Особенности вотчины
|
Как мы уже видели, еще в раннее средневековье домен не играл большой роли в вотчине тех сеньоров, которые были более или менее тесно связаны с городским хозяйством (особенно в IX— X вв.). Это, естественно, было легче и достижимее для вотчинника-горожанина, которому немалая часть продуктовой ренты доставлялась уже тогда зависимыми крестьянами к его городскому дому. В городах и речных портах нередко были и складочные пункты светских и церковных сеньоров50.
Теперь же, в период расцвета городов, поставка сельскохозяйственных продуктов непосредственно в город и возможность ее быстрой реализации на рынке полностью отвечали потребностям города в целом и его правящей верхушки. Эти факторы предопределили не только дальнейшее сокращение домена (в конце XII в. в Северной и Средней Италии он стал незначительным), но и господство (уже в конце XII в. в отдельных районах, а повсеместно в XIII—XIV вв.) ренты продуктами, причем процент держании, с которых она поступала, был особенно высок в районах, расположенных наиболее близко от города или же речных торговых путей (в большей степени на землях светских собственников, в первую очередь горожан или городской коммуны как коллективного сеньора, чем церковных учреждений), и понижался по мере удаленности от торговых магистралей и рыночных центров. Господство ренты продуктами в условиях довольно развитого простого товарного производства было бы неверно считать явлением регресса или отставания (хотя в Италии натуральная рента обрела господство после нескольких столетий значительного распространения денежной). Своеобразие статуса сеньоров, нередко горожан, приводило к повсеместному распространению транспортной повинности: доставке продуктов в город самими крестьянами, что облегчало и их собственную торговлю, подчас в ущерб уплаты сеньориальной ренты, о чем уже говорилось выше. Конечно, в первую очередь торговцами выступали феодалы, но и крестьяне, как и их коллективы — сельские коммуны, не были полностью отстранены от торговли51. Если попытаться проследить особенности форм держании на землях горожан или городской коммуны в XII—XIII вв., то следует отметить, что держателями здесь, как и на участках, принадлежавших церковным корпорациям, выступали прежде всего либеллярии и иные наследственные держатели, но встречались также и колоны и вилланы, прикрепленные к земле и весьма ограниченные в своих правах распоряжения землей и собственной личностью. Среди либелляриев, живших в городе или ближайших пригородах Лукки, Флоренции и других городов, нередко были люди, совмещавшие занятия сельским хозяйством с ремеслом или торговлей (собственниками их земель часто являлись городские церковные корпорации). В либеллярном держании у этих людей в городе были небольшие участки сада или виноградника, примыкавшие к дому с лавкой или ремесленном мастерской. Удельный вес горожан и жителей суббургов среди либелляриев и иных наследственных держателей сильно возрос в XIII—XIV вв. Земельные участки таких либелляриев по-прежнему были небольших размеров, а главными их занятиями были ремесло и торговля. Чинш порой был незначительным и даже символическим, распоряжение же держанием было весьма широким, вплоть до возможности его продажи с сохранением права предпочтительной покупки собственником, но с запрещением продажи участка серву, рыцарю или церковной корпорации. Поощрялась же продажа участка ремесленнику, как и свободному держателю, собственными силами обрабатывавшему участок. Да и сама передача держания в договорах такого рода порой именовалась продажей; был довольно высок и вступительный взнос52. С середины XIII в. все больше начинает распространяться срочная аренда и ее особый вид — испольщина, прежде всего на городских землях, но ее господство принадлежит уже будущему столетию. Одним из важнейших следствий развития городов и товарно-денежных отношений (в том числе и на землях горожан) было имущественное расслоение крестьянства, особенно либелляриев, где наряду с крестьянами, приближавшимися к фактическим собственникам держаний, существовали обедневшие слои, обязанные довольно обременительными повинностями и ограниченные в своем распоряжении держаниями. Большое число крестьян разорялось в результате втягивания в кредитно-ростовщические операции, причем нередко кредиторами выступали богатые пополаны. Слой людей, лишившихся земельных участков или являвшихся номинальными владельцами заложенных, постепенно возрастал. Именно они нанимались к тем же горожанам-землевладельцам на временную или постоянную работу за денежную плату, но в целом в XII—XIII вв. наемный труд и деревенской округе носил характер вспомогательной рабочей силы, а большинство наемных работников продолжало иметь свой клочок земли. Специфика социального статуса городской торгово-промышленной верхушки, тесно связанной с землевладением, определила и особенности политики городов в спорах об условиях и сроках крестьянских держаний. Решения городских судебных курий по спорам и тяжбам держателей и арендаторов с земельными собственниками, постановления городских статутов показывают, что они во многом зависели от взаимоотношений правящей группировки города с теми или иными представителями феодального класса — епископом, монастырями, разными группами светских феодалов (так, почти повсюду верхушка запрещала жителям города и контадо заключать какие бы то ни было сделки и договоры с враждебными грандами-гибеллинами и т. п.). Однако различные тенденции в политике городских властей наблюдались и в отношении разного типа договоров об аренде и держании. Неуплата в срок чинша либеллярием и наследственным держателем не приводила к немедленному сгону неплательщика с участка и замене его другим держателем. Обычным решением консулов было: обязать погасить задолженность в кратким срок, а в качестве залога внести солидную денежную сумму (порой и значительный процент с суммы чинша). Часть залоговой суммы при этом поступала городу. И только в случае упорного уклонения от выполнения решения городского суда держатель окончательно терял участок. Такое решение властей удовлетворяло и собственника (он получал, помимо чинша, крупную сумму денег — от 20 до 50% чинша), и коммунальную казну (ей отчислялся определенный процент), и самого держателя, который сохранял утраченную было землю (если был в состоянии собрать требуемую сумму денег, для чего получал некоторую отсрочку от нескольких месяцев до года). Иной была позиция городских властей, когда разбирались тяжбы земельных собственников и колонов, а также краткосрочных арендаторов, в том числе и испольщиков. Последствием неуплаты в срок чинша обычно служила утрата арендаторами прав на участок и передача этой земли другому арендатору или ее возвращение собственнику. В то же время арендатор-неплательщик, попытавшийся покинуть участок до истечения срока аренды, мог быть пойман и даже посажен в тюрьму. Городскими постановлениями фиксировались также многочисленные ограничения краткосрочных арендаторов в их правах распоряжения участками53. 50 Котельникова Л. A. Итальянский город раннего средневековья и его роль в процессе генезиса феодализма // СВ. 1075. Вып. 38. С. 100—110.). 51 Подробнее об этом см.: Котельникова Л. А. Итальянское крестьянство и город... Гл. 1. 52 Подробнее см.: Там же. С. 187—215. 53 Подробнее см.: Котельникова Л. А. Итальянское крестьянство и город... С. 103—111; 304—315; Она же. Кредитно-ростовщические операции в итальянской деревне XII—XIV вв. и их влияние на экономическое и социальное положение крестьянства // СВ. 1973. Вып. 37. С. 204—207. |
загрузка...