Глава 3. Могилы киммерийцев

Почти единственными памятниками позднейшего предскифского периода, как это отмечалось уже выше, являются могилы. К настоящему времени нами выделено несколько больше 80 захоронений этой поры, для преобладающей части которых имеются полноценные или почти исчерпывающие данные об устройстве погребальных сооружений, обряде и составе сопровождающих заупокойных даров. До недавнего времени они оставались не выделенными среди древностей позднего бронзового века, а также из числа старейших памятников скифской культуры, с которыми они смешивались исследователями.

Первоначально нам были известны лишь впускные киммерийские могилы, встречавшиеся в насыпях курганов бронзового века. Благодаря раскопкам, носящим в наши дни на юге массовый характер, стали обнаруживаться курганы и с основными киммерийскими захоронениями. Таких курганов пока еще немного. Впервые они были зарегистрированы экспедицией Института археологии АН УССР в 1970 г. у с. Суворово на левобережье нижнего течения р. Дуная, где И. Т. Черняков и Н. М. Шмаглий раскопали восемь таких курганов, из которых самый большой достигал 0,8 м высоты, тогда как другие были ниже, а некоторые оказались совершенно распаханными и имели вид светлых пятен на поверхности поля. В 1973 г. были обнаружены еще два киммерийских кургана. Один из них, высота которого достигала 0,5 м, находился у бывшего хут. Шированка в Снегиревском районе Николаевской области. Другой курган с основным киммерийским захоронением обнаружен экспедицией под руководством М. И. Гладких в Донецкой области. Все эти курганы маленькие и содержат погребения простых общинников. Открытие гробниц киммерийских «царей» остается делом будущего.
То, что наша мысль о возможности открытия богатейших киммерийских могил не является праздной, подтверждается не только сообщением Геродота, что ему лично показывали курган, насыпанный над киммерийскими царями, погибшими во время междоусобицы перед приходом скифов.

Это — миф, аналогии которому бесчисленны в виде «шведских» могил близ Полтавы, «французских» могил на подступах к Москве, «мамайских» курганов близ Саратова.
Однако в подобных мифах содержатся отголоски исторической правды о киммеримских владыках, о тех, кто становился во главе отрядов киммерийцев, совершавших далекие походы в страны Восточного Средиземноморья, имена которых упоминаются как в античных литературных источниках, так и в ассирийских клинописных текстах. В этом смысле особую ценность представляет впускная гробница в большом кургане (до 7 м высоты) около с. Белохрадец в округе Варны в Болгарии, исследованном Г. Тончевой, в котором она и открыла «княжескую» киммерийскую гробницу с антропоморфной стелой.
Впускные киммерийские могилы чаще всего рассеянны, но иногда они как-то группируются и встречаются по нескольку в насыпи одного и того же кургана или в курганах, расположенных по соседству. Например, в Жирпоклеевском кургане в районе Волго-Донского канала оказались две киммерийские могилы, по нескольку киммерийских могил открыто в одном из курганов близ хазарской крепости Саркела (курган № 58/26), в кургане у с. Софиевки близ Каховки, а также в курганах у с. Зеленый Яр на Керченском полуострове. В ряде случаев наблюдения подсказывают, что могилы эти принадлежали людям, находившимся в близких родственных отношениях, как в Черногоровском кургане, в котором были погребены ребенок, женщина и мужчина, очевидно, члены одной малой семьи. Вместе с тем находки отдельных грунтовых могил (Ставрополь, Золотая Балка, Фронтовое) позволяют считать, что киммерийцы хоронили умерших и на безкурганных кладбищах.

Рис. 54. Костяные уздечные принадлежности поздней чернолесской культуры из Субботовского городища:
1, 2, 4—6 — псалии; 3 — удила.

Областями распространения киммерийских могил определяется и территория, какую киммерийцы занимали на юге Европейской части СССР. В пределах основной киммерийской степи, от Волги в районе Волгограда до Нижнего Дуная, население не отличалось, по-видимому, особой плотностью, но и не было особенно разреженным, а распределялось сравнительно равномерно. Нигде еще не обнаружено больших некрополей, которые могли бы говорить о сосредоточении населения в течение длительных периодов или о существовании обычая хоронить умерших в особо отведенных, заповеданных традициями местах. Никаких сосредоточений киммерийских памятников не обнаруживается и в Крыму, в том числе и на Керченском полуострове, где, по мнению некоторых ученых, мог находиться главный центр киммерийцев, что явно не находит подтверждения.

Рис. 55. Предметы позднейшей чернолесской культуры из памятников Среднего Поднспровья:
1 тссло; 2—5 — псалин {Субботовское городище); б—8— ножи и булавка (Тясминское городище); 9 — кельт (Зарубннцы). 1, 6—9 — железо; 2 5 — кость.

Киммерийские могилы делятся нами на две хронологические группы: раннюю—чериогоровскую, соответствующую по составу сопровождающих вещей старейшему протомсотскому Николаевскому могильнику в Адыгее. и позднюю — новочеркасскую, которой соответствует Кубанский могильник около г Усть-Лабинск второй ступени протомеотской культуры в Прикубаиье.
К черногоровской группе нами отнесено до 40 могил. Однако и для них мы не во всех случаях располагаем полными данными об устройстве погребальных сооружений и особенностях обряда захоронений. Так. необходимые сведения об устройстве могил известны в 30 случаях. Преобладающая часть могил имеет в плане опальную форму и небольшие размеры длина их 1.45— 1,75 м. ширина 0.85—1.1 м и глубина до 2 м (рис. 11). 6. 18. ). Обращает внимание очень большая овальная могила в кургане № 7 у с. Суворово: длина ее 5 м, ширина 3 м и глубина 4 м. К сожалению, она оказалась начисто опустошенной грабителями За овальными могилами следуют прямо-угольные, не отличающиеся размерами от предыдущих (рис. 25, 11). Более крупными размерами выделяется погребение № 5 в кургане Высокая могила у с. Балки на Запорожье (рис. 4. 2). над которым была каменная вымостка, а сама могила представляла собой прямоугольную яму глубиной 2 м. длиной 3.4 м, шириной 3 м. В ней был бревенчатый сруб в один венец, перекрытый бревенчатым накатом и оштукатуренный изнутри глиной Глиняное покрытие окрашено красной краской и отделано мелким рельефом в виде пар косых линий. Подобная же, но менее подробно известная нам гробница с низким деревянным склепом была обнаружена в кургане у с. Березки к югу от Кишинева.

Собственно говоря, такого рода гробницы соответствуют могилам с уступами, примером которых может служить захоронение в кургане у с. Льново в Нижнем Поднепровье (рис. 21) Обнаруженная здесь могила имела вид овальной ямы длиной 1.8 м и шириной 1.1 м. где на глубине 2,5 м был сделан уступ, с которого вырыта четырехугольная яма длиной 1 м. и шириной 0,6 м. Дно ее находилось на глубине 3.2 м от поверхности На уступе могила имела обычное бревенчатое перекрытие Сходную конструкцию имеет могила с уступом в одном из курганов у с. Софиевка близ г. Каховки (курган № 40, погребение № 1), отличающаяся от предыдущей лишь несколько меньшими размерами. В большой квадратной могиле (рис. 34, 1, 2) кургана № 6 у с. Суворово уступ образован обкладкой стен камнями, на которые было положено деревянное перекрытие. В одном случае в могильной яме, имевшей неправильные контуры, над погребенным был сделан косой заслон из коротких жердочек (Аккермень, курган № 17, погребение № 11).

Новым по сравнению с белозерским временем оказалось появление и значительное распространение могил в виде ям с подбоями, образующими иногда большие камеры. Подбои устраивались только под одну из длинных стен. Одна такая могила была обнаружена в кургане у с. Суворово (рис. 33, 1, 2). Серия могил с подбоями оказалась в курганах у с. Калиновка и с. Новая Одесса к северу от г. Николаева, раскопанных экспедицией под руководством О. Г. Шапошниковой в 1974 г. Большая погребальная камера-подбой была в одном из курганов у с. Ковалевка также к северу от Николаева. По-видимому, подбойными являются также могилы, имеющие в плане полуовальную форму (рис. 2, 1, 2; 14, 8 и некоторые другие), у которых входные вертикальные ямы не были прослежены, так как раскопки осуществлены с помощью современных землеройных машин, бульдозеров и скреперов.
Во всех точно по вещам датируемых случаях захоронения черногоровского времени были скорченные, в положении на правом или левом боку. Правда, к этому времени могут относиться и некоторые из вытянутых скелетов, зачисленных нами сплошь в новочеркасскую группу, но под-твердить это уверенно для тех или иных захоронений мы пока еще не можем. В могиле, открытой в кургане у Саратова, находились два погребенных, из которых один лежал вытянуто, а другой в скорченном положении. В 25 случаях из 33 погребенные лежали на левом боку. Отсюда следует, что такое положение было свойственно обряду черногоровского времени. Никаких признаков, которые указывали бы предпочтительность захоронения на том или другом боку в связи с полом, возрастом или имущественным положением погребенного не наблюдается.

Рис. 56. Бляхи от уздечных наборов поздней ступени чернолесской культуры из Субботовско- го городища:
1, 8— бронза; 2—7 — кость.

Позы скорченных скелетов различные. Иногда они лежат свободно, как в погребе-нии № 2 в кургане Высокая могила у с. Балки (рис. 4, 2). В других случаях ноги сильно поджаты к тазу, как в захоронениях Аккерменя и Бережновки (рис. 2, 1, 3; 10, 6). Реже встречаются скелеты в сильно скорченном положении, например в захоронениях в грунтовой могиле у Золотой Балки (рис. 2, 3), в кургане у с. Львово (рис. 21) в нижнем Поднепровье и в курганах у с. Суворово (рис. 33, 1) на левобережье нижнего течения Дуная. Руки клались кистями перед лицом. Часто бывает, что одна рука протянута кистью к коленям, а другая положена на локоть протянутой (рис. 4, 2; 18, 8), есть случаи (хут. Степана Разина), когда руки протянуты вперед.
Ориентировка погребенных головой по странам света неустойчивая. Можно лишь отметить значительное преобладание над прочими восточной ориентировки. Так, из 33 захоронений, ориентировка которых нам известна, 15 скелетов лежали головой на восток, 1 — на юго-восток, 5 — на северо-восток, 5 — на запад, 2 — на юго-запад, 2 — на юг и лишь 1—на север. Нам кажется, что из данных об ориентировке погребенных очень трудно извлечь что-нибудь существенное для понимания киммерийской культуры и общества, так как, например, у захоронений, которые можно назвать семейными, как это очевидно для Черногоровского кургана, ориентировка бывает различной: мужчина — на восток, женщина — на северо-восток, ребенок — на запад; в суворовских курганах в двух могилах погребенные лежали головой на юг, а в одной — на запад. Но в тех же могилах, которые условно можно назвать семейными, бывает и однородная ориентировка (восточная и северо-восточная).

Рис. 57. Бронзовые украшения поздней чернолесской культуры из клада 1955 г. на Субботовском городище:
1—10 — бляшки; 11—14 — пронизи.

По составу сопровождающих вещей захоронения отчетливо делятся на мужские и женские. Детские ничем пока не обращают на себя внимания. К числу мужских мы относим прежде всего те, которые сопровождаются предметами вооружения и уздечными принадлежностями; женскими мы называем те, которые сопровождаются личными украшениями и глиняными сосудами. Антропологические данные о них отсутствуют из-за плохой сохранности костных остатков, а также вследствие того, что такие материалы еще не изучались.
В мужских погребениях (главным образом, в более богатых вещами) предметы личного убора и такие принадлежности боевого снаряжения, как кинжал или меч, оселок и нож, находились при погребенном у пояса, все остальные предметы располагались в углах гробницы или в ногах у погребенного. Зачастую сопровождающие вещи клались за спиной умершего.
Представление о наиболее обычном размещении предметов заупокойных даров дает нам гробница со скорченным скелетом в кургане Высокая могила у с. Балки (рис. 4, 2). Здесь при самом скелете находились следующие вещи: па черепе — бронзовый венчик, слева от черепа — массивное золотое височное кольцо, при поясе — кожаный или матерчатый мешочек (кисет) и кремневый отщеп для высекания огня, являющийся почти обязательной принадлежностью погребенных киммерийцев рассматриваемого периода. Перед лицом погребенного в углу могилы находились кости барана от напутственной пищи, а поверх них остатки истлевшего деревянного сосуда с золотыми обивками. За черепом и в углу могилы была вторая кучка костей барана, бронзовые удила, колчанный набор бронзовых и костяных наконечников стрел, каменная застежка и большой узкогорлый сосуд виллановского типа. У мужчин, погребенных в Черногоровском кургане и Высокой могиле, на лбу был бронзовый венчик-диадема. Уздечки клались в том или ином углу могилы в стороне от головы или за спиной погребенного.

Рис. 58. Точильные бруски поздней чернолесской ступени из Субботовского городища.

В могиле с подбоем-катакомбой у с. Суворово (курган № 5) все вещи (железный кинжал с крестовидной бронзовой рукоятью, точильный брусок и бронзовая лунница) находились перед остовом умершего, при выходе из катакомбы.
В женских захоронениях бывают одиночные глиняные сосуды и мелкие украшения, преимущественно бронзовые, мало или совсем ничем не отличающиеся от белозерских. Лишь при женском захоронении в Черногоровском кургане были специфические женские орудия труда, представленные бронзовой иглой и шилом. Обычные для древности веретенные пряслица совершенно отсутствуют в находках из киммерийских степных могил. В детских захоронениях встречаются самые мелкие и незначительные предметы в виде небольших лощеных сосудов типа кубков, мелкие украшения в виде проволочных браслетов, височных колец, разнородных бусин. Детские погребения по набору вещей существенно не отличаются от детских захоронений скифского и сарматского периодов, а также средневековых кочевников.
С новочеркасского времени, когда начинается подлинный железный век, многое изменяется как в устройстве погребальных ям.

Рис. 59. Бронзовый кинжал карасукского типа, найденный блнз Субиотова.

Киммерийские могилы делятся нами на две хронологические группы: раннюю — черногоровскую, соответствующую по составу сопровождающих вещей старейшему протомеотскому Николаевскому могильнику в Адыгее, и позднюю — новочеркасскую, которой соответствует Кубанский могильник около г. Усть-Лабинск второй ступени протомеотской культуры в Прикубанье.
К черногоровской группе нами отнесено до 40 могил. Однако и для них мы не во всех случаях располагаем полными данными об устройстве погребальных сооружений и особенностях обряда захоронений. Так, необходимые сведения об устройстве могил известны в 30 случаях. Преобладающая часть могил имеет в плане овальную форму и небольшие размеры: длина и к 1,45— 1,75 м; ширина 0,85—1,1 м и глубина до 2. м (рис. 10, 6, 18, 8). Обращает внимание очень большая овальная могила в кургане № 7 у с. Суворово: длина ее 5 м, ширина
3 м. и глубина 4 м. К сожалению, она оказалась начисто опустошенной грабителями За овальными могилами следуют прямоугольные, не отличающиеся размерами от предыдущих (рис. 25, 11). Более крупными размерами выделяется погребение № 5 в кургане Высокая могила у с. Балки на Запорожье (рис. 4, 2), над которым была каменная вымостка, а сама могила представляла собой прямоугольную яму глубиной 2 м, длиной 3,4 м, шириной 3 л. В ней был бревенчатый сруб в один венец, перекрытый бревенчатым накатом и оштукатуренный изнутри глиной. Глиняное покрытие окрашено красной краской и отделано мелким рельефом в виде пар косых линии. Подобная же, но менее подробно известная нам гробница с низким деревянным склепом была обнаружена в кургане у с. Березки к югу от Кишинева.

Рис 60. Случайные находки на Днепровском лесостепном Правобережье:
1 — бронзовая булавка кобанского типа (Хмельна); 2—4 — уздечные бронзовые бляхи из бывшего Черкасского съезда 1 Киевской губернии.

Собственно говоря, такого рода гробницы соответствуют могилам с уступами, примером которых может служить захоронение в кургане у с. Львово в Нижнем Поднепровье (рис. 21). Обнаруженная здесь могила имела вид овальной ямы длиной 1,8 м. и шириной 1,1 м. где на глубине 2,5 м был сделан уступ, с. которого вырыта четырехугольная яма длиной 1,3 м и шириной 0,6 м. Дно ее находилось на глубине 3,2 и от поверхности. На уступе могила имела обычное бревенчатое перекрытие.

Сходную конструкцию имеет могила с уступом в одном из курганов у с. Софиевка сооружений, так и в обряде. Для выделения этой группы мы в течение долгого времени руководствовались лишь находками руководящих форм предметов вооружения и конского снаряжения. Очевидно, при этом мы недооценивали керамику, главным образом потому, что не были уверены в том, какие группы керамики следует датировать еще доскифским периодом, а какие собственно раннескифским временем. Переломным для нас было открытие В. А. Ильинской, установившей, что старейшая пора памятников жаботинского типа является более ранней, чем рубеж между доскифским и скифским периодом, как это ошибочно признавалось нами ранее.

Синхронизация старейших памятников жаботинского типа с группой Сахарны, Солончены и Цахнауцы в Молдавии, датированных предскифским временем А И. Мелюковой, является вполне закономерной. В степи известна значительная по количеству серия могил с вытянутыми скелетами, которые сопровождаются лишь лощеными кубками с резным орнаментом «жаботинского» типа. Мы, следуя установившейся традиции, относили такого рода могилы к началу скифского периода, считая их остаточными в раннескифское время захоронениями местного киммерийского населения, утратившего свое политическое и военное могущество и оказавшегося под властью пришлых с востока скифов-завоевателей [70, с. 48, 74]. Признавая это мнение ошибочным, мы отныне включаем степные могилы с кубками, украшенными резным орнаментом, в состав памятников новочеркасской группы киммерийцев последнего периода (подробнее об этом ниже). Право отнести могилы такого рода к новочеркасской группе дает и то обстоятельство, что происходящие из них кубки по резной орнаментации и ее композиции ничем существенно не отличаются от сосудов конца предскифского периода в области кобанской культуры на Северном Кавказе.

Для новочеркасского времени нам известны 36 захоронений, относительно которых имеются все основные археологические данные. Из них более полными сведениями об устройстве погребальных сооружений мы располагаем для 13 могил. Отсутствие сведений подобного рода для многих других могил в большинстве случаев объясняется тем, что они были очень неглубокими, контуры ям при раскопках не прослеживались, а иногда могилы оказывались разрушенными пахотой, как, например, могила у хут. Зеленый Яр на Керченском полуострове Изредка, как и в предыдущее время, новочеркасские могилы имели надмогильные сооружения. Как в кургане Высокая могила над погребением № 5 была каменная вымостка размерами 5x7 м, так и над погребением № 2 в кургане № 40 у с. Софиевка обнаружена каменная овальная вымостка длиной 4,5 м с запада на восток, шириной 3,6 м, охваченная кольцом из камней 13 м в диаметре при ширине кольца 0,5 м. Особенно интересна впускная могила с киммерийским захоронением в кургане у с. Белоградец в Северной Болгарии, над которой была большая каменная вымостка, служившая постаментом для каменной стелы, изображавшей киммерийского воина в полном боевом снаряжении.
Несколько могил, как и в черногоровское время, имели в плане овальную форму. Ямы широкие, длинные и глубокие, рассчитанные на захоронения в вытянутом положении. В Высокой могиле (погребение № 2) яма такого рода была глубиной 3,4 м, а в Софиевке (курган № 40, погребение № 2) — 5 м.

В трех случаях погребенные лежали в могилах в обычной позе на спине, вытянуто (рис. 10, 11 20, 10; 24, 20). Однако в большинстве могил новочеркасской группы погребенные хотя находятся в вытянутом положении, но лежат па боку (рис. 4, 1; 10, 13; 12, 1, 2; 14, 1, 2; 17, 25), главным образом на правом и реже на левом (из хорошо засвидетельствованных 13 погребенных такого рода 11 лежали на правом и 2 на левом боку). В некоторых случаях погребенные клались так круто на бок, что скелеты найдены повернутыми спиной вверх, т. е. ничком (Балковский курган). При положении скелетов на боку кости ног иногда оказываются перекрещенными в голенях (Высокая могила, Верхнеподпольный, Софиевка), как это наблюдается у сарматов позднего периода. В общем создается впечатление, что захоронения в вытянутом положении на боку являют собой одну из главных особенностей позднейшего предскифского периода — новочеркасской группы.
Таким образом, положение на боку вытянутых скелетов в могилах новочеркасской группы представляет как бы переходную фазу от скорченного к вытянутому положению, ставшему обычным в скифское время. Однако обычай хоронить в скорченном положении не исчез еще окончательно в новочеркасское время, что достоверно засвидетельствовано находкой при одном из таких захоронений у с. Вольно-Грушевка на Запорожье кубка жаботинского типа с резным орнаментом.
Изменяется ориентировка погребенных головой по странам света. Для нового времени наиболее обычной становится ориентировка головой на запад, о чем можно судить по следующим показателям: на запад ориентировано 18, на юго-запад — 6, на восток—1, на юго-восток — 3, на юг — 2 (в одной могиле) и на север — 1.

Наиболее показательными по составу и размещению вещей являются вытянутые захоронения в Зольном кургане и в Высокой могиле (погребение № 2). В Зольном кургане у погребенного при пояснице находились железный меч и точильный брусок, около головы — чернолощенный сосуд. Остальные предметы — колчанный набор наконечников стрел и уздечные принадлежности с бронзовыми двукольчатыми удилами — были положены на могильном перекрытии влево от черепа. В погребении № 2 Высокой могилы все вещи находились при самом скелете, в области поясницы. При поясе были золотая бляха с инкрустацией, служившая, по-видимому, его украшением, цельно железный кинжал, золотая обойма от его ножен, большой точильный брусок, ребристая застежка и кремешек. В ногах погребенного стоял большой узкогорлый сосуд.

Рис. 61. Находки из памятников в Резинском районе Молдавской ССР:
1—3 — наконечники копий; 4 — бляшка (могильник у с. Матеуцы); 5—7 — наконечники стрел и бляшка (поселение у с. Алчедар). 1—3 — железо; 4—7 — бронза.

В других могилах с вытянутыми скелетами, помимо тех, которые сопровождаются одиночными сосудами, при мужских захоронениях находят отдельные предметы вооружения, точильные бруски, железные ножи, отщепы кремня. Так, при одном из погребений у Саркела (курган № 58/26, погребение № 10) были железный наконечник дротика, точильный брусок и кремешек, в кургане у Лугового — каменная булава. В трех случаях достоверно засвидетельствован обычай вкладывать в руки погребенных предметы вооружения: у погребенного в кургане у Верхнепогромного в правую руку были вложены рукоятью каменный боевой топор и древками две стрелы с бронзовым и железным наконечниками; у одного из погребенных в кургане у Зеленого Яра в правой руке находился каменный цилиндрический молоток, а у другого также в правой руке — большой точильный брусок.

Рис. 62. Вещи из с. Сахарны Резинского района Молдавской ССР:
1, 2, 8, 9 — бляшки; 3—5 — височные кольца; 6, 7, 10—13 — пронизи из могильника; 15—17 — псалии; 18 — удила; 19 — игла; 20 — бляшка; 21 — наконечник стрелы.
1—14, 18—19—бронза; 15—17, 20—21 — кость.

С некоторыми чертами погребального обряда нас дополнительно знакомит Гиреева могила близ г. Аксая. В этом кургане, очевидно, была богатая киммерийская могила, оказавшаяся уничтоженной грабителями. Для нас представляют интерес две впускные конские могилы, которым соответствуют два бронзовых уздечных набора, положенных вместе с железным наконечником копья в поле насыпи. Можно упомянуть еще о находке бронзовых удил с двукольчатыми концами и среднеевропейского бронзового наконечника копья в насыпи кургана также вне могилы у с. Родионовка близ Кривого Рога. Над срубной гробницей погребения № 5 в Высокой могиле у с. Балки был череп коня. Остов или часть коня являлись, по-видимому, более обычным атрибутом погребального обряда киммерийцев, чем о том можно судить по дошедшим до нас остаткам. Вероятно, чаще всего ставилось над могилой чучело коня, как это, например, для скифов подтверждается рассказом Геродота о похоронах царя, вокруг кургана которого размещалась скифская верховая стража. Интересно отметить, что у протомеотов чучело коня часто клалось в могилу при погребенном [4, с. 172].
Изложенным материалом, в сущности, ограничивается то, что можно пока сказать о конструкции погребальных сооружений и погребальном обряде черногоровского и новочеркасского времени у киммерийцев. Данных этих пока немного, однако и они весьма важны и интересны. Исходные элементы захоронений позднейшего предскифского периода кроются в белозерской ступени срубной культуры, а заключительные формы их по обряду сближаются со скифскими. Основная линия развития обряда местная, хотя она и подвергается глубоким изменениям, особенно в новочеркасское время. Обряд становится богаче, торжественнее, что обусловлено стремлением героизировать память умерших, принадлежавших к сословию киммерийской аристократии, в руках которой сосредоточиваются и личное богатство, и военная мощь.

Близость черногоровской и белозерской ступеней обнаруживается не только в сохранении скорченного обряда захоронений, но и в устройстве могил в виде овальных или прямоугольных ям, в которых бывают деревянные сооружения в виде срубов и столбовых конструкций с деревянными перекрытиями, которые близки к белозерским. К сожалению, мы еще не можем осуществить прямые сопоставления черногоровских могил с белозерскими, так как наиболее интересные и полноценные данные о них, полученные на Широчанском могильнике у г. Скадовска А. М. Лесковым и в белозерских курганах в зоне Северной Рогачикской ирригационной системы в Запорожской области В. В. Отрощенко, пока полностью еще не опубликованы. Более других по составу инвентаря с белозерскими сходны могилы простых общинников черногоровской поры, особенно женские, сопровождающиеся мелкими украшениями и одиночными глиняными сосудами.

Но и в черногоровское время обнаруживаются некоторые новые особенности в устройстве гробниц. Прежде всего это касается могил, имеющих вид ям на уступе с деревянным перекрытием по уступу. Интересны могилы, в которых уступ такого рода образован облицовкой стен вкруговую каменными кладками или с помощью деревянных столбов, идущих вдоль стен, на которые клалось перекрытие. По-видимому, новыми явились ямы с подбоями, своего рода небольшие катакомбы, не известные для белозерского времени. Обнаруживается еще одна новая особенность, которая явно обусловлена стремлением предохранить захоронения от осквернения их грабителями (массовое ограбление могил срубной культуры начинается с белозерского времени, когда при погребенных стали класть золотые вещи). Значительная глубина могил, их шахтообразность стали обычными для черногоровского времени.

Рис. 63. Костяные псалий (1) и наконечник стрелы (2) с поселения у с. Царевка Резинского района Молдавской ССР.

По наблюдениям А. М. Лескова, для белозерской ступени типична южная ориентация головы погребенных [97, с. 76]. В черногоровское время преобладающей становится восточная ориентация. Может быть, установление восточной ориентации связано с проникновением каких-то восточных групп населения срубной культуры, у которых она могла сохраниться еще с сабатиновского времени, когда подобная ориентация имела широкое распространение на юге Восточной Европы. Однако прямых подтверждений этого предположения у нас еще нет.

Рис. 64. Вещи из памятников в Резинском районе Молдавской ССР:
1, 2 — псални; 3 — наконечник стрелы; 4 — бляшка; 5 — кольцо; 6 — булавка; 7 — шило (Цахнауцы); 8— фибула; 9 — половина уднл; 10—12 — бляшки; 13 — точильный брусок; 14 — нож из Шолданешты. 1—3 — кость; 4—6, 9—12 — бронза; 7, 8, 14 — железо; 13 — камень.

В новочеркасское время могилы становятся, как правило, длиннее, так как они сооружаются в соответствии с обрядом захоронения в вытянутом положении. Все прочие особенности в устройстве могил остаются прежними. Это прямоугольные или овальные ямы; ямы на уступе; ямы со стойками в виде столбиков вдоль стен, служивших, может быть, их облицовкой, как это известно для могил скифского времени; могилы со срубами и катакомбообразные могилы. Прообразами скифской погребальной конструкции могил в виде гробниц с вертикальной деревянной обшивкой стен можно считать впускные могилы Зольного и Софиевского курганов (курган № 40, погребение № 5). Гробница Софиевского кургана (рис. 29, 30) замечательна тем, что только в ней сохранились остатки деревянного резного саркофага, в котором был погребен умерший. Эта находка позволяет надеяться, что остатки подобных саркофагов будут встречаться в киммерийских гробницах и в дальнейшем. Характерна в это время значительная глубина тех могил, в которые с погребенными клались материальные ценности. Некоторые могилы воинов по обилию сопровождающих заупокойных даров, главным образом в виде предметов вооружения и конского снаряжения, мало или ничем не уступают многим воинским скифским могилам.

Рис. 65. Находки с поселения кизилкобинской культуры в урочище Уч-Баш около с. Инкерман близ г. Севастополя:
1 — обломок боевого топора; 2 — булава; 3—5 — наконечники стрел; 6 — псалий. 1,2 — камень; 3—6 — кость.

Как бы совсем новыми в Новочеркасском обряде стали захоронения умерших в вытянутом положении и распространение устойчивой западной ориентации погребенных. Некоторые исследователи придают западной ориентации в этом случае исключительное значение. Так как западная ориентация погребенных была характерной для скифов в Северном Причерноморье, то они заключают, что в этом признаке можно видеть вполне реальное указание на пребывание в Северном Причерноморье наряду с киммерийцами в доскифское время и самих скифов. Мысль эта, не подкрепленная твердыми фактами развития материальной культуры от срубного к скифскому времени на рассматриваемой территории, остается более чем проблематичной [97, с. 90].

Смена погребального обряда от скорченного к вытянутому, а также распространение западной ориентации погребенных, что наблюдается на новочеркасской ступени в Северном Причерноморье, как нам представляется, выходят далеко за рамки местных восточноевропейских этнокультурных проблем, так как процессы подобного рода оказываются характерными для многих народов Евразии в пределах обширнейших территорий на переломе от бронзового к железному веку. Проблема эта является общеевразийской, а отнюдь не узкопричерноморской. Может быть, распространение западной ориентации в эту эпоху найдет объяснение в широком усвоении древними народами той религиозной идеи, согласно которой потусторонний мир, куда уходят души умерших, находился в стороне солнечного заката.
Смена скорченного трупоположения вытянутым в Северном Причерноморье не обусловлена в рассматриваемую эпоху каким-либо существенным изменением в этническом составе населения. Это подтверждается более всего тем, что даже в этой смене четко отобразились местные традиции. Прежде всего они обнаруживаются в том, что умерших клали не просто на спине, а преимущественно на боку, в чем можно видеть сохранение устоявшихся древних традиций, идущих от предшествующего черногоровского времени. Местным, может быть исключительно киммерийским, является обычай вкладывать в руки умершего различные предметы вооружения.
Религиозная идея позднейшего киммерийского обряда захоронения очень древняя. Основное ее содержание сводится к заупокойному культу предков, к стремлению обеспечить загробную жизнь, для чего и клались заупокойные дары, совершались жертвоприношения. В киммерийское время лишь усилилась тенденция к возвеличиванию конного хорошо вооруженного воина, к героизации его образа.

Всадничество рано возникло на восточноевропейской арене, не позже середины бронзового века, как это установили по материалам курганных захоронений К. Ф. Смирнов и А. М. Лесков. Но в древности воин-всадник оставался спорадическим явлением. Своеобразие заключается, может быть, в том, что фигура конного воина в срубной культуре, кажется, исчезает, так как мы не встречаемся с ней в погребальных памятниках ни сабатиновского, ни белозерского времени. Захоронения конных воинов становятся обычными с начала позднейшего предскифского периода. Именно с этого времени погребальный обряд у киммерийцев становится все более и более богатым, торжественным и даже расточительным. По расточительности киммерийские могилы начинают сближаться со скифскими позднейшего периода. Различие между ними заключается, конечно, не в идее погребального ритуала, а лишь в некоторых деталях обряда, главное же, в типах, морфологии и составе сопровождающих заупокойных даров.
В заключение следует отметить, что среди без инвентарных или сопровождающихся лишь одним сосудом захоронений в положении на правом или левом боку, отнесенных нами к предскифскому времени (например, у хут. Веселый), могут оказаться и ранние скифские, в чем нас убеждает скифское по составу вещей (не позднее второй половины VII в. до н. э.) погребение, открытое в кургане у г. Константиновск на Дону в Ростовской области. Погребенный в нем лежал вытянуто на правом боку, головой на запад [736, с. 170—171]. Случай этот показывает, что некоторые элементы киммерийского погребального ритуала местами сохраняются и в начале скифского периода. Следовательно, достоверно киммерийскими могут считаться в основном лишь те захоронения, возраст которых прочно подтвержден определяющими вещами.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 20467

загрузка...

Другие книги по данной тематике