От объекта к изображению
|
Чтобы попытаться ответить на эти вопросы, по крайней мере на некоторые из них, историк в первую очередь должен изучить древние знамена. Но собрать информацию и изучить знамена прошлых веков труднее, чем может показаться, особенно когда речь идет о периоде до XVI века. Лишь немногие знамена или фрагменты знамен сохранились в текстильном воплощении. По большей части это реликвии и трофеи, хранящиеся в храмах и музеях на правах сокровищ или экспонатов, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Конечно, хранение этих предметов в течение многих веков уже само по себе приобретает ритуальное значение; однако оно вызывает ряд трудностей, так как сохранившиеся образцы — это либо парадные флаги, которыми пользовались редко (и значит, их символическая ценность довольно скромна), либо флаги, захваченные у врагов (и значит, их символическая нагрузка столь значима, что способна исказить собственно источниковедческие задачи). Тем не менее необходимо подчеркнуть, что эти флаги-символы, захваченные у врага, порой играли важную роль в процессе усвоения чужой вексилларной традиции. Возьмем, к примеру, случай с мусульманскими штандартами, захваченными испанской армией времен Реконкисты и вывешенными в кафедральном соборе Толедо или в монастыре Лас-Уэльгас в Бургосе: по прошествии веков они в конечном итоге повлияли на декор и принципы кодирования некоторых испанских флагов и даже были использованы христианскими войсками Испании в качестве собственных флагов (ритуальная инверсия, как всегда, привела к переносу самой символики: некоторые из этих флагов, захваченных у мусульман в XII—XIII веках, физически присутствовали в битве при Лепанто в 1571 году на христианских судах).
Если физически сохранившихся флагов немного, то изображения, на которых они представлены, напротив, сохранились в бесчисленном количестве. Однако они дают нам неточные или противоречивые сведения, и когда появляется возможность сравнить иконографический источник с археологическим, то оказывается, что между реальным флагом и флагом изображенным могут быть значительные расхождения. Изображения всегда представляют реальность так, как удобно их авторам. Это особенно верно для тех случаев, когда изображенный флаг отражает либо неизвестный флаг, либо существовавший в отдаленном времени или отдаленных странах. Европейские компиляторы, авторы и рисовальщики легко могут упростить флаг (если не хватает места), выдумать (когда отсутствуют сведения), отбросить некоторые элементы, добавить другие, упорядочить изображения на базе одного-единственного кода — чаще всего геральдического; это приводит к тому, что той или иной нации или стране, тому или иному государству или городу приписываются флаги, которые в действительности не имеют к ним никакого отношения, но которые должны у них быть, согласно логике и установкам документа или каталога, частью которого они являются. Множество подобных примеров можно встретить в реестрах «флагов всего мира» (vexilla orbis terrarum), которые составлялись в Западной Европе с XV по XVIII век. Если сведения отсутствуют, например о флагах Африки или Азии, компиляторы не колеблясь их выдумывают. Впрочем, метод составления такого герба уже сам по себе является важным фактом культурной истории. В Средние века и в начале Нового времени изобразительные источники, по которым нам известны знамена и флаги, часто имеют отношение к войне и еще чаще к мореплаванию: это портуланы1, географические карты, глобусы, путеводители для купцов и путешественников, гербовники (илл. 7 и 5), книги, посвященные протоколу. Например, для Средиземноморья и его окрестностей такие источники будут содержать флаги христианского мира и исламских стран; видоизменения и переосмысления, которым подвергаются «флаги» в интерпретации западных авторов, в полной мере отражают те трудности, которые возникают при понимании, принятии и изображении эмблем и символов чужой культуры. Флаги существенно вестернизируются: коранические надписи, основной элемент мусульманской вексиллологии, убираются или транслитерируются (!); форма флагов сводится к двум вариантам — либо это щит, либо, чаще всего, прямоугольник2; фигуры, отсутствующие в европейском эмблематическом репертуаре, заменяются строго геральдическими фигурами; наконец, религиозные или династические исламские цвета перераспределяются в соответствии с жесткими правилами европейской геральдики. Так, например, зеленый не может соприкасаться ни с черным, ни с красным, и должен быть обязательно отделен от них с помощью белого или желтого3. Эту геральдическую классификацию цветов, явно чуждую исламским вексилларным традициям, как, впрочем, и другим культурам, Европа постепенно навяжет всем флагам мира. Сегодня, в 2004 году, из 214 флагов независимых государств, которые я изучил, 187 (то есть более 80%) подчиняются правилу комбинации геральдических цветов, которое было «придумано» на турнирной площадке где-то между Луарой и Рейном в первой половине XII века4. 1 Морские навигационные карты XIII-XVI вв. - Прим. ред. 2 Историкам как-нибудь стоит серьезно задуматься над тем, почему западная иконография вообще — а не только эмблематика — отдает предпочтение прямоугольной форме. Прямоугольник вовсе не отражает реальное поле зрения человека, и другие культуры редко ориентируются на эту форму как при обрамлении изображений, так и при проделывании проемов в стенах, отграничении зон и пространств, изготовлении тканей и т. д. Разумеется, именно Европа постепенно навязала всей планете прямоугольную форму флага. 3 Зеленый, красный и черный являются одновременно религиозными, династическими и политическими цветами во всех исламских странах; но в разное время и в разных странах их интерпретация различна. Зеленый — религиозный цвет ислама, красный — политический цвет. Кроме того, исторически зеленый является цветом Аббасидов, красный — Хашимитов, черный — Фатимидов, а белый — Омейядов. 4 См. ранее — «Рождение гербов». |
загрузка...