Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Любор Нидерле.   Славянские древности

Глава XIX. Русы1

   Спустя двести лет после того, как авары и хазары уничтожили антский союз, на Днепровском пути стала складываться новая общность, которой суждено было объединить в единое государственное и национальное целое весь славянский восток и дать ему свое имя. Толчок к этому дали северные русы.

   Сами события нам известны прежде всего из известий, которые приводит Киевский летописец в начале своей хроники и даты которых указаны в трех местах, под 6360 (852), 6367 (859) и 6370 (862) годами. Первым летописец упоминает поход Руси на Царьград, происходивший при императоре Михаиле, и добавляет, что с тех пор пошло название земля «Русьская»; затем летописец рассказывает о приходе варягов из заморья и о том, как они покорили финские (чудь, меря и весь) и северные славянские племена (словене, кривичи), и, наконец, летописец подробно излагает, как русь-варяги осели в славянских землях. Все это описывается в следующих словах:

   «В лето 6360 (852)… наченшю Михаилу царствовати, нача ся прозывати Руска земля. О семь бо уведахомъ, яко при семь цари приходиша Русь на Царьгородъ, яко же пишется в летописаньи гречьстемь.

   В лето 6367 (859) Имаху дань варязи изъ заморья на чюди и на словенех, на мери и на всех, кривичехъ.

   В лето 6370 (862) Изъгнаша варяги за море, и не даша имъ дани, и почаша сами в собе володети, и на бе в нихъ правды, и въста родъ на родъ, и быша в них усобице, и воевати почаша сами на ся. И реша сами в себе: „Поигцемъ собе князя, иже бы володелъ нами и судилъ по праву“. И идоша за море къ варягомъ, к руси. Сице бо ся зваху тьи варязи русь, яко се друзии зовутся свие, друзии же урмане, анъгляне, друзии гъте, тако и си. Реша русь, чюдь, словени, и кривичи и вси „Земля наша велика и обилна а наряда в ней нет. Да пойдете княжитъ и володети нами“. И изъбрашася 3 братья с роды своими, пояша по собе всю русь, и придоша; старейший, Рюрик, седе Новегороде, а другий, Синеус, на Беле-озере, а третий Изборьсте, Трувор. И от техъ варягъ прозвася Руская земля… По двою же лету Синеусъ умре и брат его Труворъ. И прия власть Рюрикъ, и раздая мужемъ своимъ грады, овому Полотескъ, овому Ростовъ, другому Белоозеро. И по темъ городомъ суть находници варязи, а перьвии насельници в Новегороде словене, въ Полотьски кривичи, в Ростове меря, въ Беле-озере весь, в Муроме мурома; и теми и всеми обладаша Рюрикъ. И бяста у него 2 мужа, не племени его, но боярина, и та испросистася ко Царюгороду с родом своимъ. И поидоста по Днепру, и идуче мимо и узреста на горе градок. И упрошаста и реста: „Чий се градокъ?“ Они же реша: „Была суть 3 братья, Кий, Щек, Хорив, иже сделаша градоко сь, и изгибоша, и мы седим род ихъ платяче дань козаромъ“. Асколд же и Диръ остаста в граде семь, и многи варяги съвокуписта, и начаста владети польскою землею, Рюрику же княжашу в Новегороде»2.

   С этим следует также сравнить известие под 6390 (882) годом: «И седе Олег княжа в Киеве и рече Олег: „Се буди мати градом русьским“. И беша у него варязи и словьни и прочи прозвашася Русью»3.

   В славянской историографии велось много споров, различных по своему научному уровню, относительно правильного толкования этих сообщений, о том, насколько верно в них излагаются исторические факты и насколько они являются делом фантазии, а также о дате прихода русо-варягов и, наконец, главным образом о том, представителями какого народа являлись эти новые элементы, создавшие государство. Подробно историю этих споров здесь изложить невозможно4.

   Особенно резко выступили друг против друга две партии, одна из которых – «норманская» – видела в Руси родственное норманнам скандинавское племя германцев, вторая же – «славянская» – видела в них славян. При этом первоначально простой вопрос, по мере того как все глубже и глубже стали вникать в детали и привлекать на помощь новые источники, усложнился до такой степени, что превратился в настоящее время в ряд спорных проблем. Однако я все же попытаюсь дать обзор этих проблем, изложить суть дела, осветить главные вопросы и сделать выводы, основанные на современном состоянии наших знаний.

   Проблема эта распадается, во-первых, на вопрос о достоверности летописных известий (главным образом в отношении периода, когда Русь появилась на Ладоге и озере Ильмень и когда они были призваны тамошними славянами) и, во-вторых, на вопрос о происхождении Руси. По обоим этим вопросам исследования не закончены, а тем более споры. Даже в последних своих работах русские историки иногда выступают по этому вопросу с совершенно различными точками зрения.

   Что касается первого вопроса, то в настоящее время не может быть сомнений, что даты, указываемые в летописи, не всегда являются достоверными и правильными, и меньше всего они верны в определении периода, когда русы появились в нынешней России. Антинорманисты, направившие свой огонь против указанных в летописи дат – 859 и 862 годов, достигли в этом направлении больших успехов. Не только 859 год не является датой первого похода русов в Черное море, так как ему предшествовал ряд других5, но и вторая дата – 862 год – также не являлась началом поселения русов у Ладожского и Ильменьского озер, поскольку они обитали там задолго до этого. О том, что русы совершали свои походы еще до 860 года, видно из «Бесед» патриарха Фотия6, из факта нападения на Амастриду в 842 году, а также из того, что в 839 году в составе посольства императора Феофила, направленного к Людовику Благочестивому, находилось несколько росов, посланных русским «хаканом». Наименование «хакан» (каган) свидетельствует, что это были росы, находившиеся в сфере болгарского или, скорее, хазарского влияния. Наконец, имеются еще более древние упоминания о нападении русов на Царьград и о том, что они появились в южной Руси, однако эти упоминания не являются в достаточной степени достоверными, и поэтому на них нельзя ссылаться7. Однако некоторые арабские источники все же свидетельствуют, что уже в первой половине IX века, а частично уже и в VIII веке русы были известны на востоке как народ, обитавший на севере, вблизи Ильменьского и Ладожского озер, и у истоков Днепра и Волги. О них упоминают как об известных купцах, которые еще до 846 года выступали посредниками в торговле Византии с Востоком, не только Ибн Хордадбе, но и ряд других авторов: ал-Истахри, Ибн Хаукаль, ал-Балхи, Масуди, Ибн Русте, Гардизи и анонимный Персидский географ, заимствовавшие свои сведения из какого-то другого, более древнего источника первой половины IX века (Муслим ал-Джерми?). Все они говорят о русах как об известном племени, а некоторые из них, например Ибн Русте, Гардизи, Масуди, Мукаддеси, а позднее и Ауфи, упоминают, что обитали русы на севере на большом острове, окруженном болотами, что указывает на их первоначальные места обитания между озерами Ильмень и Ладожским. Здесь мы и должны в действительности поместить первый центр русов, пришедших из Скандинавии, вероятнее всего, еще до начала IX века. Это были Gardar, Gardarĭkĭ или также Austr, Austrriki скандинавских саг и рунических надписей, и здесь на Ладоге были их первые города Aldagen, Aldeigjuborg (Старая Ладога) и Holmgard, Ostragard (Новгород); отсюда распространилось господство русов сначала, видимо, на восток, на Белоозеро и преимущественно на Волгу, а позднее вверх по Волхову и Ловати на Днепр8. Это подтверждается также данными лингвистики и археологии. Здесь повсюду мы находим много следов топографической номенклатуры русов, а еще больше следов их культуры встречается в открытых могильниках. При этом продвижении русов наряду со старыми образовались новые центры, как на востоке – в Бело-озере, Ростове, Муроме, Суздале, так и на юге – близ Смоленска (ср. Гнездовские курганы), в Любечи, Чернигове, Вышгороде, Киеве, а также и Изборске, Турове и Полоцке на Западной Двине. Однако основное ядро русов длительное время оставалось на севере, между Ладогой, озером Ильмень и Валдайской возвышенностью, но в результате растущей децентрализации оно ослабевало и постепенно распалось, пока, наконец, в 882 году не образовалась взявшая верх военная группировка, которая во главе с двумя боярами Олега обосновалась в Киеве и тем самым положила начало образованию единого русского государства, которое постепенно создало не только политическое, но и национальное единство всех восточных славян. Так, Киев, известный тогда под загадочным именем Самб атас (Const. Porph., De adm. imp., 9), действительно стал, как говорится в летописи, «матерью всех городов русских».

   Таким образом, поселения русов первоначально представляли собой сеть гарнизонов, размещенных в важнейших пунктах вдоль двух основных торговых путей: Волжского и Днепровского (см. выше, с. 173). Русы были объединены в хорошо вооруженные и с военной точки зрения хорошо обученные дружины, которые благодаря взаимной поддержке смогли подчинить население даже далеко отстоящих районов. Только так и можно представить себе, как удалось овладеть им такой большой страной, подчинить себе столько славянских племен и сплотить их в единое целое.

   Итак, теперь не может быть сомнений, что русы пришли на Русь не в 862 или 859 году, а раньше, и, следовательно, сообщение летописца в этой части ошибочно. Не является правдоподобным и рассказ летописца о том, каким образом русы были призваны на Русь. Новые комментаторы летописи9 полагают, что в действительности рассказ летописца о призвании варягов является лишь литературной легендой, отчасти основанной на действительной новгородской традиции, отчасти дополненной позднейшими домыслами, появившимися в Киеве. Следовательно, в этом вопросе полное и безоговорочное использование летописных известий невозможно.

   По-иному, однако, ставится второй вопрос: какова была этническая принадлежность варяго-русов? Летописец явно отличает их от славян и связывает их с заморскими племенами Скандинавии, с норманнами и шведами10, то есть с германскими племенами. Именно скандинавские германцы и были теми, кто пришли к славянам, покорили их и, объединив, создали таким образом русский народ и русское государство.

   Это несложное объяснение и домысел летописца подкрепляются рядом других свидетельств, с летописью не связанных. Хотя византийские литературные источники очень мало дают для выяснения этого вопроса, обычно называя русов народом скифским, то есть пришедшим из Скифии, но все же они дважды упоминают русов как народ франкского11 происхождения. Чаще и определеннее говорят о них латинские источники. Наиболее важное сообщение о русах содержится прежде всего в Вертинских анналах, согласно которым сами русы считали себя шведским родом,12 с чем полностью соглашается венецианский летописец Иоанн Диакон и кремонский епископ Лиутпрандт, которые считали русов норманнами. «Rusios quos nos alio nomine Nordmannos appellamus»13, – пишет Лиутпрандт. А когда епископу Титмару Мерзебургскому в 1018 году говорили, что в киевской земле много быстроногих датчан, то под ними также подразумевались скандинавские русы14. Основные восточные источники, по крайней мере Ибн Фадлан, Ибрагим ибн Якуб, Ибн Русте, Гардизи, анонимный

   Персидский географ, Масуди, ал-Бекри и др.15, отличают славян от русов, и если вопреки им ал-Истахри, Ибн Хау-каль и Ибн Хордадбе отождествляют их со славянами16, то это частная ошибка, которая объясняется тем, что в тот период (с X века) этнографическое понятие Русь начало заменяться понятием географическим и политическим, подразумевавшим также и область, заселенную славянскими племенами, но покоренную русами из Киева. Даже сам Константин Багрянородный, в других случаях последовательно и четко различающий славян и русов, использовал как-то термин Русь, именуя им славян Киевского государства (De adm. imp., 2).

   Как легко заметить, обычное для XI и XII веков историческое понятие Русь, являющееся общим для всех восточных славян, у киевского летописца появляется уже в X веке.

   Однако доказательства северного германского происхождения собственно русов не исчерпываются приведенными выше историческими данными. Имеются также бесспорные лингвистические доказательства. Во-первых, ясно, что имена русских князей, бояр и вообще состава русской дружины, которые в большом числе приводятся в самой летописи17, являются именами германскими. Томсен прямо ищет их родину в Упланде, Зюдерманланде и Остерготланде18. Во-вторых, император Константин Багрянородный оставил нам описание пути русских дружин через днепровские пороги (между Екатеринославом (Днепропетровском) и Александровском (Запорожьем) (De adm. imp., 9)), в котором дает русские и славянские названия семи порогов, причем, если отбросить некоторые незначительные ошибки и произведенные замены, бесспорно станет очевидным, что язык русов был не славянским, а германским, скандинавским. Хотя названия некоторых порогов Константин записал неточно, вследствие чего объяснение этих названий создает постоянные трудности19, тем не менее в общем их славянское или скандинавское происхождение все же несомненно. На основании того, что мы знаем о них, нельзя не считать, что русы были германского происхождения и пришли из Скандинавии. Славянская форма их наименования Русь, по-видимому, связана с финской формой Rńotsi, так же как с финским суоми (Suomi) связано славянское сумь. В общем же возникновение самого наименования объяснения еще не получило20. Славянское наименование варяг, которое в летописи тесно связано с названием Русь, произошло от скандинавского vaering, varing и первоначально означало вообще скандинавов, которые в качестве наемных солдат поступали на службу к славянским князьям и византийским императорам.

   В общем я уверен, что историки и лингвисты, ставшие в ряды антинорманистов, и особенно те, кто выступал в защиту славянского происхождения русов, неправы. Анти-норманисты оказали помощь в разрешении этого вопроса лишь тем, что помогли опровергнуть легенду о добровольном призвании варяго-русов, а также указанную в летописи дату их прихода на Русь. Теперь несомненно, что русы оседали на главных торговых путях задолго до 860 года, что они сначала создавали отдельные торговые фактории, а затем центры военные и политические, что они создали первые торговые русские города, которые стали административной основой позднейшего Русского государства. При этом, постепенно славянизируясь, русская дружина образовала среди славян высший военно-торговый слой первого русского дворянства.

   Так при помощи варяго-русов возникли первые русские города с первыми князьями в них: в Новгороде (Рюрик), в Белоозере (Синеус), Изборске (Трувор), Киеве (Аскольд), Полоцке (Рогвольд), Турове (Тур), а затем путем объединения их в новое политическое целое – Великое Киевское княжество, основой успеха которого, по-видимому, было более выгодное по сравнению с другими городами расположение Киева на Днепровском пути. Кто владел Киевом – владел всем Поднепровьем, покорение и объединение населения Поднепровья должно было последовать само собой. Только таким образом мы и можем объяснить, почему наименование русы, которое первоначально принадлежало только варягам, сидели ли они в Новгороде, Белоозере, Полоцке или в Киеве, именно из Киева распространилось как общее наименование для всего восточного славянства и почему именно Киев стал матерью городов русских. «Вся русская земля» в старых легендах о св. Владимире означает в действительности всю славянскую Русь.

   Несмотря на большое значение русов в развитии восточной славянской державы, с этнической точки зрения их влияние было ничтожно. Их было слишком мало, и поэтому они вскоре растворились в море славян. Род великих русских князей уже в третьем поколении отказался от языка и традиций отцов своих. Правнук Рюрика получил уже имя – Святослав.


1Летописная «Русь» в источниках и научной литературе называется также росью, росами и иногда русами. Нидерле чаще всего употребляет термин «русы». – Прим. ред.
2ПВЛ АН СССР I, 18–19. «В год 6360 (852)…когда начал царствовать Михаил, стала прозываться Русская земля. Узнали мы об этом потому, что при этом царе приходила Русь на Царьград, как пишется об этом в летописании греческом. В год 6367 (859). Варяги из заморья взимали дань с чуди и со славян и с мери и со всех кривичей. В год 6370 (862). Изгнали варяг за море и не дали им дани и начали сами собой владеть. И не было среди них правды, встал род на род, и была у них усобица и стали воевать сами с собой. И сказали они себе: „Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву“. И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью подобно тому, как другие называются свей (шведы), а иные норманы и англы, а еще иные готландцы – вот так и эти прозывались. Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь: „Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами“. И избрались трое братьев со своими родами и взяли с собой всю русь, и пришли к славянам, и сел старший Рюрик в Новгороде, а другой – Синеус – на Белоозе ре, а третий – Трувор – в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. Новгородцы же – те люди от варяжского рода, а прежде были славяне. Через два же года умерли Синеус и брат его Трувор. И овладел всею властью один Рюрик, и стал раздавать мужам своим города – тому Полоцк, этому Ростов, другому Белоозеро. Варяги в этих городах – находники, а коренное население в Новгороде – славяне, в Полотске – кривичи, в Ростове – меря, в Бело озере – весь, в Муроме – мурома, и над теми всеми властвовал Рюрик. И было у него два мужа, не родственники его, но бояре, и отпросились они в Царьград со своим родом. И отправились по Днепру, и когда плыли мимо, то увидели на горе небольшой город. И спросили: „Чей это городок?“ Тамошние же жители ответили: „Были три брата Кий, Щек и Хорив, которые построили городок этот и сгинули, а мы тут сидим, их потомки, и платим дань хозарам“. Аскольд же и Дир остались в этом городе, собрали у себя много варягов и стали владеть землею полян. Рюрик же в это время княжит в Новгороде». ПВЛ, I, с. 214–215.
3ПВЛ, АН СССР, I, 20, 216. «В год 6390 (882). И сел Олег, княжа, в Киеве, и сказал Олег: „Да будет матерью городам русским“. И были у него варяги, и славяне, и прочие, прозвавшиеся Русью».
4Ограничимся лишь следующим кратким обзором. Первоначально простое толкование летописных известий приводило к теории о том, что варяги росы пришли из Скандинавии и были германцами. Первыми поддержали эту теорию с научных позиций Г. Бауэр («Origines Russicae», Петербург, Ак. наук, 1736) и Г. Миллер («Origines gentis et nomines Russorum, Петербург, 1749). Эту точку зрения разделяли также ряд крупных немецких и славянских историков (Г. Мюллер, А. Шлецер, И. Тунманн, Н. Кеппен, Л. Георги, К. Цейс, Н. Карамзин, М. Каченовский, П. Шафарик). Этот первый период в постановке данного вопроса завершил в 1844 году в пользу германского тезиса А. Куник, опубликовавший книгу «Die Berufung der schwedischen Rodsen» (Петербург, 1844). До этого времени серьезных противников этой теории не было. Мнение Эверса, высказывавшего мысль, что русы были хазарами, или Штриттера, Болтина, Георги, считавших их финнами, не получили признания, так же как не получила его и славянская теория Тредиаковского, Ломоносова, Венелина и Морошкина. Поворот произошел лишь во второй половине XIX века, когда Д. Иловайский, опубликовав статью «О мнимом призвании варягов» (Русский Вестник, 1871–1872), выступил в защиту славянской принадлежности русов. На эту статью ответили Н. Квашнин Самарин и М. Погодин, защищавшие тезис о норманском происхождении русов, в то время как энергично защищавшемуся Иловайскому (см. сборник его статей «Разыскания о начале Руси», Москва, 1876) на помощь пришел С. Гедеонов с большой работой «Варяги и Русь» (Петербург, 1876). Бои развернулись по всему фронту. В этом споре приняла участие вся современная славянская историография и лингвистика; на сторону противников «норманской» теории стал ряд выдающихся исследователей славяноведов и литературоведов, как, например, И. Забелин, И. Первольф, Н. Павлов, А. Котляревский, А. Потебня, Д. Хвольсон, а из историков более позднего времени – И. Филевич, М. Грушевский и Д. Багалей и др., теории которых хотя и разнятся в деталях, но в целом отвергают германское происхождение русов и находят все новые и новые доказательства в пользу славянского происхождения русов. Однако их противники также не дремали и горячо защищали свою точку зрения, одновременно ее углубляя. При этом от старой «норманской» теории отделилась новая «готская» теория, которая провозгласила русов потомками древних готов и герулов южной России (ср. выше, с. 193).
Сторонниками этой теории были главным образом А. Будинович и В. Васильевский. Новая литература приводится далее в тексте. Общий обзор развития всей проблемы мною будет дан в специальном приложении к IV части моих «Славянских древностей».
5Разумеется, что большое количество походов последовало и после этой даты. Наиболее известные набеги на Царьград были предприняты Олегом в 907 году и Игорем в 941 году; прекратились они в 1043 году. Набеги совершались также в Малую Азию, на хазарский каганат, Болгарию и даже на персидский Табаристан.
6«Две беседы святейшего патриарха Константинопольского Фотия», перев. Е. Ловягина, «Христианские чтения», ч. 2, 1882, с. 430–436. – Прим. ред.
7К ним, например, относится сообщение Феофана о том, что лодки русов вместе с греческой флотилией в 773 году принимали участие в войне с болгарами (изд. Boor, I, 691) и что русы вместе с другими народами совершили в 626 году набег на Царьград (Sathas, Synopsis, 108), а также известия о племени Rós, Hros в сирийской хронике 555 года Захария Ритора (изд. Ahrens и Kruger, 258) и о племени Rosomonorum gens у Иордана (Get., 129) и т. д. Ср. также: Маркварт, Streifztige, 353, si., 363. Еще меньше доверия заслуживают теории, утверждающие древнее существование русов путем идентификации их с готами, оставшимися в Южной Руси после поражения, нанесенного им в 375 году гуннами (см. выше, с. 196). Главными приверженцами готской теории происхождения русов были А. Будилович, В. Васильевский и также И. Маркварт (труды VIII арх. съезда, IV, 118, Русско виз. исследования, II, Streifzuge, 358). Однако доказательства в пользу этой теории являются архислабыми, и наименее удачно объяснение Васильевского, что древние тавро скифы являются предками русов.
8Находки показывают, что торговый путь по Волге является более древним, чем Днепровский (Т. Arne, Suede et Orient Upssala, 1914, 14).
9Среди них особенно выделяется исследование А.А. Шахматова «Сказание о призвании варягов», Петербург, 1904.
10См. выше, с. 201–202, а также перечисление народов в самом начале летописи.
11Theoph., Cont., De Rom. Lacapeno (ed. Bonn), 423; Symeon mag., ed. Bonn, 707.
12Ann. Bert., 839. Comperit eos gentis esse Sueonum.
13Ioannes Diacon, Chroń. Venetum ad. a 860 (cm. Andr. Dandolo, Chroń. Ven. VIII, 4); Liudprand, Antapodosis, 1.11, V.15.
14Thietmar, VIII.16 (IX.32).
15См. Гаркави, указ. соч., с. 110, 125, 129 и сл., 267; Ибрагим (изд. Вестберга), 56; Гардизи (ed. Bartold), 123; Вестберг, ЖМНП, 1908, II, 375.
16Цитируется по Гаркави, с. 49, 193, 197, 220, 276.
17Главным образом в тексте договора Олега с императором Львом 912 года и договора Олега с Романом в 945 году; с этим согласуются и имена, приводимые в шведских рунических записях, относящихся к пребыванию на Руси.
18Thomsen, Ursprung, 78, 84.
19У первого порога русское и славянское названия «Έσσουπή» (Эссупи) (по видимому, «Νεσσουπή», славянское «ке сям», по гречески «μή κοιμάσαι»). Второй порог назывался по русски «Οδλβορσί» (Улворси), по славянски «’Οστροβουνίπραχ» (Островунипраг), что означает «Остров порога» – τό νήσιον τοΰ φραγμοί).
Третий порог по славянски назывался якобы Γελανδρί (Геландри), что является ошибкой, так как это слово скандинавское. Четвертый порог назывался по русски «Άειφόρ» (Аифор), по славянски Νεασήτ (Неясыть), что, видимо, тождественно его нынешнему названию «Ненасытец». Пятый порог назывался по русски Βαρουφόρος (Баруфорос), по славянски Βουλνηπράχ (Вулинпраг), что соответствует современному его названию «Вольный». Шестой порог назывался по русски «Λέαντι» (Леанти), по славянски Βερούτζη (Веруци), что является правильной транскрипцией славянского названия «врущий» – βρασμα νεροΰ. Седьмой порог назывался по русски Στρούβον (Струкун), по славянски – Ναπρεζή (Напрези). Объяснить это слово не удалось.
(Приводимые в скобках названия порогов даются по русскому переводу соч. Константина Багрянородного «Об управлении государством», Известия ГАИМК, вып. 91, М. Л., 1934, с. 8–9. –Прим. ред.)
О попытках толкования этих названий см. следующие работы: Thomsen, Ursprung, 55–72; Pipping, Stud. nord. Fil., II, 5; Torbiórnsson (ib., II, 6, Helsingfors, 1910); Muka, Ćas. mat. serb., 1916, 84.
20Некоторые попытки делались уже Томсеном. См. «Ursprung», 93, 99.
загрузка...
Другие книги по данной тематике

Сергей Алексеев.
Славянская Европа V–VIII веков

В. М. Духопельников.
Княгиня Ольга

Игорь Коломийцев.
Славяне: выход из тени

Мария Гимбутас.
Славяне. Сыны Перуна

Д. Гаврилов, С. Ермаков.
Боги славянского и русского язычества. Общие представления
e-mail: historylib@yandex.ru