|
В 1500 году эскадра Диего Диаша открыла в Индийском океане гигантский остров Мадагаскар. Его соотечественники португальцы в те времена бредили сокровищами Индии и не проявили интерес к его открытию, зато им заинтересовались в Париже.
Большой остров был переименован в остров Дофина и объявлен собственностью французской короны, затем французы начали превращать новую колонию в тропическую плантацию и базу на морских путях, связывающих Европу с Индией
 На острове Мадагаскар
В конце 1723 г. царь Пётр I узнал, что на Мадагаскаре существует пиратское королевство. Автором сенсации был вицеадмирал Вильстер. Бывший шведский подданный, эстонец по национальности, он объявился в Ревеле и заявил, что не является врагом России и имеет важное государственное дело к её царю. Аудиенцию у Петра I он получил, после чего в Ревеле началась срочная подготовка к какому-то сверхсекретному путешествию. Лишь крайне ограниченный круг лиц знал тогда, зачем и под чьим командованием фрегаты «Амстердам Галлей» и «Кронделивде» выйдут в море. В начале декабря того же года оба корабля подняли якоря и покинули Ревель. Однако штормовые повреждения, полученные в районе балтийских проливов, заставили их вернуться. Экспедиция была сначала отложена, а затем и вовсе отменена.
Губернатор Мадагаскара Морган решил обратиться к шведам. В Стокгольме сложилось впечатление, что на Мадагаскаре есть соотечественники, которые могут быть опорой в деле освоения острова. А тут ещё Морган заявил, что европейские пираты на Мадагаскаре и тамошние аборигены желают стать шведскими подданными. Всё это сочеталось с обещаниями сказочных прибылей, и неудивительно, что королевские министры не устояли перед соблазном.
Общее руководство всем предприятием возлагалось на капитана-командора шведского флота Карла Ульриха.
Специальная секретная инструкция предписывала ему организацию чёткого взаимодействия с эскадрой Моргана, а так как последний находился в Лондоне, то Ульрих должен был отправиться туда инкогнито для установления негласного контакта с английским пиратом. Затем ему надлежало следовать на Мадагаскар для создания там колонии и приведения в шведское подданство тамошнего населения.
Таким образом, в прожекте, адресованном Петру I, имела место мистификация, и автором её был, очевидно, Вильстер. Во всяком случае, то, что он предлагал россиянам, являлось вариантом прожекта, предложенного шведам от лица Моргана.
Надо сказать, что Пётр заинтересовался прожектом Вильстера, в частности, он пожелал ознакомиться с деталями шведской экспедиции на Мадагаскар. Ознакомившись с её содержанием, он принял решение отправить в Индийский океан экспедицию, однако круг её задач был расширен.
Вильстер должен был следовать из Мадагаскара в Индию (в Бенгалию), дабы передать послание Петра Великому Моголу, а также договориться об установлении дипломатических и торговых отношений между Индией и Россией.
Ясно, что Пётр I планировал экспедицию в Индийский океан не для колониальных захватов, а для расширения дипломатических и экономических контактов своей державы со странами Востока. А для того, чтобы европейские недруги не ставили препоны задуманному, царь принял меры по обеспечению секретности.
Когда эскадра Вильстера вернулась в Ревель, царь был огорчён, но от своего решения не отказался. Корабли экспедиции по просьбе Вильстера были заменены фрегатами «Принц Евгений» и «Крюйсер». Однако в навигации 1724 г. они плавали уже совершенно с другими целями, т. е. экспедиция была отменена.
Чем же объясняются причины отказа от экспедиции в Индийский океан?
Видимо, для русского флота в Петровскую эпоху подобный вояж был слишком сложен: Россия не имела необходимых для этого людей и кораблей.
Истинные препятствия заключались в другом. Начнём с того, что на Мадагаскаре в то время не существовало никакого государства, а тем более короля из европейцев.
Наконец, всякое проникновение русских купцов на Мадагаскар вызвало бы противодействие европейских колониальных держав, прежде всего Франции.
Вернёмся к идее Петра I наладить политико-экономические контакты России с Индией. Попытка реализовать такой замысел встретила бы активное противодействие со стороны правящих кругов Лондона, Парижа, Лиссабона. Более того, есть основания предполагать, что дело могло дойти до применения оружия. Добавьте к этому пиратов различных рас и национальностей, европейскую конкуренцию на индийские рынки, а также непомерные транспортные расходы, и бесперспективность морской русско-индийской торговли станет очевидной. Как видим, замысел экспедиции был нереален с политической и экономической точек зрения. И Пётр I со временем осознал это. В немалой степени изменению царских планов способствовала информация, полученная из зарубежных источников. Так, в 1724 г. в Ревеле объявился вышеупомянутый командор Ульрих (как и Вильстер, он решил сменить подданство). О своей службе под шведскими знаменами командор рассказал весьма подробно. Поведал он, в частности, об экспедиции на Мадагаскар в 1722 г. и об её бесславном завершении.
Судя по всему, рассказ Ульриха повлиял на решение Петра I.
|
