Эволюция этнического самосознания
|
Этническое самосознание как важнейший из признаков этноса не остается неизменным на различных этапах развития человеческого общества. К сожалению, вопрос об исторических формах этнического самосознания остается в общетеоретическом плане почти совершенно неизученным.
Проанализированные выше фактические данные, отражающие развитие этнического самосознания древних китайцев, показывают, что качественные отличия его в разные исторические периоды проявляются, в частности, в соотношении его компонентов. В этом смысле тезис С. А. Токарева о том, что в процессе развития этноса на первое место в числе его признаков выдвигаются то одни, то другие [Токарев, 1964, 43], содержит рациональное зерно, но является не вполне точным. Речь должна идти в данном случае не об объективных этнических признаках, а именно о компонентах этнического самосознания, существующих на субъективном уровне. Наиболее отчетливо можно проследить это на примере представления об общности происхождения. В VIII—VI вв. до н. э. это представление было одним из главных компонентов этнического самосознания древних китайцев. Различия в культуре рассматривались лишь как следствие общности происхождения: «варвары — это шакалы и волки... чжуся — это родственники» [Legge, т. VII, 123]. Позднее на первый план выдвигается иной компонент самосознания — особенности культуры. Поэтому родившийся от «хуася» мог стать «варваром», если он усвоит чужие обычаи и привычки. Аналогична эволюция компонентов этнического самосознания древних эллинов. Отражением идеи единства происхождения всех эллинов была мифологическая традиция, согласно которой дорийцы, ионийцы и эолийцы были потомками трех сыновей Эллина. Но уже для Геродота различия между эллинами и «варварами» — явление чисто культурного порядка. С его точки зрения, эллин, усвоивший обычаи варваров, становится варваром, и наоборот. Поэтому Геродот полагал, что эллины «стали потом сильны... главным образом потому, что с ними соединились пеласги и многие другие варварские племена» [Геродот, т. I, 27]. В последние века до нашей эры представление о единстве происхождения как компоненте этнического самосознания вообще утрачивает свою актуальность. Во-первых, в сочинениях ханьского времени зафиксированы этногенетические мифы, согласно которым варвары-сюнну являются потомками правителя династии Ся. К названию последней восходило первоначальное самоназвание древних китайцев. Таким образом, у древних китайцев и «варваров» были, как полагали, в частности, Сыма Цянь и Бань Гу, общие предки. Во-вторых, идее общности происхождения и родства всех древних китайцев в отличие от «варваров» противоречила и практика политических отношений с сюнну. Результатом «договоров о мире и родстве», согласно которым ханьские императоры должны были посылать своих дочерей в жены шаньюям, неизбежно было стремление рассматривать древних китайцев и сюнну как «детей одной семьи». В процессе развития этноса менялось не только соотношение различных компонентов этнического самосознания, но и содержание некоторых его компонентов. По-видимому, этническое самосознание всегда строится на контроверзе «мы — они». Но характер этого противопоставления существенно различен на разных этапах развития общества. Представляется, что для самосознания этнических общностей доклассового периода характерен принцип «попарного» противопоставления. Каждая общность осознавала свое отличие от других общностей того же рода, но отличала себя от каждой из них в отдельности, еще не наделяя всю их совокупность какими-либо общими признаками. Гомер, например, знал о существовании эфиопов, эрембов, солимов, финикийцев, ликийцев, карийцев, фригийцев, меотийцев, пафлагонцев, мизийцев, лелегов, киликийцев, аримов, пеласгов, феаков; в чжоуских надписях X—IX вв. до н. э. сообщалось о племенах сяньюнь, цзин, дунъи, хуфан, гуйфан и многих других. Но ни в первом, ни во втором случае они не объединялись в понятие «варвары». Такое понятие возникает, как правильно предположил Фукидид, одновременно с появлением общего самоназвания для «нашей» этнической общности, типологически уже не аналогичной племени. Он писал: «Гомер не употребляет и имени варваров потому, мне кажется, что сами эллины не обособились еще под одним именем, противоположным названию варваров» [Фукидид, т. I, 5]. Мнение Фукидида, впрочем, оспаривал Страбон [Страбон, 618— 619]. |
загрузка...