Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Леонид Васильев.   Древний Китай. Том 2. Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.)

Сопоставление моделей политической эволюции царств в период Чуньцю

Все изложенное позволяет выделить и проанализировать основные модели эволюции различных царств чжоуского Китая периода Чуньцю. Первая из них — модель Цзинь и Ци. Для нее были характерны ранняя и сравнительно успешная институционализация сильной власти правителя, хотя достижение этого было связано с длительными внутренними неурядицами и ожесточенной династийной борьбой. Успех проявился в том, что в первой половине Чуньцю именно Ци и Цзинь были сильнейшими в Поднебесной, а самые известные и могущественные из их правителей стали первыми гегемонами-ба. В обоих царствах близкие правящему дому родственные кланы не занимали, как правило, решающих позиций в системе администрации, что способствовало сохранению эффективной власти правителя. Однако в доме Цзинь, наученном горьким опытом длительной борьбы старшей и младшей линий правящего дома за власть, эта политика проводилась четко и вполне осознанно, тогда как в Ци она была, насколько можно судить по имеющимся материалам, лишь результатом сложившихся обстоятельств. Несмотря на все это, правящие дома в обоих царствах постепенно ослабевали, а их прерогативы постепенно присваивали себе наиболее преуспевавшие могущественные кланы.

В борьбе с этими кланами правящий дом Цзинь проявлял несколько большую энергию, уничтожив многих из них. Однако в огромном царстве Цзинь кланов было слишком много, а по мере ослабления и уничтожения одних за их счет усиливались другие, что и способствовало дальнейшему упадку правящего дома. В Ци борьба правящего дома с могущественными кланами шла менее энергично, да их и было меньше, что не помешало, а быть может, и способствовало одному из них достаточно быстро сосредоточить в своих руках огромную силу. В любом случае итог был однозначным для правящих домов Ци и Цзинь: оба они в V в. до н.э. лишились власти и сошли с политической сцены, будучи замещены другими, из числа наиболее сильных кланов.

Модификацией этой же модели эволюции следует считать развитие царств Цинь и Чу. Оба они, и особенно Цинь, несколько отставали в развитии от Цзинь и Ци, что явно пошло им на пользу. Отставание, о котором идет речь, проявило себя, в частности, в том, что медленнее шел процесс создания внутри царств сильных уделов-кланов, в результате чего аристократические кланы, особенно в Цинь, не противостояли открыто правящему дому, а когда такое все же случалось (эпизод с кланом Жо-ао в Чу), правящий дом находил в себе силы решительно пресечь подобного рода акции и сохранить свои прерогативы. Насколько можно судить по данным источников, чуская модификация модели была ближе к цзиньско-циской, ибо в Чу имели место не только мятежи и уничтожение сильных кланов, но и периоды всевластного правления тех или иных из их числа, особенно в конце Чуньцю, когда это царство было ослаблено войнами с его соперником У. Похоже, что в Цинь такого не было, а наиболее известные из глав влиятельных кланов активно и охотно сотрудничали с правителями. Это особенно заметно на примере правления Му-гуна, приблизившего к себе ряд выходцев не только из неродственных, но и вообще чуждых Цинь сановников, что и позволило именно им создать эти влиятельные кланы.

Оба варианта первой модели имели свои плюсы и минусы. Плюсом цзиньско-циской модификации были свойственные ей темпы эволюции, включая темпы феодализации и начавшейся вслед за ней дефеодализации, минусом — связанное с этим прогрессирующее ослабление правящих домов, так и не позволившее им пережить нелегкий процесс трансформации. Впрочем, для внутренней силы и политической роли царств как таковых (а в случае с Цзинь — для трех царств, пришедших ему на смену) это обстоятельство вплоть до конца Чуньцю не было слишком важно. В период Чжаньго государства, которые пришли на смену прежнему Цзинь, равно как и Ци, были по-прежнему сильны и благополучно пережили кризис, связанный с внутренней трансформацией. Не исключено, однако, что кризис сыграл определенную роль в их судьбах и — как знать? — быть может, даже в конечном счете определил их неудачу в ожесточенной междоусобной борьбе конца Чжоу.

Плюсом циньско-чуской модификации была сохранявшаяся на протяжении всего периода феодализации ощутимая сила власти правящего дома и вообще центра. Минусом — некоторое запаздывание в темпах эволюции, наиболее проявлявшееся в Цинь. Если принять во внимание события следующего за Чуньцю периода Чжаньго, то окажется, что плюсы в данном случае были более весомы, нежели минусы. Не случайно поэтому сильному и удачно реформированному Шан Яном царству Цинь суждено было объединить Китай и создать империю, пусть даже очень кратковременную. Словом, напрашивается вывод: замедленные темпы эволюции в эпоху феодализации и ускорение их после дефеодализации следует считать оптимальным для развития. Оптимальность этого пути сводится прежде всего к сохранению и постоянному укреплению эффективной власти правящего дома в любых обстоятельствах.

Вторая модель политического развития в период Чуньцю представлена группой сравнительно небольших, в политическом плане безусловно второразрядных царств. К ним относятся царства Сун и Лу, Вэй и Чжэн, а также некоторые другие, в том числе домен вана. Здесь тоже отчетливо видны различные модификации. К первой из них относятся Сун и Лу с их претензиями и привилегиями, а также домен вана. Для трех упомянутых государственных образований (домен в нашем анализе должен восприниматься как государственное образование типа Сун или Лу, несмотря на его исключительный статус) характерна явно выраженная тенденция к осознанному замедлению достаточно быстро шедшей политической эволюции. Апелляция к высокочтимой традиции, к прошлому была своего рода доминантой для каждого из них. Отсюда и явная склонность к созданию системы родственных кланов — так было прежде, так должно быть и теперь. И хотя в домене вана эта склонность менее заметна (возможно, просто потому, что в нашем распоряжении очень мало соответствующих данных), она все же способствовала ускорению процесса феодализации, т.е. в конечном счете ослаблению реальной власти правителей, что было особенно заметным в Лу и домене вана.

Преимуществом этого варианта эволюции была традиция, которая позволяла вполне осознанно развивать культуру письменного текста и апеллировать к славному прошлому. Но для государственных образований этого варианта не было политических перспектив. Они были обречены на политическое угасание и если долго не становились объектами неприкрытой аннексии со стороны сильных, так именно потому, что имели высокочтимые всеми традиции.

Вторая модификация этой модели — слабые и мало чем выделяющиеся царства типа Вэй, Чжэн. В своем развитии они кое-чем напоминают первую, ибо тоже склонны были создавать родственные уделы-кланы, представители которых, особенно в Чжэн, забирали в свои руки реальную власть. Сходство и в почитании традиций, к которым то и дело апеллировали и в Вэй, и особенно в Чжэн, где эталоном в этом смысле справедливо считалась политика мудрого Цзы Чаня9. Однако на этом сходство и кончается. Отличием царств этого варианта было отсутствие у них общепризнанных привилегий, которые были у Сун и Лy, не говоря уже о домене. И эта разница оказалась для них роковой. Она сблизила их судьбу с судьбой тех царств и княжеств чжоуского Китая периода Чуньцю, которые достаточно быстро и незаметно канули в Лету.

Завершая сопоставительный анализ, важно обратить внимание на то, что пока еще намечены только предварительные очертания сложного и многогранного исторического процесса. Взяты лишь политические— для начала анализа, впрочем, едва ли не наиважнейшие — параметры. Они в состоянии дать хотя и существенные, но далеко не исчерпывающие сведения о том, что представлял собой чжоуский Китай периода Чжаньго, как именно и в каком направлении протекал процесс его эволюции.




9Относительно политики и личности чжэнского Цзы Чаня стоит сделать оговорку. Почитая традицию и демонстрируя явно конфуцианские по их духу добродетели (за что удостаивался похвалы Конфуция), он в то же время выступал за решительные реформы, никак не сочетавшиеся с традициями. В иных условиях, в более крупном и значимом для судеб древнего Китая царства Цзы Чань, возможно, сыграл бы роль преобразователя, изменившего политическую ситуацию по меньшей мере в Чжунго. Но судьба не отвела ему этой роли. И Цзы Чань остался интересным и противоречивым, но так и не сумевшим изменить ход событий политическим деятелем периода Чуньцю.
загрузка...
Другие книги по данной тематике

В.М. Тихонов, Кан Мангиль.
История Кореи. Том 2. Двадцатый век

Л.C. Васильев.
Древний Китай. Том 3. Период Чжаньго (V-III вв. до н.э.)

Э. О. Берзин.
Юго-Восточная Азия в XIII - XVI веках

Эдвард Вернер.
Мифы и легенды Китая

Леонид Васильев.
Проблемы генезиса китайского государства
e-mail: historylib@yandex.ru