Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Мария Згурская.   50 знаменитых загадок Средневековья

Тайны тамплиеров

   О тамплиерах написано немало, но тайн и загадок, связанных с ними, меньше не становится. Например, почему «бедное рыцарство Христово и храма Соломонова» (таково официальное название ордена тамплиеров) превратилось в крупнейшего землевладельца и обладателя несметных богатств, значительно превосходящих казну любого тогдашнего государя в Западной Европе? Основанный в 1118 году девятью рыцарями, орден тамплиеров спустя всего лишь полвека стал самой могущественной и богатой организацией в Европе. Тамплиеры строили дороги, вели войны, финансировали строительство готических соборов. Говорят, даже плавали в Америку задолго до Колумба. Но… в 1307 году они исчезли с исторической арены так же таинственно, как и появились на ней.

   Вопросы множатся. Куда пропали материальные и духовные сокровища тамплиеров? Почему тамплиеры уделяли такое внимание возрождению легенд о короле Артуре и Братстве Круглого стола? Как связаны тамплиеры и Святой Грааль, были ли они действительно хранителями священной реликвии? Что давало духовную силу десяткам тысяч рыцарей в белых плащах? Кем они были? Вот уже сотни лет людей занимает вопрос: это слуги Господа или помощники дьявола? Невинно оклеветанные жертвы или злостные еретики, получившие по заслугам? Мы не будем углубляться в этот давний спор, в котором вряд ли можно обрести истину. Поговорим об исторических событиях, происходивших более 800 лет назад, и попробуем приподнять покров над тайнами ордена Храма.

   В самом конце далекого XI века произошли события, повернувшие ход мировой истории в новое русло. Началась эпоха крестовых походов. Начало ей положил Клермонский собор, проходивший на юге Франции в 1095 году. Многотысячные участники его, воодушевленные страстной проповедью Папы Римского Урбана II, преклонив колена, поклялись освободить захваченный к тому времени мусульманами Гроб Господень в Иерусалиме. Принявшие обет в знак верности пришивали к одеждам крест, а многие, в приступе религиозного восторга, раскаленным железом выжигали крест прямо на теле. Они стали называться крестоносцами. Отвоевывать Гроб Господень отправились десятки тысяч людей – мужчины и женщины, молодые и старые, даже дети. Были среди них монахи и ремесленники, торговцы и крестьяне, наивные поэты и циничные разбойники.

   Но, в большинстве своем, погибая на долгом пути от лишений и невзгод, рядовые участники крестовых походов годились главным образом лишь на то, чтобы с радостью умирать во славу Всевышнего, совершив подвиг благочестия и заслужив тем самым место в раю. Единственно, кто мог достойно противостоять лихим мусульманским всадникам, были рыцари. Не всякий хороший воин мог считаться рыцарем, но всякий рыцарь был обязан стать хорошим воином. В те годы они еще не носили появившихся позднее блестящих стальных доспехов. Вооружение было простым, нравы – суровыми. Многие из них были грешниками, желавшими в боях с неверными смыть кровью свои прегрешения. Были среди них и фанатики, одержимые искренней верой. Из этого сплава негодяев и святых образовывались первые рыцарские ордены. Ордены возникали благодаря слиянию аскетического идеала с идеалом рыцарства. Но еще не став аскетическим, рыцарский идеал был уже идеалом христианским, ибо рыцари – «те, которые служат Божьей Матери, преданные ей всем сердцем», – считались не только защитниками безоружных и слабых, вдов и сирот, но самое главное – защитниками христианства от неверных и еретиков.

   Стать рыцарем значило дать клятву ни шагу не отступать перед неверными. «Лучше оказаться мертвым, чем прослыть трусом» – так гласила старая французская поговорка. Таким образом, миссия защиты Гроба Господня в отвоеванном у мусульман Иерусалиме и охрана паломников в Святую землю, помощь тем из них, кто болен или беден, эта миссия вытекала из идеала христианского рыцарства. Благодаря господству в тогдашнем обществе аскетического мировоззрения она хорошо сочеталась с принесением монашеских обетов о целомудрии, бедности, послушании.

   Так возникали рыцарские ордены – добровольные союзы братства рыцарей-монахов. XI и XII века стали временем расцвета рыцарства. В XII веке христианская церковь была уже мало похожа на маленькую иудейскую секту, которой она была при возникновением. Ее влияние распространилось на все области жизни в Западной Европе, но было еще далеко до времени того мрачного мракобесия, которое ставили в упрек Средним векам просвещенные поколения века XVIII. В этот период вся политическая активность проходила под знаком соперничества между духовенством католической церкви и императорами Священной Римской империи германской нации за влияние на сеньоров.

   Над умами в те годы властвовал талантливый молодой (ему в то время не было еще 30 лет) аббат Бернар Клервоский, который еще при жизни был канонизирован (признан святым) и известность которого простиралась далеко за пределы вверенного ему монастыря в Клерво. Силе и убедительности его слов могли бы позавидовать ораторы Древнего Рима; люди верили ему, потому что в своих проповедях он удивительным образом находил путь к сердцу каждого и не просто пересказывал Писание, а делился пережитым. Его голос звучал одиноко, но к этому голосу прислушивался весь христианский мир. Бернар не любил сложных и малопонятных теорий; о самых глубоких истинах он говорил очень просто, считая первоосновой любых духовных достижений нравственную чистоту человека, а не количество выученных псалмов. Писатель-мистик, великолепный оратор, он был вдохновителем Второго крестового похода. К его мнению прислушивались папы, а феодалы его боялись. Святой Бернар Клервоский в сочинении «Во славу нового воинства» утверждал: «Нет такого закона, который бы запрещал христианину поднимать меч. Евангелие предписывает воинам сдержанность и справедливость, но оно не говорит им: «Бросьте оружие и откажитесь от воинского дела!» Евангелие запрещает только несправедливую войну, особенно между христианами. Нет для избравших себе воинскую жизнь задачи благороднее, чем рассеять язычников, жаждущих захватить Святую землю, чем отбросить этих служителей дьявола, мечтающих отнять у христиан сокрытое в Иерусалиме святилище Бога. О, да извлекут дети веры оба меча против врагов!»

   В 1099 году христианский мир ликовал. Еще бы! Результатом Первого крестового похода стало освобождение Иерусалима, а это значит, что Святая земля перестала принадлежать неверным. И гораздо важнее расширения территориальных пределов было возвращение надежды в сердца людей, вновь обретших святыню. Освобождение Иерусалима стало, образно говоря, освобождением от оков, более духовных, нежели материальных по своей сути. Истосковавшиеся по настоящему, глубокому, великому, люди разных национальностей, мужчины и женщины, юноши и старики устремились в Иерусалим с одной целью: поклониться Святым местам. К сожалению, религиозный порыв, возвышающий душу, не является достаточной защитой от всех превратностей пути. Преодолев многие тяготы морского путешествия (наиболее доступный путь из

   Европы в Святую землю проходил по Средиземному морю), паломники зачастую становились жертвами вначале просто шаек, а затем и организованных банд грабителей. Легкость наживы и практически полная безнаказанность вели к быстрому росту числа грабителей, а это, в свою очередь, сделало путь в Иерусалим опасным не только для кошелька, но и для жизни самих паломников.

   Понятны радость и облегчение, с которыми король Иерусалимский Болдуин II встретил появление в 1118 году при его дворе девяти рыцарей разного происхождения и из разных городов – «людей меча и копья» во главе с Гуго де Пайеном, небогатым синьором из Шампани. Они были объединены одной общей целью: защитить паломников от нападения сарацин и охранять цистерны с питьевой водой от разбойников. Девять рыцарей предложили королю взять под свою защиту караваны паломников в конечной и самой неспокойной части их пути: из портового города Яффы через ущелье Шато-Пелерин в Иерусалим.

   К сожалению, не сохранилось исторических документов, описывающих этот момент, а поэтому нам приходится пока только догадываться о побуждениях, двигавших рыцарями и заставивших их приняться за столь небезопасное дело без видимой выгоды для себя. Официально считается, что они пытались добиться отпущения грехов и заслужить вечное спасение. Оставим это без комментариев, тем более что дальнейшие события пока лишь подтверждают такую версию.

   Иерусалимский король Болдуин II предоставил рыцарям жилище в своем дворце (они не имели жилья в Иерусалиме), а на следующий год – в доме каноников, расположенном на месте прежнего храма легендарного иудейского царя Соломона. Считается, что именно поэтому рыцарей, составивших костяк будущего ордена, в народе начинают называть храмовниками, рыцарями ордена Храма. Храм по-французски – «тампль», и поэтому нам они известны как тамплиеры. Перед лицом иерусалимского патриарха рыцари заявили о своем духовном братстве и поклялись «в послушании, целомудрии и бедности» неустанно сражаться с неверными, и к этим трем монашеским обетам добавляют четвертый, свой: защищать паломников.

   Так возник орден тамплиеров, полное название которого было: «братья воинства Храма, рыцари Христа, сражающиеся вместе бедняки храма Соломона». Храмовники не были первыми. Еще в конце XI века в Палестине появился орден иоаннитов – госпитальеров. Но именно храмовники наиболее полно воплотили в себе образ воина – монаха, идеал бойца – религиозного аскета, ставший образцом подражания для всех последующих рыцарских орденов. Своей личной отвагой и мужеством они быстро снискали уважение и признание. Тамплиеры не только охраняли пилигримов на их путях в Святую землю, но и сопровождали короля в его поездках, делая их безопасными. Очень скоро об ордене стали создаваться романтические легенды – о бескорыстных и бесстрашных рыцарях, готовых прийти на помощь человеку, попавшему в беду. Многочисленные паломники разнесли весть об этих славных воинах по всем уголкам Европы, и через несколько лет не было в Европе мест, где не восхищались бы подвигами тамплиеров.

   Святой Бернар, тогда еще простой аббат, написал ордену Устав, который запрещал тамплиерам какие бы то ни было контакты с отлученными от церкви, тем более не могло быть и речи о приеме их в орден. (Однако впоследствии это правило изменили, разрешив братьям идти к рыцарям, отлученным от церкви, а также допускать их в свои ряды – ради спасения души.) Покровительницей ордена братья избрали кроткую Матерь Божью, святую Марию.

   Сам орденский Устав отражал дух традиций монахов-цистерцианцев. Св. Бернар подчеркивал, что обет бедности – основной для тамплиеров. Параграф второй Устава даже предписывал двум братьям-храмовникам есть из одной миски. Позаботился Бернар и о том, чтобы ничто не отвлекало тамплиеров от служения Христу. Запрещены были любые светские развлечения – посещения зрелищ, соколиная охота, игра в кости и прочие радости жизни. Возбранялись смех, пение, суесловие. Перечень запретов составлял более 40 пунктов. Свободное время этих «монахов по духу и бойцов по оружию» должно было заполняться молитвами, пением священных псалмов и воинскими упражнениями.

   Официальной печатью нового ордена стало изображение двух рыцарей, скачущих на одной лошади, что должно было означать не только братство, но и крайнюю бедность.

   Своебразным символом храмовников стал белый плащ, надевавшийся поверх остальной одежды того же цвета. Рыцарь – монах, принявший три обязательных обета: бедность, целомудрие и послушание, – белыми одеждами символизировал чистую святую жизнь, которую он вел, посвятив свою душу Господу.

   Будучи уверенными, что божественный порядок в мироустройстве должен найти свое отражение во внутреннем устройстве ордена, тамплиеры особое внимание уделили его структуре. На вершине царил Великий магистр, избранный собранием представителей девяти провинций Западной Европы. Великий магистр обладал абсолютной властью, за исключением вопросов, связанных с приемом новых рыцарей, продажей имущества ордена, назначением высших руководителей провинций, – их решало собрание. Тамплиеры не признавали над собой никакой другой власти. Орден Храма пользовался правом экстерриториальности и не подпадал под юрисдикцию властей тех земель, на территории которых он находился. Орден не платил никому никаких налогов, в том числе и церковную десятину, а также таможенных пошлин. У него была своя полиция и свой трибунал. Формально Великий магистр подчинялся только папе, который на деле сам его боялся.

   Сам орден составляли три категории братьев: рыцари – все благородного происхождения или – очень редко – возведенные в дворянство, из их числа избирались руководители резиденций; духовники – монахи, находившиеся при магистрах или служившие в церквях; сержанты, из числа которых рыцари набирали оруженосцев и пехоту в военных походах и которые вели хозяйство и управляли имуществом ордена, среди них были свободные крестьяне и ремесленники.

   Еще была категория гостей Храма, оказывавших ордену временные услуги. Орден брал под свое покровительство и тех, кто примыкал к нему: сеньоров, выказывавших по отношению к нему верноподданнические чувства; торговцев, пользовавшихся его коммерческими услугами; ремесленников, обосновавшихся на его землях, и многих других.

   Внизу этой иерархической пирамиды находились зависимые крестьяне, прикрепленные к земле феодальной зависимостью, и темнокожие рабы, вывезенные из Палестины.

   Однако какие бы более или менее сложные и ответственные посты ни занимали люди в ордене, все они имели, как было указано Уставом, одинаковые обязанности и пользовались одними и теми же привилегиями. Поводом для занятия той или иной должности были исключительно собственные заслуги человека, ибо, как пишет Бернар, «среди них нет различия между личностями, и разница скорее определяется достоинствами рыцаря, нежели благородством крови».

   Простые братья-послушники носили черные плащи и камзолы, и потому, когда воины тамплиеры бросались в атаку, их первую линию составляли всадники в белом, а вторую – всадники в черном. По-видимому, отсюда и произошел знаменитый черно-белый штандарт ордена, так называемый «Босеан», боевое знамя тамплиеров, сочетание цветов которого символизировало постоянную борьбу в Космосе и в человеке между Светом и Тенью. На знамени был крест с надписью на латыни, обращенной к Господу: «Не нам, не нам, а имени твоему». Слово «Босеан» сделалось боевым кличем рыцарей.

   До сих пор остается неясным, почему, несмотря на невероятно быстрый рост известности и естественное желание многих благородных людей своего времени послужить верой и правдой делу, начатому тамплиерами, в течение первых девяти лет в орден не принимали новых членов.

   Ныне, спустя восемь веков, существует огромное количество мнений по этому поводу, часто спорных и противоречащих друг другу. Не вызывает сомнения одно: это не могло быть случайностью. И если мы не знаем истинных причин, то это вовсе не значит, что этих причин не было. Они были, точно так же, как существовали и глубокие философские концепции и мудрость, почерпнутая тамплиерами на Востоке. Только будучи реалистами и хорошо понимая невозможность обнародования многих истин из-за опасности профанизации, рыцари научились эту мудрость хранить, и с самого момента основания орден можно было уподобить айсбергу, у которого мы можем видеть всего одну десятую часть его истинной величины. Лишь только по отдельным самым ярким событиям в истории ордена можем мы сейчас догадываться о той части «айсберга», что была под водой, о тех идеях и принципах, которые руководили «бедными рыцарями Христовыми».

   Одно из таких событий произошло в 1128 году. В этом году решением церковного Собора – высочайшего органа, собиравшегося далеко не по любому поводу, а лишь в исключительных случаях, – был утвержден официальный статус тамплиеров: рыцарско-монашеский орден. Сам папа лично брал под свое покровительство новый орден, члены которого не только служили делу Христову, но и должны были защищать интересы этого дела везде, где бы они ни находились. Тем же Собором был утвержден и Устав ордена, написанный, как было сказано выше, знаменитым Бернаром Клервоским.

   В 1139 году Папа Римский дарует ордену значительные привилегии: храмовники отныне становились независимыми от любой власти – светской или церковной, политической или религиозной.

   Собору в Труа суждено было стать поворотным в истории тамплиеров, ибо с него начинается быстрый рост численности и богатства ордена. Несмотря на строгие требования к происхождению, образу жизни и поведения, в орден принимаются все новые и новые рыцари.

   Через семь лет, при папе Евгении III, на белом плаще тамплиеров появился красный крест с раздвоенными лапчатыми концами. Этот крест из алой материи, расположенный слева, под сердцем, папа утверждает в качестве их герба. Такой «триумфальный знак», говорит папа, станет для них щитом, чтобы они не обратились в бегство перед неверными. Впрочем, рыцари никогда не убегали и всегда показывали себя достойными своей репутации – гордыми до спеси, храбрыми до безрассудства и при этом удивительно дисциплинированными, не имевшими себе равных среди всех армий мира.

   Рыцари были объединены в «командорства», маленькие автономные республики, имевшие свои крепости и не зависимые от законов той области, в которой они находились. К XIII веку тамплиеры имели около пяти тысяч командорств, покрывавших своей сетью почти всю Европу и Ближний Восток. Только в Святой земле у ордена было 600 рыцарей, 2000 сержантов и более 5000 рядовых всадников. С такой силой приходилось считаться, тем более что

   Устав ордена запрещал его членам отступать перед врагом, если по численности враг не превосходил их втрое. Устав требовал от рыцарей полного и безусловного героизма. Вместе с рыцарями – госпитальерами св. Иоанна Иерусалимского тамплиеры составляли постоянную армию христианских государств Востока. Они находились на самых трудных участках. Во время штурма очередной крепости первыми врывались в нее рыцари-монахи.

   Но в 1291 году крестоносцы были окончательно изгнаны из Палестины и Святая земля оказалась безвозвратно потерянной для христианского мира. Тамплиеры перебрались в Европу, где они быстро создали некое международное государство, для которого не существовало национальных границ. Это была эпоха процветания ордена, когда его великие магистры разговаривали с королями на равных.

   С самого начала орден прочно обосновался на землях Западной Европы, разделенной в то время на девять провинций: Францию, Португалию, Кастилию, Арагон, Мальорку, Германию, Италию, Сицилию и Англию с Ирландией. К началу XIV века храмовники располагали по всей Западной Европе почти десятью тысячами владений, из которых около тысячи находились во Франции. Владения, а также военные посты и укрепления тамплиеров покрыли Европу густой сетью. Им принадлежали сотни замков и огромное количество земельных участков. Орден, создававшийся как символ бедности и простоты, стал богатейшей организацией. Тамплиеры изобрели вексель и стали крупнейшими ростовщиками своей эпохи, а Парижский орденский дом превратился в центр европейских финансов.

   Вследствие постоянных контактов с мусульманской и иудейской культурами тамплиеры обладали самой передовой техникой своего времени. Орден не скупился, выделяя средства на развитие геодезии, картографии и мореплавания. Он располагал своими портами, верфями, а также собственным флотом, суда которого были оснащены невиданной в те далекие времена диковинкой – магнитным компасом.

   И все они, от магистров до рядовых рыцарей, были связаны между собой железными узами повиновения, дисциплины и тайны. Ибо кроме всего прочего была еще и тайна, которая объединяла их. Тайна, которая позволила «бедному рыцарству Христовому и храма Соломонова», созданному в 1118 году девятью крестоносцами, стремительно распространиться по всей Западной Европе и превратиться в крупнейшего землевладельца и обладателя несметных богатств, значительно превосходящих казну любого тогдашнего государя. Резиденция храмовников в Париже стала чем-то вроде Уолл-стрит Средневековья, а сам орден был в XII–XIII веках не чем иным, как тогдашним МВФ, выдававшим кредиты европейским монархам и купцам, финансировавшим крестовые походы и прочие суперпроекты. Тамплиеры располагали значительной военной силой, обладали собственным флотом, имели в своем распоряжении многочисленные замки и крепости в Европе и на Ближнем Востоке. Как все монахи, тамплиеры давали обеты: послушания, целомудрия и личной бедности. Но сам орден, как организация, мог иметь имущество. Его устав прямо обязывал накапливать ценности и запрещал продавать имущество без разрешения высшего совета.

   Причины столь быстрого роста финансового и военного могущества ордена храма Соломона до сих пор не имеют удовлетворительного объяснения. Историки в основном говорят о значительных пожертвованиях европейских монархов и аристократии в казну ордена, но ведь жертвовали не только им, католических орденов уже тогда насчитывалось не менее десятка, но ни один из них в XII–XIII веках не мог сравниться по силе и богатству с храмовниками.

   Или еще загадка: тамплиеры щедро расплачивались серебряной монетой, которая в тогдашней Европе, не имевшей значительных месторождений серебра, была в большом дефиците. Некоторые исследователи в связи с этим высказывают довольно фантастическое предположение о том, что тамплиеры задолго до Колумба открыли Америку и организовали торговлю с тамошними аборигенами, а они-то и снабжали их серебром. В пользу этого якобы говорят некоторые фрески в сохранившихся тамплиерских замках, где вроде бы изображены люди явно индейской наружности.

   Другие историки считают, что своим неслыханным богатством тамплиеры обязаны налаженной ими торговле с мусульманским Востоком, в которой они были монополистами, так как из-за крестовых походов вся Западная Европа находилась с мусульманами в состоянии войны, а тамплиеры с помощью тайной дипломатии сохранили с сарацинами нормальные отношения. Во всяком случае, европейские хронисты не раз обвиняли рыцарей Соломонова храма в том, что они своими действиями или бездействием часто помогали врагам Христовой веры, как это было во время Второго крестового похода при осаде Дамаска. Имеются и еще более фантастические предположения об источниках тамплиерских сокровищ: храмовники-де получили на Востоке секрет философского алхимического камня и с его помощью превращали свинец в золото и серебро.

   Существует мнение, что именно финансовые операции, которые занимали значительное место в деятельности тамплиеров, практически монопольная добыча серебра и прочие «манипуляции с материальными ценностями», а также тайные обряды и скрытое несогласие с официальной церковью (что само по себе являлось страшным преступлением) сыграли в их судьбе роковую роль и послужили причиной гибели ордена Храма.

   13 октября 1307 года, в пятницу, в один и тот же день и час, по всей Франции наместники Филиппа Красивого, сломав печати, ознакомились с содержанием секретной депеши короля. Приказ был ясен и подлежал незамедлительному исполнению. И вот в утренних сумерках, несколько тысяч тамплиеров были арестованы, орденские дома и замки отданы под надзор королевских властей, вся недвижимость ордена конфискована. В парижскую резиденцию ордена, Тампль, ворвался вооруженный отряд королевских стражников во главе с канцлером Гийомом де Ногарэ. Находившийся там Великий магистр Жак де Моле и еще полторы сотни храмовников не оказали никакого сопротивления и позволили увести себя в тюрьму. Орден тамплиеров, просуществовав почти 200 лет, был уничтожен: 3 апреля 1312 года он распущен буллой папы Климента V, а его руководители во главе с Жаком де Моле после длительного судебного процесса сожжены на костре.

   Что же послужило причиной того, что мощная военно-религиозная организация, обладавшая огромным влиянием, средствами и авторитетом, практически перестала существовать в течение суток? Причем без всякого сопротивления! Почему профессиональные, прекрасно владеющие всеми видами оружия воины-монахи покорно позволили схватить себя и своего магистра? В этом есть что-то необъяснимое! Очевидно, что это еще одна из многочисленных загадок и без того достаточно таинственной организации – ордена тамплиеров.

   Арестованные предстали перед судом, многих пытали. При этом добились страшных признаний, но выдвинутые обвинения были еще более чудовищными! Тамплиеров обвиняли в том, что они не признают Христа, Святой Девы и святых, плюют на крест и топчут его ногами. Заявляли, что они поклоняются в темной пещере идолу, изображающему фигуру человека, что идол этот покрыт человеческой кожей, с блестящими брильянтами вместо глаз. При этом тамплиеры мажут его жиром изжаренных маленьких детей и смотрят на него, как на бога. Их обвиняли в том, что они поклоняются дьяволу в виде кошки, сжигают тела умерших тамплиеров и пепел примешивают к пище младших братьев. Их обвиняли в разных преступлениях, в страшном разврате и в суеверных гнусностях, в которых могут оказаться виновны только сумасшедшие.

   Чтобы заставить признаться в этих преступлениях, храмовников подвергали пыткам не только во Франции, но и в Англии, поскольку английский король Эдуард II поддержал своего тестя Филиппа Красивого, дабы уничтожить этот орден. Много рыцарей под пытками сознались в преступлениях, в которых их обвиняли; сотни умерли, не сделав никаких признаний, многие уморили себя голодом или иначе лишили себя жизни в тюрьме. Процесс растянулся на семь лет. Преследование распространилось на другие страны. В Германии, Испании и на острове Кипр орден был оправдан. Но в Италии, Англии и Франции судьба его была предрешена, хотя одно время была надежда на спасение, потому что папа, видя, что Филипп и Эдуард захватили все деньги и все имущество тамплиеров и, по-видимому, не намеревались с ним делиться добычей, принял сторону ордена. Когда же оба короля сделали ему уступки, он снова стал поддерживать их, хотя и жаловался на малую долю добычи, доставшуюся ему.

   Что же было истинной причиной разгрома некогда столь могущественного ордена? Предположить можно многое…

   Тамплиеры действительно обладали огромной денежной и военной силой, а главное – они имели далеко идущие планы по ее использованию. Об этих планах некоторые современные исследователи говорят следующее: тамплиеры пытались осуществить то, к чему нынешние политики подошли только сейчас, через 700 лет после разгрома ордена, – создать единую Европу с единой экономикой и под общим политическим руководством. В основе единой экономики должна была лежать передовая даже с современной точки зрения кредитно-финансовая система самого ордена тамплиеров.

   А вот что касается единого политического руководства Европой, то считают, что таковое должна была обеспечить восстановленная храмовниками династия Меровингов, первых правителей Франции в V–VIII веках. Точка зрения достаточно спорная и неоднозначная, ее придерживаются авторы книги «Святая кровь и Святой Грааль» (другое название «Священная загадка») Майкл Бэйджент, Ричард Лей и Генри Линкольн. При этом указанные авторы пропагандируют довольно странную, а с церковной точки зрения, просто еретическую, мысль о том, что Меровинги были прямыми потомками Иисуса Христа. Надо сказать, что современная беллетризированная альтернативная история, да и киноискусство, иногда исподволь, а когда и прямо проводят идею о том, что Спаситель вовсе не умирал на кресте, не воскресал и не возносился на небо, а каким-то образом избежал смерти, затем жил как обыкновенный человек, женился и имел детей.

   Однако подобные взгляды не новость. Нечто похожее излагали в своих учениях многие еретические движения средневековой Европы. Отрицание божественной природы Спасителя было основным пунктом таких учений. Кстати, одно из обвинений, предъявленных храмовникам французским королем Филиппом IV Красивым, – отречение от Христа, глумление над святынями христианской церкви, идолопоклонство. И арестованные высшие иерархи ордена признали себя виновными, хотя некоторые потом от своих признаний отказались. Конечно, большинство современных историков, с огромной симпатией относящихся к ордену храма Соломона, считают, что все свои признания тамплиеры делали под пытками. Однако те же самые историки очень часто вслед за опровержением тамплиерских признаний 700-летней давности начинают вдруг доказывать, что даже если храмовники и глумились над христианством на своих тайных собраниях, то ничего страшного в этом нет, это, мол, как раз и подтверждает суперпрогрессивность рыцарей Храма.

   В чем действительно можно с указанными историками согласиться, так это в признании заслуг тамплиеров в создании далеко опередившей свое время кредитно-финансовой системы с ее ссудным процентом, долговыми обязательствами (векселями), которыми можно было торговать, как обычными товарами, и т. п. То есть храмовники построили всеевропейскую ростовщическую сеть, практически аналогичную системе современного банковского капитала. При этом им пришлось в самом деле нарушить установления церкви, запрещавшей христианам давать деньги в рост, поскольку прибыль от ростовщичества считалась нетрудовым доходом, отступлением от заповеди Бога: «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят» (Быт. 3, 19).

   Ростовщичество в средневековой Европе приравнивалось к воровству и разбою, и его терпели только со стороны иноверцев, в частности евреев (вспомним «Скупого рыцаря» Пушкина или «Венецианского купца» Шекспира). Кстати, аналогичный запрет на ростовщичество имеется и в исламе, причем там он остается в силе и в наши дни.

   Осуществить в начале XIV века радикальный прорыв тамплиерам все же не удалось – Европа тогда еще не созрела для столь передовых преобразований.

   Даже если Филипп Красивый и не знал обо всех планах тамплиеров, он посчитал опасным то колоссальное влияние, которое орден приобретал с каждым годом. Речь шла не только о несметных богатствах, скопившихся за два столетия. Опасным было то политическое влияние, какое имели тамплиеры в Европе, да и не только. Разговаривая на равных с королями, магистры-храмовники поддерживали прямые связи и с далекими восточными владыками, и с представителями тайных учений и сект. В частности, с одной из самых засекреченных сект Востока – «наемными политическими убийцами», ассасинами. Может быть, в перспективе они хотели создать некое орденское сверхгосударство, не знающее границ и национальных различий, выходящее за рамки обычных государств? Филипп IV, который мечтал увенчать свою голову короной «Священной Римской империи», справедливо мог опасаться, что его мечты вполне могут разбиться о Тайную Священную империю, представленную военным и финансовым могуществом тамплиеров. И наконец, немаловажным обстоятельством может служить тот факт, что Филипп Красивый находился буквально по уши в долгах. Казна Франции была пуста, народ бунтовал, и денег взять было просто неоткуда. Тамплиеры же, на свою беду, были не только чудовищно богаты, но и являлись главными кредиторами французского короля.

   Мятежники в экономике и политике, тамплиеры были мятежниками и в теологии. Уже само название ордена некоторым образом указывает на мятежное честолюбие. Храм есть более величественное, более обширное и более глубокое понятие, нежели церковь. Храм – выше церкви! Церкви падают, Храм остается – как символ родства религий и вечности их духа. За время пребывания на Востоке храмовники научились достаточно вольно трактовать каноны католицизма. Более того, в своих обрядах они осмеливались по-своему интерпретировать отношение к Богу, к Святому Духу и к Папе Римскому. Церковь можно назвать домом Христа, но Храм – дом Святого Духа! Это та религия духа, которую тамплиеры наследовали от манихеев и от альбигойцев.

   Своими обрядами тамплиеры выражали независимость от официальной церкви. Одной из тайн ордена было то, что посвященный член ордена назывался «другом Господа» и мог говорить с Богом, когда хотел, т. е. без посредничества Папы Римского и церкви. Это была явная ересь, подлежащая жестокому искоренению.

   Все эти, а также многие другие обстоятельства вместе составили изумительную комбинацию, которой Филипп Красивый просто не мог не воспользоваться. Обвиняя орден в ереси, безбожии и в других преступлениях, он выступал в благороднейшей роли поборника справедливости. Королевская власть доказывала, что, конфискуя имущество тамплиеров, она стремится не к добыче, а к наказанию злоумышленников, к большей славе религии и к торжеству закона! Великий магистр ордена Жак де Моле и приор Нормандии Жоффруа де Шарне были сожжены 18 марта 1314 года. Они стояли на кучах хвороста, в бумажных колпаках еретиков, напротив королевского дворца, из окна которого Филипп Красивый и дал сигнал палачу. Оба они – магистр и приор – отказались на суде от своих показаний, данных под пытками. Оба говорили о невиновности своей и ордена! В последний момент над любопытствующей толпой сквозь пламя пронесся громовой голос Великого магистра:

   – Папа Климент! Рыцарь Гийом де Ногарэ! Король Филипп! Не пройдет и года, как я призову вас на суд Божий и воздастся вам справедливая кара! Проклятие!! Проклятие на ваш род до тринадцатого колена!!!

   И вот через месяц от болей в животе в ужасных судорогах умер Папа Римский. В ноябре того же года Филипп Красивый скончался от неизвестной болезни. Главный судья процесса – Ногарэ – был казнен. Проклятие действовало! Четыре с половиной столетия спустя, в годы Великой французской революции, когда лезвие гильотины опустилось на шею Людовика XVI, какой-то человек прыгнул на эшафот, окунул руку в кровь мертвого монарха и показал ее толпе, громко крикнув:

   – Жак де Моле, ты отмщен!

   Несчастный Людовик был тринадцатым потомком короля Филиппа IV.

   Но вернемся к моменту гибели ордена. Не везде тамплиеров преследовали так жестоко, многие рыцари ордена уцелели, поскольку нигде, кроме Франции, они не подвергались столь суровым преследованиям. Шотландия даже предоставила им убежище. В Лотарингии их оправдали. Многие бывшие тамплиеры влились в состав двух других могущественных военно-монашеских орденов, также учрежденных в Палестине примерно в то же время, что и орден храма Соломона. Это были орден госпитальеров, или иоаннитов, в настоящее время более известный как Мальтийский, и орден дома святой Марии Тевтонской, или просто Тевтонский орден. Немало их оказалось в Ливонии, с которой они с давних пор сохраняли тесные связи. В Португалии храмовники были оправданы судом и в 1318 году изменили свое название, став рыцарями Христа. Под этим названием орден просуществовал там до XVI века. Васко да Гама был рыцарем ордена Христа, а принц Энрике Мореплаватель – его Великим магистром. На средства ордена принц основал обсерваторию и мореходную школу, способствовал развитию кораблестроения в Португалии. Он снаряжал океанские экспедиции, открывавшие новые земли. Их корабли плавали под восьмиконечными (лапчатыми) тамплиерскими крестами. Под этими же символами каравеллы Христофора Колумба – «Санта-Мария», «Пинта» и «Нинья» – пересекли Атлантику. Сам великий первооткрыватель Америки был женат на дочери сподвижника Энрике Мореплавателя, рыцаря ордена Христа, который передал ему свои морские и лоцманские карты.

   Но есть одна проблема, не решенная до сих пор. Хотя Филипп Красивый и использовал момент внезапности, он не добился своей главной цели – сокровищ и документов ордена король не получил. Конечно, богатства достались ему неслыханные! Но бесценный архив тамплиеров, их тайные реликвии не были найдены. Можно только предполагать и строить самые фантастические догадки по поводу того, что хранили в своих тайниках рыцари-храмовники.

   Незадолго до начала арестов Жак де Моле успел сжечь многие документы и рукописи. Во все орденские дома Великий магистр сумел отправить письмо, в котором приказал не сообщать даже минимальной информации об обычаях и ритуалах тамплиеров. Как утверждают, в одну из ночей перед волной арестов сокровища тамплиеров были вывезены из Парижа и доставлены в порт Ла-Рошель, где их погрузили на восемнадцать галер, отбывших в неизвестном направлении. Очевидно, Великий магистр что-то знал о надвигающейся опасности. Но куда же были вывезены реликвии ордена? Сегодня мы не можем достоверно ответить на этот вопрос.

загрузка...
Другие книги по данной тематике

В. В. Самаркин.
Историческая география Западной Европы в средние века

Жорж Дюби.
Трехчастная модель, или Представления средневекового общества о себе самом

Игорь Макаров.
Очерки истории реформации в Финляндии (1520-1620 гг.)

Любовь Котельникова.
Итальянское крестьянство и город в XI-XIV вв.

А. А. Сванидзе.
Средневековый город и рынок в Швеции XIII-XV веков
e-mail: historylib@yandex.ru