами, но не означало тем не менее личной несвободы этих крестьян.

В XI—XII вв. прежние массарии и manentes в большом количестве заключали либеллярные контракты во всех городских округах Тосканы.⁷⁰ Последнее обстоятельство — несомненное доказательство того, что в XI—XII вв. заключение либеллярного договора являлось одним из главных путей личного освобождения крепостных — массариев и manentes.

Съемщиками либеллярных земель выступали и ремесленники, уже державшие в городе небольшие участки (но не по либеллярному праву). Такого рода соглашения встречаются весьма часто в грамотах Флоренции. Новый договор, несомненно, улучшал социальное положение ремесленника.⁷¹

Повышение социального статуса съемщика (или сохранение его неизменным, но отнюдь не понижение!) происходило и при перезаключении либеллярных договоров держателями.⁷² К сожалению, нам недостаточно известны все прежние обязанности либеллярия. Обычно мы располагаем сведениями о величине и форме чинша, об извозной повинности и альбергарии. Тем не менее, характерно, что в подобных грамотах не появляются какие-либо новые личные обязанности держателей, хотя чинш может возрасти в своем объеме или продуктовая рента сменит денежную. И либеллярии, фактически находившиеся на положении массариев, перезаключая либеллярный договор, принимают на себя точно такие же обязательства, как и другие свободные съемщики.⁷³

Однако большинство крестьян в XI—XII вв. получало по либеллярным договорам земельные участки, ранее не являвшиеся их держаниями.⁷⁴ Впрочем, эти участки могли быть их собственностью, которая теперь «возвращалась» к ним в виде либеллярного или иного наследственного держания (т. е. фактически здесь имели место рrecaria oblata).⁷⁵

И после вступления в либеллярную зависимость крестьяне иной раз сохраняли в своей собственности земли, находившиеся по соседству с полученным по договору участком или в других населенных пунктах.⁷⁶

Довольно часто на основании либеллярной грамоты новые держатели вступали во владение участком, подаренным собственнику их родственниками, соседями или другими лицами, тогда как бывшие аллоды этих крестьян становились держаниями других либелляриев, массариев или прекаристов.⁷⁷ Порой либеллярии держали земли от разных сеньоров.⁷⁸

Нередко крестьяне-либеллярии и прочие наследственные держатели проживали в непосредственной близости от крупных тосканских городов — Лукки, Флоренции, Пизы или даже в пределах городских стен. Среди таких либелляриев, несомненно, были лица, совмещавшие занятия сельским хозяйством с ремеслом или торговлей.

Особенно богатый материал в этом отношении предоставляют флорентийские грамоты XI—XII вв. Среди либелляриев — держателей земель, принадлежавших баптистерию Сан-Джованни, монастырю св. Марии и другим церковным учреждениям, а подчас и светским лицам — горожанам, множество ремесленников, получающих в держания совсем небольшие участки, на которых обязательно находились ремесленные мастерские — fabricae.⁷⁹ Чинш таких либелляриев-ремесленников невелик (несколько денариев) и почти всегда — денежный. Мизерные размеры участков, расположенных в самом городе или вблизи городских стен, отсутствие, как правило, пашни, редко встречающиеся виноградники и даже сады (обычно на участке шириной в три-четыре десятка pedes и почти такой же длины помещались лишь дом с пристройками да мастерская ремесленника, которая могла составлять одно целое с домом)—все это свидетельствует, что в первую очередь не земля обеспечивала этим людям средства к существованию. И денежный чинш, вероятно, далеко не всегда представлял собой часть дохода, полученного с надела; скорее он был частью дохода от ремесла,⁸⁰ хотя и взимался с земли, сданной в держание. Да и там, где в грамотах среди объектов либеллярных держаний, принадлежащих жителям Флоренции и ее пригородов, не упоминается ремесленная мастерская, незначительная величина земельного участка и денежного чинша также позволяет предполагать, что и эти либеллярии больше занимались ремеслом и торговлей, чем сельским хозяйством.⁸¹ Вполне возможно, что в аналогичном положении находились пизанцы — непосредственные держатели либеллярных участков.⁸² Впрочем, источники прямо сообщают нам также о либелляриях иных наследственных держателях — ремесленниках из Пизы, Пистойи и Сиенской округи.⁸³

Сходное явление зафиксировано и в грамотах Луккской округи XI в.⁸⁴

Однако подобного рода документы здесь немногочисленны. А наличие среди сданных в держания объектов значительных земельных комплексов, включающих пашни и виноградники, с которых поступали немалого размера натуральные оброки зерновыми и вином,⁸⁵ показатель того, что, как и другие районы Луккской округи, пригород и окраины города были настоящей сельскохозяйственной зоной. Сельское хозяйство не переставало быть главным занятием либелляриев — непосредственных держателей, жителей города и близлежащих территорий.

Условия либеллярных и прочих наследственных договоров, где съемщики — представители так называемого «промежуточного» слоя, мало чем отличались от условий либеллярных держаний, находившихся у крестьян. И здесь также на первом месте уплата чинша.⁸⁶ Обязательство либеллярия «улучшать» держание обычно фиксируется в общей форме.⁸⁷ Лишь изредка поясняется, что он должен развести виноградник, построить дом, посадить на участок (и поселить в доме) зависимого держателя.⁸⁸ Чинши в договорах такого рода — денежные, как правило, небольшие, но в Луккской округе, где роль ренты продуктами в XI—XII вв. вообще была выше, чем в других областях Тосканы (отчасти такое же положение существовало и в округе Ареццо), зачастую встречается натуральный чинш. С конца XII в., когда повсеместно в Тоскане вес ренты продуктами резко возрос, чаще стали заключаться и либеллярные договоры, в которых обусловливалась уплата натурального чинша (как крестьянские, так и иные, потому что в сущности ведь почти всегда оброк верховному собственнику платили крестьяне, какие бы посредники ни находились между ним и непосредственными держателями).⁸⁹ Среди повинностей либелляриев «промежуточного слоя» встречается и извозная; впрочем, либеллярий (либо его держатель) по сути почти всегда доставлял чинш, будь то денежный или натуральный, к господскому двору земельного собственника (в крупный город или другие центры округи — по указанию сеньора).⁹⁰ Подчас либеллярии должны были принимать и обеспечивать питанием посланца сеньора или его самого.⁹¹ В грамотах округи Ареццо упоминается и судебное подчинение либеллярия, вернее, его держателей, землевладельцу.⁹² Нарушение условий либеллярного держания влечет за собой высокий штраф (одинаковый для жалователя и получателя).⁹³

Собственник платил штраф, если он предъявлял требование повышенного чинша, сгонял съемщика с земли, держатель — за неуплату чинша, ухудшение участка, иногда оставление его.⁹⁴

Показательно, что наиболее высоким штрафом каралось самовольное оставление участков теми либелляриями, которые жили в пределах города (Флоренции, Пизы, Лукки) или в непосредственной близости от него⁹⁵ (в аналогичной ситуации были и некоторые либеллярии-крестьяне, например, во Флорентийской округе). Однако, как и в крестьянских контрактах, расторжение договора из-за невыполнения его условий одной из сторон встречается в виде исключения. Очевидно, чаще всего дело ограничивалось штрафом, который ложился дополнительным бременем в первую очередь на непосредственных держателей либеллярия.

В договорах либелляриев «промежуточного слоя» редки сведения о том, каковы были их возможности распоряжения участком. Тем не менее, известно, что они могли продавать наделы, передавать их в субдержание,⁹⁶ порой с обязательством поставить в известность собственника, который имел право на предпочтительную покупку.⁹⁷

Либеллярии и другие наследственные держатели из «промежуточного слоя» иногда могли сами отказаться от участка, получив определенную денежную сумму (как бы за продажу его собственнику).⁹⁸ Но подчас им запрещалось отчуждение земельных участков.⁹⁹

Весьма часто среди либелляриев в XI—XII вв. можно встретить должностных лиц из аппарата городской коммуны — ногариев, iudices и др.¹⁰⁰ Часть их, несомненно, принадлежала к сословию феодалов (по преимуществу мелких).¹⁰¹ Большинство вследствие особенностей своей профессии, в зависимости от величины и характера земель также обрабатывали либеллярные участки не сами, а привлекали для этой цели держателей близлежащих наделов или (реже) сажали постоянных держателей. Впрочем, вполне возможно, что, как и ремесленники, нотарии порой участвовали в сельскохозяйственном производстве, но не оно было их главным занятием. Размеры получаемых ими по договору участков различны, однако, как правило, невелики (не больше двух-трех модиев). Чинш — обычно денежный, иногда встречается и натуральный.¹⁰² Среди либелляриев некрестьянского происхождения встречаются и горожане, чья профессия нам неизвестна, а также и низшее духовенство.¹⁰³

Весьма отличаются от других либелляриев светские и церковные сеньоры. Их либеллярный договор или иной наследственный контракт (iure locationis, iure tenimenti, melioramentum) с землевладельцем (светским, а чаще духовным феодалом) — это по существу соглашение двух сеньоров или вассала с сеньором, где либеллярное держание играет роль феода или бенефиция, причем в договор иногда даже включается обязательство предоставления военной помощи. По либеллярному договору, в распоряжение (почти в собственность) таких «держателей» переходят значительные земельные комплексы с господскими двором и землей, многими постройками, системой зависимых держаний, а иной раз и с сервами, упоминаемыми в грамотах отдельно.¹⁰⁴ Почти всегда эти либеллярии сами имели субдержателей — мелких светских и церковных бенефициариев (о них шла речь выше). Чинш либелляриев-вотчинников верховному сеньору — денежный, величина его незначительна. Иногда требуется лишь «показать» его, но не платить.¹⁰⁵

Либеллярии-феодалы обладали исключительно широкими правами распоряжения своими «держаниями»: они могли их продавать субдержателям практически без всяких ограничений.¹⁰⁶

Запрещение оставлять держание (под угрозой довольно высокого штрафа) или уплата такого же штрафа за ухудшение участка и отказ от взноса чииша почти не играли роли для феодалов. Едва ли можно представить себе, чтобы крупный вотчинник не мог заплатить несколько денариев или солидов чинша или был не в состоянии обеспечить обработку этих земель. «Оставлять же» их ему практически и не требовалось, а если уж от хотел продать их без ведома собственника, у него, по-видимому, всегда находились несколько лир (или несколько десятков лир), которых хватало на уплату штрафа (о восстановлении после нее прежнего status quo в грамотах не говорится).¹⁰⁷

По либеллярной грамоте подчас передаются даже церкви или их доли;¹⁰⁸ светский феодал иногда принимает на себя обязательство восстановить разрушенную церковь и построить новую. Среди объектов либеллярного договора — десятины, порой с жителей большого числа населенных пунктов. В отдельных случаях часть десятины с крестьян того или иного селения или с домениальных земель поступала в качестве чинша либеллярия верховному сеньору.¹⁰⁹ Довольно часто светские феодалы получали по договору земельные комплексы, которые они же подарили тому или иному церковному учреждению или светскому сеньору.¹¹⁰ Как мы видели, их права на либеллярные земли были очень широки, чинши же — незначительны, порой символичны, т. е. фактически земля снова возвращалась им в собственность, хотя возможность ее отчуждения несколько ограничивалась.

Зачем же это все делалось, и прежде всего какие цели преследовали светские феодалы-держатели? Вероятно, в обстановке постоянных войн и связанных с ними разрушений и опустошений покровительство более могущественного сеньора (и светского и — особенно — церковного) было весьма важно на случай столкновений с соседними феодалами, против которых можно было получить некоторую помощь. «Плата» же за нее — чинш — была ничтожной, вся рента продолжала поступать прежнему владельцу. Военная поддержка бенефициария в действительности осуществлялась, видимо, далеко не всегда, да и обусловливалась она лишь в единичных договорах.

Немало либелляриев — светских и церковных феодалов — проживало в тосканских городах, прежде всего во Флоренции, Лукке, Сиене. Здесь находились политико-административные центры отдельных вотчинников. Переселение феодалов в города, которое приняло особенно большие размеры в XI—XII вв., не было простой переменой их места жительства. Сеньорьигорожа-не относительно быстро вступали в новые отношения между собой, с церковными учреждениями, с торгово-ростовщической верхушкой. Сохранив (под различной юридической оболочкой) в значительной мере свои прежние владения в округе, сеньоры пытались с максимальной выгодой реализовывать на городском рынке продукты крестьянских оброков: потребности рынка они, проживая в городе, знали лучше, чем раньше.¹¹¹ Каковы особенности либеллярных сделок между феодалами, проживавшими в городах? Прежде всего здесь не передаются крупные комплексы держаний, состоящие из большого количества земель и обрабатывающих их массариев. Это и понятно: ведь контрагентами являются городские жители, делающие приобретения в городе или в его ближайших окрестностях (конечно, феодалы-горожане приобретали земли и в округе, но о них — равно как и обо всех других сеньорах — жителях городских округ — мы уже говорили; в наших документах их трудно выделить особо, что удавалось в отношении ремесленников и должностных лиц городов и городков).

Объектом либеллярной сделки обычно является каменный и оштукатуренный господский дом и огороженный двор с прилегающим небольшим участком земли. Феодалам, переселившимся в город, прежде всего требовалось приобрести право владения хотя бы небольшой территорией, чтобы построить свою резидеицию и необходимые службы. Чинш небольшой, денежный.¹¹²

На прямую связь иных феодалов с торговлей и ремеслом указывают либеллярные грамоты Флоренции: сеньоры получают по договору не только господский дом и двор, но и ремесленные мастерские.¹¹³

Флорентийские грамоты XI—XII вв. позволяют восстановить колоритную фигуру ростовщика, приобретающего под видом либеллярного держания фактически в залог значительное количество земель: при неуплате залоговой суммы они поступают в его полное распоряжение.¹¹⁴

Перед нами прошли либеллярии самого разного социального статуса: крестьяне и ремесленники, мелкие и крупные феодалы, горожане, в том числе должностные лица городских коммун и королевских канцелярий. Но была и еще одна — немногочисленная — группа либелляриев — церковные учреждения и представители духовенства. Либеллярные держания получали как низшие духовные чины (пресвитеры, диаконы),¹¹⁵ так и аббаты, приоры и даже епископы и архиепископы.¹¹⁶ Чаще всего землевладельцами выступали высшие сановники церкви, а съемщиками — лица, занимавшие низшее положение в духовной иерархии. Нередко последние, будучи бенефициариями у церковных магнатов, в свою очередь передавали полученные земли в субдержание.¹¹⁷ Но собственниками земель, переходивших по либеллярному договору к клирикам, могли быть и крупные светские феодалы.¹¹⁸ Чинш такого рода либелляриев обычно небольшой, денежный, порой символический (конечно, непосредственные держатели могли вносить своему прямому сеньору большую по размеру ренту — и не только в деньгах, но и натурой). Земли церковных либелляриев (за исключением тех, кого мы можем отнести к непосредственным держателям, близким по положению к зависимым крестьянам) обрабатывают массарии или субдержатели-либеллярии.¹¹⁹

Из проведенного нами анализа либеллярного держания, наследственного договора iure locationis, iure tenimenti, meliora-mentum в Средней Италии XI—XII вв. можно сделать следующие выводы.

Юридические условия либеллярных и иных наследственных договоров, заключаемых лицами разного социального статуса, нередко сходны (распоряжение участком, штраф за невыполнение условий держания, подчас сравнительно небольшой денежный чинш). Однако по своей сущности либеллярные договоры крестьян, с одной стороны, светских и церковных феодалов — с другой, совершенно различны. Подчинение либеллярия-феодала сеньору качественно отлично от зависимости крестьянина. Либеллярное держание подчас фактически является феодом или бенефицием. Объекты держания, как правило,— большие комплексы земельных владений с обрабатывающими их зависимыми крестьянами — массариями и сервами, господские дома и дворы, домениальные земли, десятины, церкви, целые крепости или их части. Незначительный чинш (совершенно несоизмеримый с действительной стоимостью передаваемых объектов), относительно невысокий штраф при невыполнении условий договора (в том числе и расхищении и «ухудшении» переданной недвижимости) служат лишь внешним символическим прикрытием (а ведь штраф порой требуется лишь «показать») отчуждения этих объектов в феодальную собственность либеллярия. К тому же и признанные договором права распоряжения землей весьма близки к правам верховного собственника, а большая часть ренты с непосредственных держателей поступает, как правило, именно прямому, а не верховному сеньору.

Договор, заключаемый крестьянином, — наследственное феодальное держание. Хотя в своих правах распоряжения участком многие крестьяне-либеллярии и приблизились к феодальным собственникам, но от последних их отделяет весьма существенная грань. И главное здесь то, что в пользу собственника они несут феодальные повинности (отнюдь не символические, особенно если принять во внимание подчас небольшую величину либеллярных объектов): натуральный или денежный чинш, извозную повинность и альбергарий, иногда подчиняются судебной власти сеньора. Порой ограничиваются и их права в отношении продажи и передачи в субдержание либеллярных участков. За приобретение своего держания в собственность они обязаны были заплатить определенную денежную сумму. Не всегда либеллярии и иные наследственные держатели имели возможность свободно оставлять держание. И наоборот, в отдельных случаях при невыполнении условий договора они могли быть лишены держании (в первую очередь это относится к наследственным держателям округи Пистойи). Высокий штраф за нарушение условий держания, за попытку оставить участок при сохранении договора в силе (что было правилом в XI—XII вв.) означал для крестьянина значительное увеличение бремени лежащих на нем повинностей (при этом вотчиннику и не в своем суде было легче, чем крестьянину, доказать это «невыполнение» условий или «ухудшение» участка). Вместе с тем феодал-либеллярий легко мог уплатить такой же штраф. Поэтому было бы неправильным считать, что либеллярный договор в XI—XII вв. превращал крестьян-либелляриев по сути в свободных собственников, не связанных феодальной зависимостью, и был весьма выгоден для всех них.

В то же время несомненно, что условия либеллярного контракта предоставляли тогда значительной части крестьян (особенно зажиточной) благоприятные возможности для самостоятельного ведения хозяйства, ибо устанавливали минимальную зависимость держателей от землевладельца. Тем самым данная форма держания открывала большой простор развитию производительных сил в сельском хозяйстве. Уже в это время были заложены основы того «неслыханного расцвета мелкой земледельческой культуры», который наступил в Италии в XVI в. и был особо отмечен Марксом.¹²⁰

Не случайно в XI—XII вв. заключение либеллярного договора (как и других соглашений о наследственном держании) стало в Средней Италии одним из основных путей освобождения крепостного крестьянства (массариев, колонов, аскриптициев, manentes). Это убедительно подтверждается самой многочисленностью либеллярных договоров колонов и массариев. Но, как мы видели, прослойка либелляриев пополнялась главным образом свободными собственниками—аллодистами или держателями (в том числе и либелляриями) других сеньоров. Означало ли для «их вступление в либеллярное соглашение с землевладельцем потерю личной свободы, как это бывало зачастую в VIII—IX вв.?

Нет, условия либеллярного договора и фактическое положение основной массы либелляриев-крестьян исключали такую перспективу.

В период быстрого роста городов и расширения влияния товарно-денежных отношений на всю экономику Средней и Северной Италии происходил интенсивный процесс мобилизации земельной собственности; залоги и продажи участков, обмен и скупка, передача в держание — все эти операции получили широкое распространение на практике, причем сделки различного характера переплетались между собой, и участвовавшие в них контрагенты вступали в весьма сложные связи друг с другом. Одним из проявлений отмеченного процесса была и сдача земель в либеллярное держание церковными корпорациями и отдельными представителями духовенства, светскими феодалами и горожанами мелким свободным аллодистам (иной раз продававшим свои аллоды тем же землевладельцам и получавшим их в держание на либеллярном праве, т. е. как precaria oblata). Нередко новые либеллярии становились держателями не своих земель, а участков, бывших прежде аллодами, благоприобретенной собственностью или держаниями их родственников, соседей и чужих им людей. С помощью либеллярного контракта рассчитывали поправить свое положение не только массарии и колоны (для них это был новый, более высокий этап на пути восхождения по социальной лестнице), но и соседи-нелибеллярии (чиншевики и другие держатели, не заключавшие договор). В условиях феодальной Италии заключение такого рода договора приводило к феодальной; зависимости либеллярия от собственника, однако при этом, как правило, он не подвергался закрепощению, не утрачивал целиком личной свободы.

Особое место среди либелляриев занимали ремесленники — городские жители. Они получали в держание совсем небольшие по размеру участки (в городе или пригороде), но обязательно с домом и ремесленной мастерской. Плата за держание представляла собой у них не столько долю прибавочного продукта, созданного в сельском хозяйстве, сколько часть дохода от ремесла, уплачивавшуюся за землю, на которой жил ремесленник и его семья (заметим, что и стоимость городской земли выше, чем участков, удаленных от города, этим можно, в частности, объяснить и высокие штрафы за оставление держаний во Флоренции и ее контадо, а подчас также в Лукке и Пизе). Здесь перед нами уже зародыш дифференциальной ренты.

¹ Н. Карышев. Вечнонаследственный наем земель на континенте Западной Европы. Экономическое исследование. СПб., 1885, стр. 204; А. Г. Муравьев. Emphyteuticario iure et libellario nomine. (Из истории земельных отношений в Средней Италии IX—XIII вв.) Казань, 1913, стр. 4—8; A. Sоlmi. Storia del diritto italiano. Milano, 1930, p. 374—375. 3. В. Удальцов a. Законодательные реформы Юстиниана.— BB, XXVI, 1965, стр. 38—42.
² А. Г. Муравьев. Указ. соч., стр. 8—9.
³ Подробнее об этом см.: Л. А. Котельникова. Либеллярии в Северной и Средней Италии в VIII—X вв. (К вопросу об образовании зависимого итальянского крестьянства).— СВ, X, 1957.
⁴ А. Г. Муравьев. Указ. соч., стр. 16—17. Н. Карышев также полагал, что вскоре после возникновения либеллярный договор перестал быть «договором свободных людей, заключаемым для обоюдной выгоды... либеллярии начали нести чисто феодальные обязанности и мало-помалу становились в положение крепостных».— Н. Карышев. Указ. соч., стр. 205—206.
⁵ Н. Карышев. Указ. соч., стр 206; А. Г. Муравьев. Указ. соч., стр. 17.
⁶ М. М. Ковалевский. Экономический рост Европы, т. 2, стр. 264—265.
⁷ Там же, стр. 462, 463.
⁸ P. Vассаri. Le affrancazioni collettive..., p. 11—13.
⁹ P. Vaccari. L’affrancazione dei servi..., p. 38—43. Ученый признает, что ряды manentes в XII—XIII вв. могли пополняться и из бывших колонов (институт колоната пришел в упадок), но их главным источником были либеллярии; ср. idem. Le affrancazioni collettive..., p. 14. Как видим, по вопросу об эволюции либеллярного договора в XI—XIII вв. П. Ваккари придерживается по существу той же точки зрения, что и А. Г. Муравьев. Но если у Муравьева (как и у Карышева) этот вывод едва намечен, то Ваккари создал довольно стройную концепцию, в обоснование которой привлек многочисленные источники.
¹⁰ P. Vaccari. L’affrancazione dei servi..., p. 30—32.
¹¹ Ibid., p. 48—53.
¹² Ibid., p. 37. Случаи заключения такого рода договоров особенно учащаются с X в. В этих договорах главным становится личное подчинение (fidelitas) либеллярия сеньору, так как поземельная связь между тем и другим становится очень неясной. И здесь в трактовке fidelitas П. Ваккари сказалось понимание ее как «универсального» вида зависимости, одинаково действующей и в отношениях между вотчинником-феодалом и крестьянином, и между тем же вотчинником и крупным купцом или богатым ремесленником. См. также ibid., р. 47—57.
¹³ P. Vaccari. Le affrancazioni collettive..., p. 14.
¹⁴ R. Rоmео. La signoria dell’abbate di S. Ambrogio..., p. 373.
¹⁵ R. Romeo. Op. cit., p. 375.
¹⁶ Ibid., p. 478—487.
¹⁷ Ibid., p. 485.
¹⁸ C. Violante. Storia ed economia dell’IItalia medioevale. (A proposito di un libro recente).— RSI, 1961, fasc. III, p. 518—519.
¹⁹ Р. Ромео датирует это явление концом XI — началом XIII в. (R. Romeo. Op. cit., p. 373).
²⁰ С. Violante. Op, cit., p. 519.
²¹ Ibid, p. 519—520.
²² Ph. J. Jones. Per la storia agraria italiana, p. 333—335.
²³ М. Л. Абрамсон. О роли арендных отношений в социально-экономическом развитии Южной Италии.— «Из истории... Италии»; см. она же. Крестьянство в византийских областях Южной Италии (IX—XI вв.).— ВВ, VII, 1953; она же. О некоторых особенностях развития феодальных отношений в Южной Италии в XII—XIII вв.— СВ, V, 1951.
²⁴ Л. М. Брагина. Положение крестьянства в Северо-Восточной Италии в XIII—XIV вв.— «Из истории... Италии»; В. В. Самаркин. Эволюция либеллярного держания в Северо-Восточной Италии в XII—XIV вв.— «Вестник МГУ», № 3, 1964; Е. В. Бернадская. К истории аграрных отношений в Северной и Средней Италии XIV—XVI вв. (по материалам провинций Модены и Феррары).— «Из истории... Италии».
²⁵ В. В. Самаркин. Эволюция либеллярного держания.., стр. 68—71.
²⁶ Там же, стр. 71—78.
²⁷ Об этом свидетельствует сама терминология источников: см., например, Reg. Luc., vol. З, № 1556 (1187 r.): «sive per tenimentum vel per libellum» и другие; RCI, vol. 6, № 975 (1144) : вначале договор не назван либеллярным («locationis nomine ad censum perexolvendum»), в конце же договора добавлено, как само собой разумеющееся обстоятельство, что грамота — либеллярная. Подобных примеров можно привести множество.
²⁸ Badia, № 96 (1078); DL. vol. IV, parte 2, p. 129—130, № 90 (1040 г.): собственник — аббат монастыря св. Петра в Монтеверде (Луккская область), либеллярий — епископ Лукки. По договору передается половина господского дома с доменом (casa et curte domnicata) в Арно, половина всех принадлежащих монастырю земель и построек их держателей, а также половина церкви св. Ипполита в селении Франчани и половина ее доходов и земель; кроме того, епископ получает треть домена и держательских земель в Калепо Петрозо, треть замка в этом же месте и там же — третью часть церкви св. Андрея. Ежегодный чинш — незначительный: всего 3 солида.
²⁹ RCI, vol. 1, № 112 (1021 г.); RCI, vol. 8, № 69 (1070 г.); Camaldoli, vol. 1, № 52 (1020 г.): братья Урсо, Джованни и Петрони, сыновья Урсо Доминико, получают в либеллярное держание два дома, пахотную землю и виноградник. Урсо, отец названных братьев, подарил эти земли монастырю Праталиа [Camaldoli, № 79 (1019 г.). Либеллярии обязуются их «tenere, fruere et in suprascriptis casis duo eorum residere», платить ежегодно 6 денариев чинша и являться в монастырский суд. Ibid., № 60 (1021 г.): «tenere laborare et fruere in suprascripta casa unus eorum residere»; либеллярии выполняют и судебную повинность. Reg. Pisan., № 147 (4063 г.): по либеллярной грамоте братья Морастико и Рустико получают от епископа Пизы ½ пеции пахотной земли и дом с участком. На этих землях сидел массарий Мартино, а теперь их держат они сами («quas qd. Martino massario cum eis consortibus ad laborandum detinuit et modo ipsi gg. abere videntur»). См. также Reg. Pisanum, № 180 (1075 г.); ср. Arch. Luc., № 248 (1075 г.); № 249 (1075 г.); Coltibuono, № 434 (1155 г.); Badia, № 89 (1072 г.) и многие другие. RCI, vol. 1, № 98 (1005 г.): сыновья некоего Альбицио, Джерардо и его брат Ингицио, получили от епископа Вольтерры по либеллярной грамоте три дома в Сесто (округа Вольтерры). В двух из них проживают держатели, в третьем — их отец, Альбицио. Badia, № 57 (1061 г.); RCI, vol. 6, № 94 (1015 г.); № 83 (1011 г.): либеллярий Родиландо Берити имеет по либеллярной грамоте 5 пеций различных земель, общей площадью более 11 модиев: конечно, семья одного держателя не в состоянии была их обработать. Эти земли подарил каноникам церкви св. Мартина брат Родиландо — Отети, которому (судя по границам 5 пеций) принадлежит еще не менее 3 пеций по соседству). Arch. Luc., № 174 (1060 г.): едва ли Петр Альбити сможет один, без посторонней помощи, обработать 8 модиев «леса, пустоши и пахотной земли», полученных им по либеллярной грамоте; Reg. Pisan, № 149 (1065 г.): некий Гвидо получил по либеллярной грамоте от епископа Пизы пецию земли размером в 7 модиев и 12 систариев. Возможно, что для ее обработки он привлекал держателей. Ср. грамоты монастыря св. Марии во Флоренции, судя по которым либеллярии, получающие земли от монастыря в разных районах Флорентийской округи, имеют одного-двух держателей или обещают «послать» их на участки — Badia, № 16 (1004 г.); № 20 (1011 г.); № 48 (1058 г.); № 121 (1079 г.); № 91 (1072 г.); № 126 (1082 г.); RCI, vol. 25, № 179 (1128 г.).
³⁰ А. И. Неусыхин. Судьбы свободного крестьянства в Германии в VIII—XII вв. М., 1964, стр. 32—44.
³¹ RCI, vol. 6, № 415 (1076 г.): Джерардино, сын клирика Паоло, получил в либеллярное держание от каноников церкви св. Мартина в Лукке дом и держательский участок (casa et res massaricia), а также лесок. На обоих земельных участках сидят держатели (их трое). Очевидно, они останутся здесь и впредь. Ibid., № 664 (1106 г.): Гвидо, сын бывшего монаха Рамундо, по либеллярной грамоте получил от епископской церкви св. Мартина подтверждение на держание разного рода обработанных и необработанных земель — вместе с жилищами крестьян и другими постройками в трех населенных пунктах. Очевидно, эти земли обрабатывали держатели, которые в грамоте не упоминаются. Число подобных примеров можно увеличить.
³² Arch. Luc., № 77 (1032 г.); № 201 (1066 г.); RCI, vol. 2, № 40 (1016 г.): по либеллярному договору передает землю графиня Джемма, см. также RCI, vol. 25, № 176 (1128 г.); № 183—184 (1132 г.); Coltibuono, № 21 (1027 г.); № 32 (1039 г.); № 509 (1187 г.).
³³ Badia, № 29 ( 1031 г.): светский феодал, проживающий в 10 км от Флоренции, передает в либеллярное держание многочисленные земли, половину церкви, расположенные неподалеку от его дома, а также во многих других местах Флорентийской округи; ibid., № 45 (1050 г.): собственник либеллярных земель — нотарий Джованни Флоренци, житель города; RCI, vol. 25, № 144 (1090 г.): земли, получаемые iudice Теуцо, принадлежат Ценобио Пагани, имеющему по соседству (в непосредственной близости от города) и другие земли. Сам Ценобио владеет домами во Флоренции и в ее пригороде Ровеццано, куда Теуцо доставляет чинш в 1 денарий. Ibid., № 172 (1127 г.): землевладельцы — светские феодалы, проживавшие неподалеку от Флоренции; ср. ibid., № 186 (1138 г.); см. также ibid., № 188 (1141 г.); Coltibuono, № 289 (1115 г.); RCI, vol. 8, № 63 (1063 г.); № 90 (1076 г.): землевладельцы — светские сеньоры, жители Сиены или ее ближайших окрестностей (Капрайа, в 5—6 км к юго-западу от Сиены). Правда, они не настоящие собственники, а бенефициарии, в свою очередь, арендующие эти земли у других вотчинников, но, судя по либеллярной грамоте, чинш поступает им самим.
³⁴ Arch. Luc., № 256 (1075 г.): землевладелец — кузнец Джованни — передает Рустико Альбицци все свои земли и постройки в Бранкало (вблизи Лукки), за исключением своего дома, мельницы и кузницы. Чинш — 4 солида, 4 денария и окорок. Ср. ibid., № 271 (1077 г.): от аббата монастыря св. Понциана этот же Джованни получил по либеллярной грамоте ¾ пеции с каменным господским домом в городе, около церкви св. Бенедикта. По соседству находился и собственный дом этого богатого ремесленника. Ежегодный чинш — 2 денария; его незначительность свидетельствует о том, что Джованни по существу полностью распоряжался либеллярными владениями. Badia, № 144 (1098 г.), ср. ibid., № 147 (1099 г.): Джованни Сеньорелли, житель Флоренции, вместе со своей женой передает по либеллярной грамоте дома с земельными участками и ремесленными мастерскими в городе; RCI, vol. 8, № 98 (1080 г.): странноприимный дом вблизи церкви св. Василия (Сиенская округа) получает в либеллярное держание пецию пахотной земли. Чинш —1 денарий. Собственник пеции — богатый рыбак Петруколо. По соседству он имеет собственные земли (к северу и югу от этого участка) ; упоминается и их держатель — некто Баджино.
³⁵ Arch. Luc., № 77 (1032 г.): некие Альтипрандо, клирик Куницио и Адам Гримо получили по либеллярной грамоте от имперского судьи (iudice) Флаиперто четвертую часть церкви в Сальтукло (Флаиперто, в свою очередь, владел ею на основании либеллярного договора от Сисмондо Родиландо), а также часть кладбища, церковные постройки и т. п. Помимо этого, Альтипрандо и Адам получили право собирать десятину с семи держателей и их наследников. Как видим, в данном случае перед нами многостепенная зависимость: верховный собственник — Сисмондо Родиланди—Флаиперто; Альтипрандо и Адам — непосредственные держатели. Но наиболее часто верховным собственником земель в Луккской округе, как говорилось, выступает епископская церковь св. Мартина. Сохранилось немало грамот, где ее бенефициариями являются каноники или другие духовные чины епископства, в свою очередь, сдающие земли в либеллярное держание. См. RCI, vol. 6, № 221 (1047 г.): Соломон, пресвитер епископской церкви св. Мартина в Лукке, по либеллярному договору передал Ламберто Фулькарди, сыну нотария, полпеции пахотной земли; этот участок Соломон имел в качестве бенефиция, полученного от церкви св. Мартина. Там же Соломон передал пецию пашни Уберто, сыну нотария Уберти (и этим участком он владел как бенефициарий).— Ibid., № 283 (1060 г.); ср. ibid., № 300 (1062 г.): участок пашни в самой Лукке получил от упомянутого Соломона нотарий Ламберто Джемпами (верховный собственник здесь — также церковь св. Мартина). Не исключено, что и у нотариев порой были держатели, обрабатывавшие участки. В качестве бенефициария епископской церкви в Лукке пресвитер Соломон передал по либеллярной грамоте многие земли и в других населенных пунктах Луккской округи. Либеллярии здесь обычно крестьяне. Ibid., № 177 (1039 г.); № 178 (1039 г.), № 230 (1048 г.) и др. Бенефициариями являлись и многие другие церковные служители, передававшие земли по либеллярному договору. Ibid., № 140 (1033 г.); № 321 (1065 г.); № 334 (1066 г.); № 401 (1074 г.) и др.
³⁶ См. RCI, vol. 6, № 348—349 (1068 г.); № 435 (1077 г.); № 692 (1109 г.): от епископской церкви св. Мартина различные земли получает по либеллярному договору некий Бененато Ламберти, который, в свою очередь, передает их в либеллярное держание; ibid., № 531 (1094 г): верховный собственник земли — епископская церковь св. Мартина; промежуточное звено — либеллярий Боникто Джованни, также затем передающий данную пецию другому лицу; ibid., № 617 (1107 г.): братья Мартин и Джованни Доминико по либеллярному договору от Опицио, клирика епископской церкви в Лукке, получают лесистые и заросшие кустарником земли. Эти земли держал отец либелляриев, но не непосредственно от Опицио, а от некоего Боницио Джованни, которому их передал по либеллярной грамоте Опицио.
³⁷ Л. А. Котельникова. Либеллярии Северной и Средней Италии в VIII—X вв., стр. 97—98, прим. 71.
³⁸ RCI, vol. 6, № 693 (1109 г.); № 610 (вторая половина XI в.); № 438—439 (1078 г.); RCI, vol. 9, № 1505 (1183 г.); Reg. Luc., vol. 3, № 1670 (1193 r.); .№ 1827 (1200 г.) и др.
³⁹ RCI, vol. 6, № 153 (1034 г.): возобновляется либеллярный договор на 5 пеций пахотной земли, которые Ламберто Бони передает Андреа Контилини и его брату Гвидо. Ранее (ср. ibid., № 88, 89) на этом участке были другие либеллярии. Ср. также ibid., № 580 и многие другие.
⁴⁰ Reg. Luc., vol. 3, № 1610 (1190 г.): «Si ipsi vel eorum heredes habita-verint in suprascripta terra per annos vel quocumque temporis curriculo ibi etiam si filii nati fuerint, non causabunt nec distringent eos per manentes vel per colonos»; См. также RCI, vol. 9, № 1409 (1179 r.); № 1538 (1186 r.); Reg. Luc., vol. 3, № 1708 (1194 r.); № 1770 (1196 г.) и др.
⁴¹ RCI, vol. 9, № 1448 (1181 г.): держатель обещает «terras per tenimentum tenere et laborare et non dimittere»; в случае нарушения договора налагается штраф в 100 солидов; Reg. Luc., vol. 3, № 1677 (1193 г.): за несоблюдение условий наследственного договора и ухода с держания штраф — 10 лир, помимо особого возмещения собственникам земли; Ibid., № 174 (1195 г.): под угрозой штрафа в 10 лир наследственный держатель обещает, что ни он, ни его наследники «nec dimittent terram, nec eam deteriorabunt...»
⁴² Badia, № 68 (1070 г.): чинш — 24 денария, штраф в случае оставления участка — 20 Сол.; ibid., №53 (4060 г.); № 56 (1061 г.); № 107 (1075 г.): штраф более чем в 100 раз превышал чинш; ср. Reg. Pisan., № 584 (1187 г.), но подобные грамоты в Пизанской округе редки; Badia, № 18 (1006 г.): чинш — 12 денариев, штраф за оставление участка, как и за «ухудшение»,— 20 сол.; ibid., № 46 (1053 г.); № 83 (1072 г.); чинш — 8 денариев, штраф — 6 лир, т. е. цена целого манса земли в 1 модий, и многие другие.
⁴³ Badia, № 53 (1060 г.); № 68 (1070 г.); № 107 (1075 г.) и др.; ср. RCI, vol. 9, № 1448 (1181 г.): штраф за оставление участка держателем и за сгон, его собственником одинаков.
⁴⁴ Reg. Pisan, № 180 (1075 г.); № 652 (1200 г.); RCI, vol. 1, № 111 (1018 г.); RCI, vol. 6, № 181 (1041 г.); Arch. Luc., № 226 (1071 r.); Camaldoli, vol. 1, № 40 >(1016 r.); RCI, vol. 8, № 69 (1070 г.).
⁴⁵ RCI, vol. 9, № 1460 (1182 г.) и № 1505 (1183 г.): братья Пандольфино и Каррателла, имевшие в либеллярном держании от каноников церкви св. Мартина по полпеции пахотного поля в Виа Медиана (недалеко от Лукки) размером в 1 ½ coltra, отказались от участка («de omni iure et actione, tenimento seu libellaria, usu et derictu, atque melioramento»). Этот акт воспринимается в качестве совершенно естественного. Мало того, Пандольфино получил от каноников возмещение — 27 стариев пшеницы, 13 ½ стариев бобов, стоимостью, в 14 лир, т. е. своего рода плату за участок. Тем самым словно признается, что участок находился в фактической собственности либеллярия, а отказ от него в какой-то мере равносилен продаже. Ср. Coltibuono, № 188 (1090 г.): наследственный держатель в Кольтибуоно отказывается от своего участка. В луккских источниках встречаются и случаи отказа от наделов наследственных держателей-нелибелляриев, уход которых, как говорилось выше, порой был затруднен. См. Reg. Luc., vol. 3, № 1690 (1193 г.): отказ от держания здесь трактуется прежде всего как отказ от прав, связанных с владением участком, и уже потом — как освобождение от обязанностей. Ср. RCI, vol. 6, № 839 (1127 г.); № 886 (1131 г.): одновременный отказ от держания и продажа его собственнику; ibid., № 952 (1140 г.), № 958 (1141 г.), № 966 (1142 г.); № 998 (1145 г.): отказ от держания с вознаграждением со стороны собственника. Reg. Luc., vol. 3, № 1650 (1192 г.); ср. ibid., № 1672 (1193 г.): некие Борнекто и его жена Пепа освобождаются от личной зависимости (de omni trianentia) и одновременно отказываются от своего прежнего держания, за которое получают 30 сол.
⁴⁶ Arch. Luc., № 248—252 (1075 г.): грамоты фиксируют права и обязанности либелляриев в Контхано (Масса Пизана) — районе, находившемся на расстоянии около 20 км от Лукки. Объекты либеллярных держаний — виноградники. Очевидно, разрыв договорных отношений не был страшен вотчиннику — монастырю св. Понциана, который располагал возможностью посадить на эти участки других своих держателей (либеллярии прежде были держателями этих же земель, но не по либеллярному праву). Reg. Pisan., № 582 (1187 г.): либеллярий получил по договору от пизанского архиепископа 3 пеции земли. Почти со всех сторон к этим небольшим земельным участкам (всего около 24 пертики) примыкали земли архиепископа. Чинш — около 4 сол. В случае задержки в его уплате и оставления участка земля возвращается архиепископу. О каком-либо штрафе за нарушение договора не говорится.
⁴⁷ Coltibuono, № 542 (119... г.): либеллярий Парабои в качестве чинша должен был платить монастырю св. Лаврентия некоторое количество воска. В случае неуплаты аббат имел право просто согнать его с участка, не возбуждая никакого дела («sine omni querimonia intrare in possessionem totius dicti poderi»), LC, p. 373, № 29 (XI в.); p. 382—383, № 37 (1100 r.); p. 393—394, № 46 (1095 r.); p. 384—385, № 39 (1101 г.): держатель получает участок для себя и своих наследников с условием платить фиксированный чинш. При повышении чинша или сгона держателя с земли собственником — пробстом монастыря св. Зенона — последний должен быть оштрафован на 100 сол. Если же держатели не внесут чинш или допустят какие-либо ухудшения, они обязаны не только заплатить штраф в 100 сл., но «et deinde non habeant licentiam neque potestatem ipsum petium de terra abendi neque tenendi». Ibid., p. 392—393, № 45 (1110 г.): и по этой грамоте за невыполнение условий держатель (так же, как и собственник) уплачивает штраф; кроме того, он должен покинуть участок («se amittere predictos petios de terra atque perdere»). Подобные предписания содержатся и в других грамотах.— Ibid., р. 352—353, № 13 (1128 г.); р. 388—389, № 42 (1131 г.); р. 385—386, № 40 (1142 г.) и др. Reg. Luc., vol. 3, № 1563 (1187 г.): в случае отчуждения надела держатель теряет всякие права на него, и участок возвращается собственнику. RCI, vol. 9, № 1050 (1149 г.): при несоблюдении условий договора держателя «debent perdere mellioramentum...». Ibid., № 1437 (1181 г.); № 1522 (1184 г.); № 1526 (1185 г.); № 1676 (1193 г.): земли держателей, в течение одного года или двух лет не плативших чинш, решением городских консулов Лукку передаются собственнику — монастырю св. Петра в Поццеоли. Ср. RCI, vol. 6, № 836 (1127 г.): неуплата чинша в 12 денариев влечет штраф в 5 лир, но держание все равно отбирается. RCI, vol. 9, № 1471 (1182 г.); № 1443 (11811 г.): за неуплату в срок чинша — штраф, в противном случае — конфискация держания.
⁴⁸ Arch. Luc., № 198 (1065 г.): Омодеи Вити получил по либеллярному договору в наследственное держание от Доннуччо Белломо пецию земли с домом, садом и приусадебным участком в Силиче, вне Лукки, но неподалеку от города. Ежегодный чинш — 30 стариев пшеницы. Либеллярий волен продать участок, но право предпочтительной покупки принадлежит собственнику, который может заплатить на 20 сол. меньше, чем любой другой покупатель, выразив желание купить эту землю за месяц до объявления о продаже (20 сол.— это почти половина годового чинша с участка). RCI, vol. 6, № 805 (1123 г.): либеллярии — два зажиточных крестьянина, владельцы водяной мельницы, расположенной на одной из двух арендуемых ими пеций; каждый из них вправе свободно продать свою долю другому совладельцу. Однако если они захотят продать это кому-либо еще, должны за 30 дней до продажи известить собственника — управляющего приютом св. Мартина. Если он захочет купить, платит на 5 сол. дешевле; если нет — продают, кому хотят. Ibid., № 830 (1126 г.): либеллярий может продать участок, лишь известив предварительно собственника — управляющего тем же благотворительным учреждением. Здесь особенно подчеркивается необходимость получения разрешения сеньора (nostra data licentia). Но собственник обещает заплатить за участок столько же, сколько платили другие покупатели («tantum pretium... quantum ab aliis hominibus...») ; cp. ibid., № 929 (1139 г.): указывается, что обязанности либеллярия при продаже переходят на покупателя («salva nobis obedientia de suprascripta libellaria»),
⁴⁹ RCI, vol. 6, (1137 г.): возможность продажи держания с уведомлением собственника за 30 дней; собственник имеет право купить держание на 3 сол. дешевле, чем любой другой покупатель; Ibid., № 999 (1145 г.); RCI, vol. 9, № 1388—1389 (1178 г.); Badia, № 164 (1121 г.): группа держателей (14 человек) участков от флорентийских каноников церкви Санта Репарата имеет право продавать эти участки, а покупать их каноники могут по той же цене, что и другие покупатели; LC, р. 347—349, № 9 (1096 г.); р. 375, № 31 (1128 г.); р. 383—384, № 38 (1125 г.): отчуждение участков держателями допускается лишь с разрешения или даже «по приказанию» собственника.
⁵⁰ RCI, vol. 6, № 385 (1072 г.): из двух пеций, переданных канониками церкви св. Мартина в держание Витали Бенсивенья (который годом раньше сам передал их каноникам), один участок его наследники снова продают церкви, причем либеллярное держание трактуется в грамоте как собственность (per alodium). Ibid., № 840 (1127 г.): клирик Анджело продает каноникам той же церкви «omnem ius et actione et libellaria atque melioramento et usum, que mihi pertinet» на пецию виноградника в Вакколе, которую он имеет от них в либеллярном держании. Величина виноградника - 16 стариев, цена участка — 110 сол. 80 сол. из полученной суммы либеллярий передал на помин души тем же каноникам (очевидно, поэтому они и не препятствовали продаже). Reg. Luc., vol. 3, № 1586 (1189 г.): некий Гильельмо Малюзи, будучи либеллярием епископской церкви св. Мартина, продал участок, находившийся в его наследственном владении, Буйямонте Бенекти; каноники согласились с продажей, но они утверждали, что либеллярный договор тем самым утратил свою силу и что необходимо его возобновление, за каковое Буйямонте обязан заплатить 10 лир (ежегодный чинш его — 10 сол.). Тот стал требовать эти 10 лир с Гильельмо, заявлявшего, что договор возобновлен в то время, когда еще он сам был либеллярием. Под разными предлогами епископский фогт требовал с Гильельмо еще 30 стариев зерна. Камерарии епископской церкви признали продажу держания законной и возобновили либеллярный договор. Чинш нового либеллярия был изменен. Reg. Pi|san., № 654 (2-я половина XII в.): из 7 мансов, которые держали либеллярии, 5 они продали (о каком-либо согласии архиепископа-собственника земель на этот акт не говорится). RCI, vol. 6. № 433 (1077 г.), № 444—445 (1078 г.): передача участка в либеллярное держание приравнивается к его отчуждению («neque alienare, neque per libellum dare»). Cp. RCI, vol. 8, № 162 (1121 г.).
⁵¹ Reg. Pisan., № 531 (1178 г.): собственник — архиепископ Пизы — получает в качестве платы за заключение сделки (a nomine servitii) 20 сол.— сумму, более чем в 13 раз превышающую чинш (18 денариев); Camaldoli, vol. 2, № 1014 (1144 г.); чинш - 11 денариев; за передачу в держание уплачивается 30 сол. RCI, vol. 8, № 162 (1121 г.): чинш - 16 денариев, передача в держание, приравниваемая к продаже (libellum vendictionis), стоит 20 лир (таков же штраф за нарушение договора).
⁵² RCI, vol. 6, № 699 (1109 г.); № 769 (1119 г.); № 965 (1142 г.); речь идет не о продаже неким Роберто Бенедетто участка каноникам церкви св. Мартина, а о продаже «omne ius et melioramentum quod habebat super una petia terre»; Ibid., № 973 (1143 г.); RCI, vol. 9, № 1366 (1177 г.); № 1406 (1179 г.); № 1419 (1180 г.); № 1490 (1183 г.); Reg. Luc., vol. 3, № 1742 (1195 г.); № 1768 (1196 г.): продаются собственно не 2 пеции пашни, но «omne ius et actionem, tenimentum seu libellariam, usum et derictum atque mellioramentum»; ibid., № 1811 (1199 г.).
⁵³ RCI, vol. 6, № 659 (1105 г.): Пандульфо Пассарини продает Джерардо Сасси две пеции земли размером в 3 ½ модия в Хизула, около Прато Мархионис. Эти земли являются его держаниями от каноников церкви св. Мартина и монастыря св. Понциана, однако ничего не говорится о каком-либо согласии их на продажу или даже уведомлении о ней. Ничего не сказано и о том, будет ли поступать чинш собственникам от нового владельца; ibid., № 698 (1109 г.): Муджетто Ризанде подарил Берте Рустичи две пеции пашни в Вакколе, хотя эти земли принадлежали церкви св. Мартина и находились у Муджетто в держании. С ведома ли последнего это сделано — неизвестно; ср. RCI, vol. 9, № 1404 (1179 г.); Reg. Luc., vol. 3, № 1782 (1197 г.) и др.
⁵⁴ RCI, vol. 6, № 737—738 (1114 г.): новые держатели будут платить тот же чинш; ibid., 834 (1126 г.); № 853 (1128 г.); № 893 (1132 г.): чинш остается тем же самым; ibid., № 967 (1142 г.); RCI, vol. 9, № 1052 (1449 г.); № 1395 (1179 г.); № 1396 (1179 г.); ср. ibid., № 1397 (1179 г.): в последующие годы чинш возрастет.
⁵⁵ Подробнее см. выше, в I главе.
⁵⁶ Reg. Pisan., № 170 (1071 г.); Camaldoli, vol. 1, № 50—52 (1020 г.); № 60 (1021 г.); № 105 (1030 г.); № 123, 126—127 (1033 г.) и др.
⁵⁷ Coltibuono, № 83 (1073 г.); № 85 (1074 г.): держатель выкупает свою часть манса — за 20 сол. На остальной части надела, видимо, останется другой держатель; ibid., № 95 (1075 г.); № 104 (1077 г.): разбогатевший держатель — Корбицио Родольфи сначала выкупил свое держание у некоего Берно Петрони, а затем занялся весьма значительными земельными приобретениями [ср. № 110 (1078 г.), № 114 (1078 г.)]. См. также Coltibuono, № 331 (1128) г.): держатель выкупает в собственность участок, который обрабатывал его отец; Ibid., № 332 (1128 г.); № 410 (1150 г.); № 456 (1162 г.); RCI, vol. 9, № 1401 (1179 г.): сыновья Синьоретто — Марко, Мелиоретто, Джованни и Доминико за 8 сол. выкупили у Монако и Гунтардо Гвисличчони все земли, обработанные и необработанные, какие они держали в приходе св. Януария в Мортето, уплачивая за них ежегодно 3 денария. Собственники «приказали им войти во владение этими землями»; ibid., № 1403 (1179 г.): за 4 лиры 6 сол. Райнольфо Райнерио и его жена продали в Форколи пецию земли Рустикелло Родольфини, который ежегодно вносил за этот участок 2 стария пшеницы; Reg. Luc., vol. 3, № 1643 (1191 г.); RCI, vol. 6, № 929 (1139 г.): собственник, решив продать либеллярное держание, обещает за месяц сообщить об этом либеллярию. Если либеллярий захочет купить участок может приобрести его (in venditione faciemus vobis), заплатив на 6 сол. дешевле, чем кто-либо другой. В противном случае сеньор продает участок, кому захочет, но права либеллярия сохраняются (salva vobis predicta libeliaria).
⁵⁸ RCI, 6, № 929 (1139 г.); № 999 (1145 г.); RCI, vol. 9, № 1420 (1180 г.); Coltibuono, № 262 (1110 г.) и др.
⁵⁹ Arch., Luc., № 262 (1076 г.): либеллярий здесь — бывший держатель этого же участка, которым он владел не по либеллярному праву; ср. ibid., № 248—252 (1075 г.); RCI, vol. 6, № 772—773 (1119 г.): Каноники св. Мартина за большой чинш — 72 стария пшеницы, бобов и проса передают в наследственное либеллярное держание неким Рустико Боники и Джованни Барони пецию пахотной земли размером в 4 модия. Обещая каноникам obedientiam et pensionem reddere, держатели (tenitores) дают также обязательство не передавать кому-либо этот участок («ut non liceret... obligare vel dare alii»). Штраф в случае нарушения велик — 20 лир; ср. ibid., № 783 (1121 г.); RCI, vol. 25, № 163 (1120 г.): Ильдебрандо Ильдебранди имеет в либеллярном держании от приюта Санта Репарата дом с земельным участком. Размер участка очень мал — 12 pedes в длину и 8 — в ширину. Однако, очевидно, близость Флоренции (участок расположен у городских стен) повышала цену земли и заставляла заботиться о ее сохранении в руках собственника. Как и во многих других либеллярных договорах, объектом которых были земли, находившиеся в непосредственной близости от Флоренции или в самом городе, здесь устанавливается большой штраф в качестве меры наказания либеллярия, покинувшего держание (40 сол. при чинше в 8 денариев). Такой же штраф он должен заплатить, если продаст или передаст каким-либо образом участок кому-либо, помимо приюта («in aliarn partem vel alicui persone vel loco vendiderimus aut concesserimus vel aliquo ingenio alienaverimus nisi ad supradictum ospitale»), не известив его управляющего за 30 дней до предполагаемой продажи с тем, чтобы тот, пожелав, мог купить этот участок.
⁶⁰ LC, р. 382—383, № 37 (1100 г.): держатель не имеет права передавать кому-либо держание. Ibid., р. 392—393, № 45 (1110 г.): передача держания какому-либо постороннему лицу без разрешения собственника — монастыря св. Зенона — влечет за собой штраф в 100 сол. и потерю участка. Ср. также аналогичные предписания — Ibid., р. 352—353; № 13 (1128 г.); р. 385—386, № 40 (1142 г.) и др. Reg. Pisan., № 580 (1187 г.): держатели не имеют никаких прав на свое держание и даже на возведенные на нем постройки; Reg. Luc., vol. 3, № 1563 (1187 г.): запрещается отчуждение держания.
⁶¹ Л. А. Котельникова. Либеллярии Северной и Средней Италии в VIII—X вв. ..., стр. 89, 96.
⁶² RCI, vol. 6, № 95, (1015 г.); № 181 (1041 г.) и многие другие.
⁶³ Badia, № 53 (1060 г.); № 90 (1072 г.) и др.; ср. Camaldoli, vol. 1, № 123 (1033 г.): «ut debeat tenere et ea laborare, meliorare et fruere cum filiis et heredibus, in ipsa casa residere et habitare, et dare censum».
⁶⁴ Reg. Pisan, № 170 (1071 г.): виноградник; Badia, № 68 (1070 г.): сады, пахотные участки, плодовые деревья; Reg. Luc., vol. 3, № 161 (1190 г.): пахотное поле, обсаженное плодовыми деревьями, за которые новый либеллярий уплачивает собственнику 20 сол.
⁶⁵ Reg. Pisan., № 582 (1187 г.); Badia, № 49 (1058 г.) и др.; RCI, vol. 6, № 783 (1121 г.)
⁶⁶ Camaldoli, vol. 1, № 318 (1064 г.): на 5 стариях земли либеллярий обязуется «vinea plantare et levare». Coltibuono, № 369 (1137 г.): участок передается либеллярию ad meliorandum et letaminandum. Сеют на нем зерновые культуры; Badia, № 49 (1058 г.): на заброшенном участке (sterpeto) либеллярий обязуется vinea plantari.
⁶⁷ Arch Luc., № 235 (1072 г.): либеллярий должен в течение двух лет построить дом «sic grandem et bonam sicut olim in predicta terra fuit»; Camaldoli, vol. 1, № 127 (1033 г.): либеллярию в течение года надлежит построить дом и поселиться на мансе (sors), где уже жил держатель, которого, он, видимо, сменяет. Ср. Camaldoli, vol. 1, № 50 (1020 г.); № 51 (1020 г.); № 318 (1064 г.).
⁶⁸ Л. А. Котельникова. Либеллярии Северной и Средней Италии..., стр. 94—95.
⁶⁹ См., например, RCI, vol. 6, р. 152—153, № 387 (1078 г.): 6 мансов, переданных епископской церкви в Лукке феодалами из рода Корвариа, обрабатывались разными людьми-массариями. Ср. ibid., р. 58—59, № 154 (1035 г.): «...quas Мого et Bonitio massari ad laborandum abere videntur...» Подробнее о положении колонов, масариев и manentes в XI—XIII вв. уже говорилось выше, см. стр. 146—158.
⁷⁰ Примеров заключения либеллярных договоров массариями (и держателями, иногда не названными таковыми, но не либелляриями) особенно много в луккских грамотах XI—XII вв. RCI, vol. 6, № 95 (1015 г.): Джованни, сын Андреа, и его тезка Джованни, тоже сын некоего Андреа, получили по либеллярной грамоте от епископской церкви св. Мартина 9 пеций пашни, виноградников и садов в Витишано (Луккская округа), «quas nos ad manus nostras detinere videntur», т. e. эти земли были раньше их держаниями, а теперь они держат их по либеллярному праву. Чинш — 3 бурдюка вина; Arch. Luc., № 48 (1018 г.); № 74 (1031 г.); № 226 (1071 г.); № 227 (1071 г.); № 248—252 (1075 г.): в поселении, находящемся в непосредственной близости от Лукки, либеллярные договоры с аббатом монастыря св. Понциана заключает группа массариев, державших раньше эти «casa et cosa massaricia ad laborandum». Их новые обязанности — значительный оброк вином и небольшие денежные суммы; Arch. Luc., № 261 (1076 г.); RCI, vol. 6, № 181 (1041 г.); № 320 (1065 г.); № 479 (1084 г.): епископская церковь св. Мартина передает по либеллярному договору братьям Урсо, Петру и Мартину 1/2 манса в Темпаньяно (около 15 км от Лукки). Братья названы massarii ibidem residentes. Чинш их — незначительный: 2 сол., окорок и 2 стария каштанов. Любопытно, что другую половину манса братья держат от той же епископской церкви, но не по либеллярному договору: «de alia vero ½ mansi... non habemus unde cartam libelli sicut de alia supradicta 1/2», ср. также ibid., № 585—588 (вторая половина XI): массарии или их родственники и наследники заключают либеллярные договоры с епископской церковью св. Мартина. Чинш несколько возрастает (на 10 стариев вина плюс 1 старий каштанов и 1 старий орехов), тем самым как бы являясь «добавочной платой» за новые, лучшие для прежних массариев условия держания. Либеллярные договоры заключали многие массарии в округах Вольтерры [см., например, RCI, vol. 1, № 111 (1018 г.), № 112 (1021 г.)]; Сиены [RCI, vol. 8, № 69 .(1070 г.)]; Пистойи [LC, р. 423—424, № 3 (1116 г.)]; Флоренции [Badia, № 54 (1061 г.); № 82 (1072 г.); № 89 (1072 г.); № 68 (1070 г.): Петр, аббат флорентийского монастыря св. Марии, по либеллярной грамоте передал братьям Петру и Марко, а также Лео Акцио манс («sorte et res in 1. salce, sicut modorecta est per vos ip sie germani et Leo et consortes vestris»). Среди обязанностей новых либелляриев — «cascine reconciandum et duo de vos ibidem resedendum», следовательно, они будут продолжать оставаться на участке, хотя и в новом качестве — либелляриев. Чинш небольшой — 2 сол. Ограничивается возможность ухода с держания (штраф в 20 сол., так же как и за неуплату чинша и за сгон крестьян с земли вотчинником). Однако после уплаты штрафа, очевидно, уйти было можно. См. .ibid., № 49 (1058 г.)] и многие другие.
⁷¹ Badia, № 54 по либеллярному праву получает во Флоренции дом с участком (длиной 40 pedes, шириной 24 pedes) и ремесленной мастерской Пьетро Джерарди, который раньше все это «держал» (detinet). См. также Badia, № 89 (1072 г.); № 107 (1075 г.); № 127 (1082 г.); № 132 (1084 г.), ср. № 117 и 148(2) (1078 г.) и др.
⁷² Reg. Pisan, № 1711 (1072 г.); № 267—268 (1116 г.) и многие другие.
⁷³ Ср., например, RCI, vol. 1, № 92 (1001 г.).
⁷⁴ Так, среди использованных нами более 120 луккских либеллярных грамот XI—XII вв., где либелляриев можно отнести к крестьянам, новые держатели заключают около 76% договоров, в то время как примерно в 25% грамот либо подтверждаются прежние договоры, либо либеллярную грамоту получает массарий, сидевший на этом же участке. См. также Reg. Pisan., № 435—436 (1154 г.); № 584 (1187 г.); Coltibuono, № 292 (1116 г.); Canonica, № 69 (1065 г.) и многие другие.
⁷⁵ RCI, vol. 6, № 209 (1046 г.); № 514 (1089 г.); № 634—637 (1103 г.): некий Гвискардо Альберти подарил епископской церкви св. Мартина в Лукке пецию земли в Чиллиано. Он получил ее в качестве либеллярного держания за ежегодный чинш в 18 денариев. Camaldoli, vol. 1, № 130—131 (1033 г.) и другие. Ср. также Reg. Luc., vol. 3, № 1707 (1194 г.), № 1762 (1196 г.) и многие другие.
⁷⁶ Badia, № 90 (1072 г.); Canonica, № 123 (1086. г.). С участком, полученным Вивенцио Бондио по либеллярному договору, граничит его собственный надел. RCI, vol. 6, № 106 (1023—1024 гг.): с либеллярной землей граничат два собственных участка держателя. См. также Arch. Luc., № 78 .(1030 г.); Reg. Pisan., № 267 (1116 г.); Badia, № 115 (1077 г.) и др.
⁷⁷ RCI, vol. 6, № 122—123 (1028 г.): Теудегримо Фарольфи подарил епископской церкви св. Мартина 5 пеций своей земли в Вакколе (Луккская округа) площадью в 14 стариев (меньше модия). Либеллярием здесь стал Джованни Гварниери; ibid., № 346 (1067 г.): в 1065 г. Гонтельда Родуланди передала епископской церкви св. Мартина 2 пеции — 28 стариев. В 1067 г. эти земли были отданы в либеллярное держание Альберто Синьоретти. См. также ibid., № 152 (1034 г.), № 228 (1048 г.); № 199 (1044 г.) и № 326 (1065 г.); № 157 (1035 г.) и № 271 (1058 г.) и многие другие.
⁷⁸ Badia, № 90 (1072 г.); № 117 (1078 г); № 142 (2) (1078 г.); № 132 (1084 г.) и др.
⁷⁹ В том, что в этих грамотах слово fabrica обозначало именно ремесленную мастерскую, а не просто «постройки, здания» (edificia), убеждают нас два обстоятельства: а) когда составитель грамоты хочет сказать, что арендатору передаются все постройки на участке, он и говорит: «cum edificio suo super se et inira se abentes».— Badia, № 46 (1053 г.) и многие другие; б) в цитированной нами грамоте, где объект держания «casa cum fundamentum et terra cum omnes fabricas suas» в конце документа упоминается о штрафе с либеллярия (в случае неуплаты чинша, оставления держания или каких-либо «ухудшений» на участке вместо «улучшений») и добавляется: «vel si de arte mea qui supra Martino (т. e. либеллярия.— Л. К.) in ipsa casa puterium fecero contra ipsa ecclesiam». Это дополнение не оставляет сомнения в том, что перед нами — либеллярий, занимавшийся ремеслом, которое, очевидно, было едва ли не основным для него делом: безусловно, он не мог прокормить себя и свою семью с такого крохотного участка (в данной грамоте это 40 pedes).
⁸⁰ Badia, № 18 (1006 г.); № 23 (1013 г.): некие Ильдебрандо Эрити и Суппо Петрони получают от флорентийского аббатства св. Марии дом с огороженным участком и с ремесленной мастерской в самом городе. Размер участка — всего 54 pedes, так что практически на нем умещаются только дом и ремесленная мастерская. Сами либеллярии должны построить (или отремонтировать) дом («casa ilia reconciandum et reposterio vestro ibidem mictendum...»). Чинш весьма мал — всего 4 денария; ibid., № 46 (1053 г.): участок в 40 pedes с домом и мастерской; чинш — 9 денариев; ibid., № 54 (1061 г.): длина участка — 40; ширина — 24 pedes, чинш — 6 денариев; ibid., № 74—78 (1070 г.); № 77 (1077 г.): либеллярий-клирик получает, как и другие, дом с пристройками и ремесленной мастерской, чинш — 10 денариев; ibid., № 79 (1071 г.): Флоренцио Джованни Ламберти также получил по либеллярной грамоте дом и мастерскую, но земельный участок здесь совсем крошечный: 11—14 pedes в ширину и 7—19 в длину; чинш — 6 денариев; ibid., № 84 (1072 г.): ширина первого участка — 13—20 pedes, длина - 13—20 pedes; второй участок побольше: его площадь — 16 стариев. Впрочем, Флоренцио можно отнести к зажиточным либелляриям — ремесленникам. В его владении — и другие городские земли, и расположенные на них ремесленные мастерские. Ср. ibid., № 85—87 (1072 г.), хотя в грамоте несколько раз говорится, что он сам сидит на участке («vos ibidem resedendum atque laborandum»); ibid., № 161 (1115 г.): либеллярий прямо назван ремесленным мастером (magistro).
⁸¹ RCI, vol. 25, № 70 (1066 г.); № 71 (1066 г.); № 106 (1082 г.); № 181 (1129 г.).
⁸² Reg. Pisan., № 364 (1137 г.); № 490 (1166 г.); № 498 (1471 г.); ср. также RCI, vol. 1, № 99 (1006 г.): округа Вольтерры.
⁸³ Reg. Pisan., № 350 (1136 г.): три жителя Пизы, сыновья некоего Джованни sapparii (быть может, изготовителя земледельческих орудий, от zappa— мотыга), получили от архиепископа в либеллярное держание участок в три scala (приблизительно один старий и 12 пертик), он находился около ворот архиепископской резиденции; чинш — 36 денариев. Ibid., № 578 (1187 г.): архиепископ Пизы передал по либеллярной грамоте ремесленному мастеру (mаistro) Роберто пецию земли размером в две scale близ стен города; чинш — 4 сол. RCI, vol. 8, № 43 (1047 г.) — Сиенская округа: либеллярий — меховщик; его держание — полпеции, чинш — 6 денариев. LC, р. 143, № 70 bis (1095 г.); р. 374, № 30 (1111 г.); ср. ibid., р. 379—380, № 35 (1098 г.); р. 370, № 26 (1115 г.): ремесленники-держатели в округе Пистойи.
⁸⁴ RCI, vol. 6, № 151 (1034 г.); № 250 (1053 г.): в числе наследников либеллярия — ремесленник-меховщик. Тем не менее чинш с 5 coltre его участков— бобы и пшеница (26 стариев). Ibid., № 350 (1068 г.); № 404 (1075 г.): держатель — горожанин Лукки; Reg. Luc., vol. 3, № 1765 (1196 г.): держатель magister.
⁸⁵ RCI, vol. 6, № 82 (1011 г.): участок — около модия, чинш — 4 стария пшеницы и столько же бобов; ibid., № 100 (1019 г.): участок — 4 coltre, чинш — 15 стариев пшеницы и 15 стариев бобов, и многие другие. Только в трех подобных грамотах (из 38) держатели, проживающие в городе или близ него, платят небольшой денежный чинш.— Arch. Luc., № 299 (1070 г.); № 150 {1053 г.); № 139 (1050 г.).
⁸⁶ «Ad censum perexolvendum» — так определяется во многих грамотах из городских округ Лукки, Флоренции и других цель передачи земельного участка по либеллярной грамоте. Ср., например, RCI, vol. 6, № 801 (1123 г.); .№ 889 (1132 г.); Coltibuono, № 10 (1010 г.) и др.
⁸⁷ Badia, № 20 (1011 г.); № 48 (1058 г.) и многие другие.
⁸⁸ «Vineam plantandum» — RCI, vol. 4, № 7 (1003 г.); «cassina levare et claudere et omines ibidem ad residere et abitare mittere debeat» — Reg. Pisan., № 79 (1006 г.); то же условие — Camaldoli, vol. 1. № 129 (1033 г.).
⁸⁹ Reg. Pisan., № 79 (1006 г.); № 85 (1011 г.); RCI, vol. 8, № 103 (1081 г.); № 174 (1132 г.); № 357 (1193 г.); RCI, vol. 1, № 98 (1005 г.); Badia, № 92 (1073 г.); № 121 (1079 г.); RCI, vol. 6, № 278 (1059 г.); № 451 (1072 г.) и др.
⁹⁰ RCI, vol. 6, № 801 (1123 г.); № 889 (1132 г.) и многие другие; Reg. Pisan., № 85 (1011 г.); № 79 (1006 г.) и многие другие; RCI, vol. 1, № 157 (1126 г.) и др.; Badia, № 48 (1058 г.) и многие другие.
⁹¹ RCI, vol. 6, № 889 (1132 г.) и др.
⁹² Camaldoli, vol. 1, № 94 (1028 г.); № 106 (1030 г.); № 129 (1033 г.); ibid., vol. 2, № 859 (1125 г.) и многие другие.
⁹³ Badia, № 20 (1011 г.); № 44 (1045 г.); № 48 (1058 г.); Camaldoli, vol. 1, № 129 (1033 г.); RCI, vol. 6, № 664 (1106 г.); RCI, vol. 8, № 103 (1081 г.); Reg. Pisan., № 85 (1011 г.) и многие другие.
⁹⁴ Badia, № 20 (1011 г.); № 44 (1045 г.); № 48 (1058 г.); Camaldoli, vol. 1, № 129 (1033 г.); RCI, vol. 6, № 664 (1106 г.); RCI, vol. 8, № 103 (1081 г.) Reg. Pisan., № 85 (1011 г.) и многие другие.
⁹⁵ Badia, № 44—45. (1045 г.): чинш — 2 денария, штраф — 20 сол.; ibid., № 92, (1073 г.): чинш — 6 денариев, штраф — 3 лиры. DL, vol. IV, parte 2, № 97 (1059 г.): чинш — 24 денария, штраф —100 сол.; либеллярий — горожанин Лукки. Arch. Luc., № 161 (1058 г.): либеллярий, тоже лукканец, платит чинш 28 денариев, а штраф в случае «ухудшения или оставления» участка — 10 лир серебром. Reg. Pisan., № 196 (1085 г.).
⁹⁶ RCI, vol. 6, № 289 (1060 г.): либеллярный участок переходил из рук в руки в результате продажи его одним либеллярием другому. Reg. Pisan., № 496 (1170 г.): при заключении договора уплачивается servitium — 10 сол., в пять раз превышающий чинш. Следовательно, передача земли в либеллярное держание рассматривается как акт продажи, который обходится покупателю довольно дорого.
⁹⁷ RCI, vol. 6, № 556 (1098 г.).
⁹⁸ Camaldoli, vol. 1, № 45 (1019 г.), № 90 (1027 г.); ibid., vol. 2, № 988 (1141 г.); LC, р. 353—354, № 14 (1127 г.); № 49 (1140 г.); № 162 (1140 г.).
⁹⁹ Reg. Pisan., № 178 (1075 г.): Сисмундо Раймунди получил по либеллярной грамоте держательский надел, обрабатываемый тремя массариями. Он не имеет права передавать его кому-либо в субдержание или бенефиций. В этом случае договор просто расторгается («libello sit inanis et vacuus»); не говорится даже об уплате штрафа). Ср. Coltibuono, № 551 (1200 г.) и др.
¹⁰⁰ RCI, vol. 6, № 75 (1008 г.); № 300 (1062 г.); № 336 (1066 г.): либеллярии— нотарии. Ibid., № 506—507 (1088 г.): помимо участка, полученного в либеллярное держание, нотарий имеет по соседству аллодиальные земли. Ibid., № 90 (1014 г.); ср. ibid., № 110 (1024 г.): по либеллярной грамоте нотарий Гвидо получает от епископа пеции пашни вблизи Лукки размером в 2,5 модия, а также замок и право на владение возвышенностью в Роджо, где он расположен, со всеми относящимися к нему постройками и землями. Ibid., № 451 (1079 г.): либеллярий — iudex — держит около трех модиев земли; Arch. Luc., № 289 (1079 г.): либеллярий — iudex imperialis — получает участок, обрабатываемый массарием; ibid., № 293 (1079 г.): тот же iudex держит другие земли. RCI, vol. 6, № 251 (1053 г.): каноники церкви св. Мартина, передают по либеллярной грамоте около модия земли нотарию Гвидо (на полях грамоты добавлено: «isti sunt varvassores de Tassignano») и трем его consortes, сыновьям некоего Бонфанте; ibid., № 114 (1026 г.): либеллярный договор на 16 пеций земли заключен луккской церковью св. Мартина с неким Джованни — королевским министериалом; Ibid., р. 349, № 10 (1097 г.): держатель — causidicus.
¹⁰¹ Reg. Pisan., № 569 (1184 г.): iudex Опито получает от архиепископа Пизы ряд земель в различных поселениях в районе Мачерата (всего — более 27 участков, обрабатываемых держателями). Помимо них, он владел и аллодиальными землями. Чинш — 20 сол. Ср. Arch. Luc., № 54 (1022 г.): имперский iudex Лео имел в держании земли размером более 8 модиев; по соседству у него были собственные участки.
¹⁰² RCI, vol., 6, № 75 (1008 г.); № 300 (1062 г.); № 336 (1066 г.); № 451 (1079 г.); № 591 (вторая половина XI в.); Arch. Luc., № 289 (1079 г.); № 293 (1079 г.): денежный чинш; RCI, vol. 6, № 506—507 (1088 г.); № 90 (1014 г.);. ср. ibid., № 110 (1024 г.): ранее вносившийся денежный чинш в 8 сол. сменяется оброком в 60 стариев зерна. Ср. ibid., № 251 (1053 г.): нотарий вносит оброк зерном; ibid., № 878 (1131 г.): causidicus вносит чинш — 5 стариев пшеницы.
¹⁰³ См. RCI, vol. 1, № 95 (1004 г.): по либеллярной грамоте епископ Вольтерры передает двум братьям (один из них — пресвитер) пецию земли в этом городе, возле епископского дома, а также луг в городской округе. Земли, видимо, обрабатывались держателями — массариями, одного из которых, судя по грамоте, должны сменить либеллярии. Чинш — 2 сол. Ibid., № 102 (1007 г.): пресвитер Теуперто получает подтверждение по либеллярной грамоте на держание в 2 пеции земли вблизи Вольтерры; держатели участков — массарии; чинш — 18 денариев, и др.
¹⁰⁴ Пресвитер Джованни подтвердил передачу по либеллярной грамоте четвертой части крепости и поместья (castello et curtis) Тассункло (за исключением держания кузнеца Джерардо) графу Альберто, его жене и наследникам,— RCI, vol. 8, № 252 (1171 г.); № 99 (1080 г.): по либеллярной грамоте, данной епископом Вольтерры, граф Райнерио, сын графа Альдибрандо, получил в держание поместье (curte) в приходе Кастелло. Названы имена двух держателей, но, очевидно, были и другие (владения «требовали» этого). RCI, vol. 1, № 106 (1011 г.): три брата, сыновья некоего Адальберто, получают подтверждение от Бенедикто, епископа Вольтерры, на держание по либеллярному праву половины из 12 наделов (casae et sortes), на которых сидят держатели. Участки расположены в различных поселениях округи Вольтерры. Reg. Pisan., № 104 (1031 г.): Ильдебрандо Сарачинелло и Энрико Родольфи с женой и сыновьями имеют от епископа Пизы около 10 держаний с сидящими на них массариями (площадь владений — более 200 модиев), долю в соляных разработках и десятину в 14 поселениях; ibid., № 186 (1080 г.): крупный феодал Терольфино Ильдибранди по либеллярной грамоте приобрел у епископа Пизы более 100 держательских пеций, обрабатываемых массариями. DL, vol. 4, parte 2, № 107 (1077 г.): Тегримо и Гуго, сыновья некоего Акцио, получили от луккского епископа по либеллярной грамоте господский дом и замок св. Джервазия с церковью, а также приход св. Иоанна со всеми принадлежащими этим объектам землями, господскими дворами, ремесленными мастерскими и др. RCI, vol. 6, № 827 (1106 г.): Энрико Зигефреди получил от каноников Лукки инвеституру на владение 2/3 всех земель в castello Фабиалла, которые прежде имел в либеллярном держании iudex Лечо. Передача состоялась по либеллярной грамоте, однако в действительности это — передача в бенефиций, о чем, впрочем, далее и говорится в грамоте (pro feudo et beneficio). Энрико обещает выплачивать ежегодно 10 сол., но главное — предоставлять военную помощь и защищать крепости Фабиалла, Массакрози, Вурно и др. («et si aliquando pro tempore necesse fuerit canonicis, et Henricus vel sui heredes requisiti fuerint a canonicis, adiuvabunt eos cum auxilio peditum et militum atque armorum...»). В случае несоблюдения этих условий феод возвращается каноникам.
¹⁰⁵ RCI, vol. 8, № 252 (1171 г.): чинш графа Альберто пресвитеру Джованни за четвертую часть castelli — 12 денариев; Reg. Pisan., № 93 (1021 г.): некий Ильдибрандо Ингиллельми имеет по либеллярной грамоте более 6 держаний, размером свыше 10 модиев, чинш — 48 денариев. Reg. Pisan., № 104 (1031 г.): за владения, общий размер которых превышает 200 модиев, чинш— 10 сол.; ibid., № 185 (1080 г.): с более чем ста держательских пеций поступает чинш всего в 7 сол.; Canonica, № 186 (1138 г.); № 188 (1141 г.): свой чинш (2 и 6 денариев) таким же светским сеньорам-собственникам — либеллярии — светские феодалы — могут лишь «показать», но не вручать. Но даже если и не «покажут», договор продолжает оставаться в силе, хотя им придется заплатить штраф (6 или 10 лир), так же как и за оставление или «разорение и ухудшение» земельного участка.
¹⁰⁶ RCI, vol. 1, № 94 (1012 г.): в условиях грамоты прямо предусмотрена передача в субдержание, причем даже назван один из возможных субдержателей: «ad tenendum aut libellum faciendum a lavoratores aut Emigrade f. b. m. Olrigi». DL, vol. 4, parte 2, № 86 (1018 г.): либеллярии, имеющие по договору с луккским епископом церковь и принадлежащие к ней земли, могут, в свою очередь, передать все это на либеллярном праве другим лицам с целью: «imperandi laborare faciendi et usumfructuandi». Сами же названные в грамоте либеллярии обладают правами «intrandi, et predictam offersione seu oblatione requirendi et recoliendi, et foras traendi, et faciendi exinde quicquid voluerimus sine omni tua (епископа Лукки) vel de posterisque... contradictionem». RCI, vol. 9, № 1470 (1182 г.), cp. ibid., № 1469, 1471, 1477, 1476: несколько совладельцев — светские феодалы и их дети — отказались в пользу каноников Лукки от прав, которые они имели на половину крепости в Роджо и прилегающую к ней территорию. В свое время один из совладельцев получил эту крепость в либеллярное держание. В случае возникновения каких-либо споров или попыток отторгнуть ее либеллярии обязались уплатить штраф в 1000 лир, после чего соглашение должно оставаться в силе. Reg. Pisan., № 235, 237, 238 (1110 г.): светские феодалы уступают церкви св. Марии в Пизе свои права на доли крепости Рипафратта («на поминовение душ» традентов). За собой они оставляют земли вне крепости, которые считают своей собственностью. Однако это не только собственность в обычном смысле слова, но и либеллярные держания и феоды: «exceptat omnem proprietatem q sibi pertinet foris de ipso castello, tarn de alodio quam de feodo atque libellaria». Coltibuono, № 288 (1115 г.): светские феодалы дарят принадлежащую им «per allodo et per feo et per libello et per tenimento...» часть замка и поместья Малоклевелло. Canonica, № 147 (1097 г.): граф Гвидо, сын графа Гвидо, отказался от либеллярного держания, которое он имел от управляющего церковью Санта Репарата во Флоренции. В состав держания входила половина замка в Кампьяно с принадлежащими ему церковью, господским двором, мансами, сервами и анциллами. Полностью отказываясь от этих объектов, Гвидо обещает лишь не требовать их обратно; за нарушение обязательств — штраф в 50 лир. Никаких других ограничений в своих действиях он как либеллярий не испытывает.
¹⁰⁷ Coltibuono, № 105 (1077 г.): штраф в 4 лиры в случае «ухудшения» или отказа от держания большого числа владений (в том числе домена и церквей), полученных неким Гвацио от флорентийского монастыря св. Марии, или же неуплаты в срок чинша размером в 4 денария. Badia, № 62 ,(1066 г.): на поминовение души граф Гвидо подарил монастырю св. Марии виллу Четика, которая принадлежала ему самому и на протяжении долгого времени была предметом раздоров между ним и обителью. Эта же вилла была теперь передана графу по либеллярному договору на условии уплаты чинша в 30 сол. и фактической собственности («habeas, teneas et fruaris et facias exinde secundum legem quicquid volueris»). Неуплата чинша, оставление держания или попытка нового отторжения виллы у монастыря (в собственность) должны были повлечь за собой штраф в 50 лир (но ведь это за целую деревню!). Ср. Canonica, № 160 (1114 г.); № 186 (1138 г.); № 188 (1141 г.) и многие другие.
¹⁰⁸ Badia, № 29 (1031): либеллярии обязуются построить церковь, где, возможно, один из них будет служить пресвитером. Помимо церкви, по грамоте передаются земли, обрабатываемые держателями. Ср. DL, vol. 4, parte 2, № 83 (1005 г.): либеллярий получает от епископа Лукки половину укрепленного поселения и право на половину находящейся в нем церкви, чинш — 6 денариев; Ibid., № 86 (1018 г.): братья Гвидо Бакарелло и Доннуччо Сорикелло по либеллярной грамоте получили от луккского епископа церковь св. Ангела со многими принадлежащими к ней землями и др.
¹⁰⁹ Canonica, № 174 (1128 г.): чинш либелляриев — полдесятины вином, зерном и плодами, полученными с домениальных земель в Станнето (округа Флоренции), переданных им церковью Санта Мария Маджоре. Ср. ibid., № 175 (1128 г.); Reg. Pisan., № 104 (1031 г.): либеллярии могут собирать в 14 поселениях в свою пользу десятину. Memorie Montignoso, p. 320, № 2 (1063 г.): либеллярии — сыновья некоего Зигефредо, имеют по договору с епископом Лукки часть его земель, а также треть десятины с жителей Колече, Горо, Монтиша но, Склави, Лучано, Пойо и других населенных пунктов прихода св. Ильи.
¹¹⁰ Coltibuono, № 105 (1077 г.): некий Гвацио получил от монастыря св. Марии во Флоренции многочисленные земли, в том числе и домениальные, дома и постройки, а также церкви, которые он сам с братом подарил монастырю; чинш — 4 денария, да и их надо только «показать». Badia, № 40 (1036 г.), ср. ibid., № 41 (1036 г.): некий Мило либеллярий того же монастыря — получил 30 мансов, а также господский дом и домениальные земли в Казалиа, которые в этот же день подарил обители.
¹¹¹ См. выше, главу I. См. также R. Romeo. Op. cit., p. 478—487.
¹¹² RCI, vol. 6, № 179 (1040 г.): Мартино Люнии получил от каноников Лукки господский двор и дом (около церкви св. Марии) с полпецией земли, чинш—5 сол.; ibid., № 556 (1098 г.): Фридиано имеет от каноников церкви св. Мартина по либеллярной грамоте пецию земли с каменным господским домом, построенным в городе возле церкви Санта-Репарата, и половину господского двора, чинш — 30 денариев; ibid., № 621 (11102 г.): Блоницио Фарсани получил от Ильдибрандо Бони пецию с господским домом в городе, причем жалователь, в свою очередь, держит это имущество от церкви св. Мартина и также по либеллярной грамоте, чинш — 40 денариев. Arch. Luc., № 133 (1048 г.): Эрмингардо Боние получил в Лукке от аббата монастыря земли с каменным господским домом. Рядом были земельные участки кузнеца и ростовщика, чинш — 3 сол. RCI, vol. 9, № 1506 (1183 г.): представители знатной фамилии Поркари получили по либеллярной грамоте от каноников Лукки пецию земли в городе с господским домом, построенным ими самими, чинш — 6 сол. Почерком XIII в. в грамоте перечислены последующие владельцы дома и участка: domini Гвельфо, его сын Гвидо Кальканьо, Люктерио Папалеова, его сын Паганелло, Орландино (подеста Пизы) и др.
¹¹³ Canonica, № 64 (1061 г.); № 87 (1074 г.); № 89 (1076 г.): Пьетро по кличке Сарацин передал «ad habendum, tenendum et casa ipsa reconciandum seo et meliorandum» Гвидо Одди и его жене огороженный участок с господским домом и ремесленной мастерской во Флоренции, поблизости от его собственного дома, ежегодный чинш — 2 солида. Гвидо Одди через 13 лет передал половину этого же участка в субдержание некоему Атицио за чинш в 12 денариев. Еще через 2 года изменились «промежуточные либеллярии»: Атицио получает по либеллярной грамоте весь дом и участок, но уже не от Гвидо Одди, а от некоего Пьетро по кличке Эппо и братьев Морони и Меллиорелли. Однако чинш идет не им (Эппо и Морони), а верховному сеньору Сарацину, и лишь после его смерти таковыми становятся Эппо, Морони и Меллиорелли.
¹¹⁴ Canonica, № 99 (1079 г.): Джованни, сын Пьетро, передал по либеллярной грамоте пецию виноградника в Ровеццано (вблизи Флоренции), находящуюся у него в держании, Джованни Буши, собственные земли которого окружали ее с двух сторон, чинш — 2 денария. Из дальнейшего текста грамоты выясняется, что Джовании Петрони под залог этих земель получил у Буши 3 сол. на таком условии: если с апрельских календ до сентября он выплатит проценты (по 2 денария в месяц) — всего 3 сол. и еще 12 денариев — Буши возвратит ему землю. Если же нет, она поступает в распоряжение Буши как либеллярное держание, конечно, чинш в 2 денария в год не имел какого-либо значения для Буши — крупного землевладельца (ср. ibid., № 297, 312, 226, 324: он продает многочисленные земли).
¹¹⁵ Частично мы отнесли низших клириков к «промежуточному слою.— См. выше, стр. 222. Reg. Pisan., № 83 (11008 г.): пизанский епископ передает по либеллярной грамоте пресвитеру Гримальдо церковь св. Юстины и Климента в Капелле с принадлежащими ей домениальными землями и наделами массариев; ibid., № ,161 (1067 г.): диакон Петр по такой же грамоте приобретает от Гвидо, епископа Пизы, 1/9 часть церкви св. Петра с 1/9 десятины и принадлежащими церкви землями, чинш — 4 денария; ibid., № 117 (1043 г.): два пресвитера получили по либеллярной грамоте более 17 участков, находящихся в разных населенных пунктах.
¹¹⁶ Reg. Pisan., № 90 (1015 г.); RCI, vol. 6, № 74 (1008 г.); RCI, vol. 1, № 124 (1053 г.); Reg. Pisan., № 499 (1171 г.); № 514 (1175 г.), № 263 (1116 г.); № 385 (1141 г.); № 487 (1166 г.); Badia, № 60 (1065 г.); № 61 (1065 г.); № 100 (1074 г.); ср. DL, vol 4, parte 2, № 90 (1040 г.); RCI, vol. 8, № 39 (1038 г.): епископ Вольтерры либеллярной грамотой подтверждает аббату монастыря св. Спасителя в Изола право на десятину с жителей этого поселения.
¹¹⁷ См. выше, стр. 200—203.
¹¹⁸ Canonica, № 176 (1128 г.); № 183—184 (1132 г.); RCI, vol. 8, № 119 (1088 г.); № 111 (1084 г.); № 88 (1075 г.) и др.
¹¹⁹ Reg. Pisan., № 83 (1008 г.): у пресвитера Гримальдо — либеллярия пизанского епископа — три субдержателя (в держании — церковь с принадлежащими ей домениальными и держательскими землями). Reg. Pisan., № 499 (1171 г.): пресвитер Гвидо, аббат монастыря на о-ве Горгона, получил по либеллярной грамоте от епископа Пизы пецию земли с оливковыми, дубовыми и каштановыми деревьями в Кальче (Лайоне), 15 км к востоку от города; чинш — 6 денариев «ut eos ostendat non tarnen det»; cp. ibid., № 514 (Г,175 г.): тот же аббат получает два модия земли в Совезе; чинш — 12 денариев, также «ut demonstret et non det». Но если «не покажет» — потеряет землю. Ibid., № 163 (1068 г.): Гвидо, епископ Пизы, передал по либеллярной грамоте братьям Моректо, диакону, и Рустико, пресвитеру, а также двум другим братьям (один из них — диакон) треть комплекса из 12 держаний массариев и построек в Вена. Наделы обрабатывают массарии (более двух), чинш — 16 денариев. Ibid., № 117 (1043 г.): многочисленные держательские участки (более 17 в различных населенных пунктах) получает пресвитер Ламберто, чинш 16 денариев. RCI, vol. 6, № 85 (1011 г.): земли диакона и трех его солибелляриев обрабатывают держатели. DL, vol. 4, parte 2, № 90 (1040 г.): чинш в 36 денариев за многочисленные церкви, господские дворы и держательские наделы, которые епископ Лукки получил по либеллярной грамоте от аббата монастыря св. Петра в Монтеверде.
¹²⁰ К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 23, стр. 728.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 6166

загрузка...

Другие книги по данной тематике