§ 2. Характер документа

«Клятва основателей» в текстуальном отношении является чрезвычайно сложным и многослойным памятником¹. Ввиду этого прежде всего необходимо выяснить характер, т. е. происхождение, формирование и историческую достоверность, этого документа.

Как явствует из декрета (сткк. 18—20), клятва была дана основателями Кирены, которым их сограждане, остававшиеся на Фере, также принесли клятву со своей стороны. Таким образом, составители надписи претендовали на то, что записанная ими на стеле клятва восходит ко времени отправления колонии с Феры². Однако язык «клятвы основателей» целиком не может соответствовать памятнику VII в., поскольку в ней содержатся отдельные элементы, определенно свойственные лишь документам IV—III вв.: εδοςβ ται έκκλησίαι (стк. 24)³, όριστόν δοκει θηραίοις (сткк. 25—26)⁴ и, вероятно, ϑανάσιμος⁵. Таким образом, основная задача текстуальной критики надписи заключается в выявлении характера того источника, который киреняне IV в. использовали для записи на стеле «клятвы основателей». На мой взгляд, фиксируя этот источник, они частично переиначили его текст применительно к языку своего времени, сохранив, однако, не только смысл, но и лексику и фразеологию прототипа⁶.

Существуют две основные точки зрения на характер «клятвы основателей». В течение многих лет господствовало мнение об апокрифическом характере этой падписи, т. е. сфабрикованной в качестве основания для предоставления ферянам прав киренского гражданства⁷. По мнению Виламовица, этот документ по своему характеру примыкает к придуманным магнетами надписям об основании Магнезии и об отправлении ими совместно с критянами колонии в Малую Азию⁸, составленным в III в., но претендовавшим на аутентичность времени основания полиса магнетов. В последнее время это мнение поддержал Душанич. В 1960 г. такая точка зрения была подвергнута сомнению: Грэйэм и мисс Джеффери одновременно и независимо друг от друга пришли к выводу о том, что «клятва основателей» в отдельных своих частях аутентична действительно существовавшему документу времени отправления колонии в Кирену⁹. Оба исследователя высказали мысль о том, что клятва — подлинный документ, переоформленный в редакции IV в.

Мысль об аутентичности памятника поддержали также Мейггз и Льюис. Но их мнению, клятва является отражением ферской традиции об основании Кирены, причем внутри этой традиции подлинный архаический документ подвергся долгой и сложной модуляции¹⁰.

Решение вопроса о характере «клятвы основателей», на мой взгляд, может быть достигнуто прежде всего путем сопоставления ее текста с рассказом Геродота об основании Кирены. Геродот излагает две версии — ферскую (IV, 150—153) и киренскую (IV, 154—156), причем последняя отличается лишь следующими моментами: 1. Батт но просто происходит из знатного рода, как утверждает ферская версия, а через свою мать восходит к царскому роду (эта генеалогия, разумеется, продиктована патриотической амбицией). 2. Пифия повелевает самому Батту, а не Гринну, отправиться в колонию в Ливию (что отражено и в надписи, сткк. 24—25). Сохранен опущенный ферянами нелестный для них рассказ о том, как они прогнали своих сограждан, пытавшихся вернуться на родину после безуспешных попыток основать колонию (аналогичный случай произошел и с эритрейцами, основателями Мефоны)¹¹.

Далее, в гл. 157—158, следует рассказ, совпадающий в обеих версиях.

Если сопоставить изложение Геродота с текстом клятвы, то обнаруживается интересное сходство, сопровождающееся лексико-фразеологическими совпадениями и соответствиями¹². Геродот: θηραίοιαι δέ εαδε άδελφεόν τε άπ'άδελφεων¹³ πέμπει ν πάλω λαχόντα καΐ από των χώρων έπτα έόντων άνδρας, είναι δέ σφεων και ηγεμόνα και βασιλέα Βάττον (IV, 153)¹⁴. — Клятва: οριστόν δοκεΐ θηραίοις άποπέμπεν ές τάν Λιβύαν Βάττομ μέν άρχαγέταν τε και βασιλϊ,α. . . πλέν κατά τον οίκον, οίον δέ Ινα καταλέγεσ&αι. . . και των. . . θ ηραίων έλευ&έρο:.. . πλέν (сткк. 25-40).

Как видно, помимо аналогичного содержания, в обоих пассажах имеются общие лексические и фразеологические соответствия:

1.Свойственный эпиграфическим документам прескрипт: θηραίοισι δέ εαδε... πέμπειν — όριατόν δοκεΐ Θηραίοις άποπέμπεν.

2.Батт назначается предводителем и царем переселенцев: ήγεμόνα καΐ βασιλέα Βάττον — Βάττομ μέν άραχγέταν τε και βααιληα.

3.Согласно рукописному тексту Геродота, в число колонистов должен уходить каждый из двух братьев, согласно же клятве — от каждой семьи в колонисты должен быть записан один сын. Конъектура Леграна хорошо согласует текст Геродота с эпиграфическим документом (между прочим, с выражением άδελφεόν τε άπ' άδελφιών у Геродота ср. άδελφεός άδελφεόν клятвы, сткк. 39—40).

4. Помимо рекрутируемой молодежи, из полиса в колонисты могут пойти также добровольцы из остальных ферян.

Приведенные параллели очевидным образом свидетельствуют о том, что оба пассажа могли быть заимствованы Геродотом и составителями киренской надписи из общего источника. Как известно, Геродот многократно пользовался эпиграфическими документами, иногда приводя в несколько модифицированном виде выдержки из них¹⁵. К числу последних принадлежит также вышеприведенный пассаж, начинающийся с известного архаике црескрипта θηραίοισι δε εχδε (ср. закон второй половины VII в. из Дрероса: αδ' εχαδε πόλι)¹⁶. Следовательно, пассажи из Геродота и «клятвы основателей» могут восходить к подлинному документу, составленному ферянами в связи с отправлением колонии в Ливию. К этому же документу следует отнести и сткк. 37—40, в которых говорится о наказании лиц, нарушающих содержащиеся в сткк. 25—30 предписания.

К числу параллельных мест в рассказе Геродота и «клятве основателей» относятся также следующие пассажи. Геродот: χρεωμένω δε τω Γρίννω... περί άλλων χρα ή Πϋθίη κτίζεν έν Λιβύη πόλιν (IV, 150, 3); «клятва»: 'Απόλλων αΰτομάτιΕεν Βάττωι και θηραΐοις άποικίξαι Κοράναν (сткк. 24— 25). Структура и содержание этих фраз очевидным образом восходят к общему источнику. Краткое и емкое Απόλλων αότομάτιξεν первоисточника, выражающее внезапность прорицания до вопроса или вне связи с ним, Геродот передает пространным χρεωαένω δέ... πεрі άλλων χρα ή Πυθίη, имеющим тот же смысл внезапности, несвязанности с вопросом¹⁷. Остальные соответствия: 1. κτίζειν έν Λιβύη τ:όλιν — άποικίξαι Κοράναν. 2. και θηραίοις клятвы соответствует άλλοι των πολιητέων предыдущей фразы Геродота. Можно восстановить примерную структуру предложения первоисточника: Аполлон (Пифия) — внезапно прорицает — Гринну — и свите — заселить Ливию. Аналогична структура фразы и из киренской версии: ή δέ Ποθίη σφι (ферянам) έχρησε συγκτίζοικπ Βάττω Κυρήνην της Λιβύης (IV, 156, 2).

Отмеченные соответствия между рассказом Геродота об основании Кирены и «клятвой основателей», как мне представляется, определенно указывают на то, что в основе обоих памятников лежал один общий источник нарративного характера, в который был включен (в какой-то степени, вероятно, уже модифицированный) архаический декрет ферян об отправлении колонии в Ливию¹⁸. На нарративный характер этого источника прямо указывает наличие в клятве не свойственной эпиграфическому документу повествовательной части (сткк. 40—46), отличающейся по стилю от остального текста (который зависит от прескрипта εδοξε ται έκκλησίαι). Очевидно, что этот фрагмент является вставкой, заимствованной из нарративного источника, которым могло быть ферское предание об основании Кирены — ктисис¹⁹. Поскольку этим источником пользовался Геродот, можно заключить, что он был составлен не позже середины V в. С другой стороны, упоминание в клятве Кирены (сткк. 25) может указывать на то, что этот первоисточник был составлен после основания Кирены, когда данное название стало известным греческому миру. Однако в рассказе Геродота об осповании Кирены повсеместно употребляется название Ливия, т. е. Кирена могла и не упоминаться в первоисточнике. Тем не менее содержащееся в нарративной вставке выражение των έλ Λιβόαι οίκεόντων определенно свидетельствует о том, что этот повествовательный источник был составлен после основания Кирены; феряне VII в. не могли употребить это выражение, поскольку еще не было ясно, утвердятся ли колонисты в Ливии. Кроме того, упоминание как в рассказе Геродота, так и в клятве имени царя Батта явственно указывает на то, что первоисточник был составлен после основания Кирены, т. е. в VI или первой половине V в.²⁰ Сам Геродот знал, что настоящее имя царя было другим (IV, 155, 1—2), в то время как в обеих переданных им версиях (resp. первоисточнике) царь и вождь колонистов именуется Баттом²¹. Следовательно, сткк. 24—25 (έπει ...Κυράναν) клятвы отражают нарративный источник , из которого, на мой взгляд, был заимствован также текст сткк. 30—37 (αί... πολιάτας). На это может указывать содержащийся в этих строках фразеологический оборот, характерный для источников V—IV вв.: και πολιτήιας καΐ τιμαμ πεδέχεν και γας τας αδέσποτα) άπολαγχάνεν (сткк. 32—33), Ср. аналогичный оборот у Геродота (IV, 145, 4): минии хотят поселиться у лакедемонян, μοιράν τε τιμίων μετέχοντες (=эолийско-дорийскому πεδέχοντες) και της γης άπολαχόντες.

Вопрос об аутентичности этого оборота (и, следовательно, сткк. 30—37 в целом) ферскому декрету VII в. чрезвычайно сложен. В пользу его положительного решения как будто свидетельствует тот факт, что указанный пассаж из труда Геродота (IV, 145, 4—5) может быть определен в качестве реликта древнего устного договора — ретры — минийцев и спартанцев, восходящего к началу I тыс. до н. э. Если это так, то указанный оборот мог быть присущ памятникам архаической эпохи. Кроме того, предусматриваемая в сткк. 33—37 возможность возвращения колонистов на родину имеет аналогию в соответствующих предписаниях иозднеархаического декрета опунтян об эпойках в Навпакте (№ 3. 6—10). Однако приведенные аргументы довольно спорны. Во-первых, определение двух небольших фраз указанного пассажа как реликтовых остатков предполагаемой древней ретры само по себе проблематично. Ни фон Скала, ни Бенгтсон, ни Грэйэм не включили этот пассаж в число договоров, содержащихся в тексте Геродота²². Во-вторых, передавая отрывок из этой ретры, а точнее — из ферской ктисиссаги (гл. 147—149), Геродот мог пользоваться фразеологией своего времени. И в-третьих, отдельные элементы данного фразеологического оборота вряд ли восходят к памятникам архаической поры²³.

Приведенные данные, как мне представляется, обнаруживают неаутентичность сткк. 30—37 подлинному документу VII в., откуда следует, что клятвенное обязательство предоставлять полные гражданские права «прибывающим впоследствии с родственникам» было сфабриковано ферянами VI—V вв. в связи с возрастанием их интереса к своей богатой падчерице — Кирене²⁴. Массовое предоставление полных гражданских прав жителям метрополии несвойственно эллинской колонизационной практике, согласно которой лица, прибывшие после основания города, получали неполные гражданские права и меньшие земельные наделы²⁵. Учитывая это обстоятельство, на мой взгляд, в VI в. или первой половине V в. феряне и ввели в «клятву основателей» пункт, предусматривающий получение ими в случае переселения в Кирену одинаковых с колонистами и их потомками гражданских прав: ..пусть сродственники, приплывающие впоследствии в Ливию, получают равные гражданские права, возможность занимать магистратуры и по жребию — (наделы) из незанятой земли» (сткк. 31—33). С другой стороны, поскольку в киренском предании прочно сохранился нелицеприятный для ферян эпизод о том, как их предки прогнали попытавшихся было вернуться домой на Феру утомленных странствиями колонистов, не сумевших основать город²⁶, в целях реабилитации перед киренянами в текст клятвы был введен пункт о возможном возвращении колонистов на родину по прошествии пяти лет (сткк. 33—37; ср. 4—11 и примеч. 7).

Сомнительны в отношении аутентичности документу VII в. также сткк. 46—51, поскольку они продолжают по смыслу предыдущую нарративную вставку (сткк. 40— 46). Так как термин δρχιον содержится именно в этой вставке и ее продолжении (сткк. 40, 47, 49), наличие его в тексте подлинного документа VII в. в свете вышеизложенного представляется довольно проблематичным. Принесение клятвы колонистами и их соотечественниками засвидетельствовано локридским декретом об эпойках, отправленных в Навпакт (№ 3, первая четверть Vв.). Однако в отличие от киренской надписи эта клятва содержала лишь один пункт, а именно обязательство колонистов не отпадать добровольно от метрополии (§1), причем это условие имело силу в течение 30 лет, после чего с согласия обеих сторон клятву можно было возобновить. На основании этой аналогии можно заключить, что если основатели Кирены и принесли клятву ферянам, то в ней вряд ли содержались пункты о предоставлении полных гражданских прав прибывающим в последующее время ферянам, о необходимости пятилетнего пребывания колонистов на чужбине и т. д.

Проведенный текстуальный анализ «клятвы основателей» показывает, что этот памятник состоит из двух разных по времени и характеру пластов²⁷. Основной пласт отражает нарративный источник — сложившееся в VI— первой половине V в. ферское предание об основании Кирены (сткк. 24—25: έπε!... δοκεΐ; сткк. 30—37: αί ... πολιάτας; сткк. 40—51: έπι ... γόνοις). В основе этого предания лежал подлинный документ VII в. — декрет фѳрян об отправлении колонии в Ливию, который на протяжении VI—V вв. оброс вставками апокрифического характера, среди которых основное место занимало обязательство предоставлять «прибывающим впоследствии» ферянам полные гражданские права. Составленному таким образом документу был придан вид «клятвы основателей», связывавшей киренян определенными обязательствами по отношению к своей малоимущей метрополии.

Другой пласт составляет текст подлинного декрета ферян, принятого около 631 г. в связи с отправлением колонии в Ливию (сткк. 25—30: θηραίοις . . . πλέν, сткк. 37—40: δ ... πλέν). Данные текстуального анализа, на мой взгляд, позволяют представить текст этого подлинного декрета в следующем (отвлеченном от диалектных особенностей VII в.) реконструированном виде:

θηραίοις εαδε²⁸ άποπέμπεν ές τάν Λιβύαν Αριστοτέλη²⁹ μέν άρχαγέταν τε και βασιληα, έτα ί ρους δέ τοος θηραίους πλέν έπι τα ι Γαα ι και τα ι όμοίαι (?)³⁰ πλέν κατά τον οίκον, οίον δέ Ινα καταλέγεσ&αι τός δέ έλευθέρος οίος και τους ήβώντας και των χώρων θηραίων έλευθέρος άνδρας πλέν. ό δέ κα μή ληι πλέν άποστελλοίσας τας πόλιος, θανάσιμος τένται και τά χρήματα έστω αυτοδ δαμόσια. ό δέ άποδεκόμενος ή άδήιζων ή πατήρ οίον ή άδε λφός άδελφεόν παισειται άπερ δ μή λέων πλέν

¹ Предметом дальнейшего исследования является вторая часть надписи, т. е. «клятва основателей».
² Это событие имело место около 631 г. (Chamoux F. Op. cit., P. 121).
³ Экклесия засвидетельствована на Фере в IV в. (IG, XII, 3, № 1289.10). Вводные формулы как первой, так и второй частей стелы синхронны и характерны для документов IV—III вв. (например: IG, IV, N 917; Michel Ch. Recueil d'inscriptions grecques. Bruxelles, 1900, N 21, 441, 442; Idem. Supplementum. Bruxelles, 1912, N 1453, 1457 и др.).
⁴ Graham A. У. The Authenticity..., p. 107—108.
⁵ Встречается еще один раз в «Диаграмме Птолемея» из Кирены (последняя четверть IV в.). См.: SEG, IX, 1, N 1. 53.
⁶ Случаи переписывания надписей с более древних стел известны в греческой эпиграфике, например: Syll.3, N 1020; ML, N 86.
⁷ Graham A. J. The Authenticity..., p. 95.
⁸ Kern O. Die Inschriften von Magnesia am Maeandros. В., 1900, N 17, 20; Abh. Ak. Berlin, 1925, S. 38—40 (примечание Виламовица к статье Ферри).
⁹ Jeffery L. Я. The Pact of the First Settlers, p. 141 f.; Graham A. J. The Authenticity..., p. 95 f.
¹⁰ Мейггз констатировал эту мысль еще в 1952 г. в примечаниях к кн.: Bury J. В. History of Greece. L., 1952, p. 861—862.
¹¹ Plut., Мог., 293Ь.
¹² Хотя надпись содержит близкие параллели к рассказу Геродота, она очевидным образом не обнаруживает никаких признаков зависимости от него. См.: ML, р. 8; Graham A. J. The Authenticity p. 101—102.
¹³ αδελφεϖυ — конъектура Леграна (вместо рукописного αδελφεου).
¹⁴ «Феряне постановили отправить (в качестве колонистов) по одному из братьев, на которого падет жребий, а также мужей из всех семи округов, причем предводителем и царем быть у них Батту».
¹⁵ См.: Graham А. J. The Authenticity..., p. 110 (с указанием соответствующей литературы).
¹⁶ ML, № 2. 1—2. Конструкция εαδε с зависящим от него dat. personae свойственна эпиграфическим памятникам самого различного времени. Параллель с законом из Дрероса указывает, таким образом, лишь на возможность наличия этой формулы в архаическом декрете ферян. У Геродота эта конструкция встречается еще четыре раза (I, 151, 3; IV, 145, 5; 201, 2; VI, 106, 3). На мой взгляд, в указанных пассажах следует видеть следы зависимости текста Геродота от использованных им декретов (за исключением, видимо, IV, 145, 5, о чем см. ниже, с. 72—73); ср.: Graham A. J. The Au¬thenticity..., p. 110.
¹⁷ Этот же оттенок присутствует и в киренской версии (оракул Патту, IV, 155, 3). Поскольку надпись составлялась в Киреие, естественно, что Гринн порвоисточника в соответствии с местной версией заменен Ваттом.
¹⁸ Hdt., IV, 153; Клятва, сткк. 25—30, 37—40.
¹⁹ Геродот излагает ряд аналогичных местных преданий об основании, в том числе самой Феры (IV, 147—149). По мнению Шаму, впрочем, высказанному им вскользь, общим источником для Геродота и составителей «клятвы основателен» послужила ферскаи хроника (Chamoux F. Op. cit., p. 111).
²⁰ Первоначальное имя царя было Аристотель, которого уже в Кирсне прозвали Баттом, что ноливийски означало «царь» (Hdti, IV, 155, 2). Сведения античных авторов об этом собраны Шаму (Op. cit., р. 97). В одной из киренских надписей позднего времени упоминается «высланный с Фсры Батг Аристотель» (Oliverio G. Op. cit., p. 231). Но мнению Ю. Покорного, термин battos — это средиземноморский субстратный реликт, родственный груз, baton — «господин», а также балканскому названию пастухов — bats. Производными от этой основы антропонимами могут быть также имя ланноиского царя Bato и троянское женское имя Ваттекх (Рокоту J. — In: Mitteilungen der antrop. Gesellschaft in Wien. Sitzungsberichte, 917, 47, S. 43).
²¹ Таким образом, упоминание имени Ватт в подлинном документе времени отправления колонии (Hdt IV, 153; клятва, сткк. 26) является позднейшей вставкой.
²² О ноаутентичности этих строк подлинному документу VII в. см. также: Parke Я. A Note on autofMttiC» in Connection with Prophecy. - JHS, 1962, 82, p. 146.
²³ Von Scala R. Die Staatsvertrage des Alter turns. Leipzig, 1898; Die Vertrage der griechisch-rmischen Welt/Hrsg. von H. Bengtson. Miinchen, 1962; Graham A* J. The Authenticity..., p. 110.
²⁴ См.: LSJ, S. vv. άπολαγχάνω, αδέσποτος. Эти слова, отсутствующие в гомеровских поэмах и архаической лирике, зафиксированы лишь в источниках V и последующего веков. Ср., впрочем: LSJ, Supplementum, 1968, s. ν. αδέσποτος. Любопытно сопоставление статей о возвращении колонистов, содержащихся как в «клятве основателей», так и в декрете опунтян о навпактских эпойках, гласящем следующее: «Если гипокнемидские локры будут силой (Ιΐυπ' άνάνχας) изгнаны из Навпакта, то им дозволяется вернуться обратно на прежнее место жительства без (внесения) пошлин» (As 3. 6—10). В «клятве основателей» присутствует та же άνάγχα, что и в декрете локров, однако роль ее прямо противоположна: локридских эпойков она может вернуть домой, ферских же колонистов она заставляет в течение пяти лет пребывать вдали от родины. Возможно, однако, и иное понимание этой фразы. См.: Graham А. J. Colony... p. 53, 225.
²⁵ Этот вывод может быть подтвержден отсутствием каких-либо связей между Ферой и Киренон в течение долгого времени после отправления колонистов. С другой стороны, ср. вымышленный декрет критской койнонии об отправлении колонистов в Магнезию, составленный магнатами ок. 200 г. н. э. в силу их заинтересованности в связях с критскими городами Кет 0. Die InsehriJten von Magnesia am Macandor, N 20).
²⁶ Это явление имело место на самой Фере, а также в других городах. См.: Arist, PoL, IV, 3, 8, № 4. 9—10, Черная Керкира, III в. Ср.: Arist., Pol., V, 2, 10—11 (вставка, отмеченная Иммишем скобками, поясняет, что причиной раздоров между потомственными жителями городов и вновь прибывающими колонистами была борьба последних за полные гражданские права). Ср. также: 1G, IV, № 917, IV в.: эпндаврийцы предоставляют своим колонистам и эвергетам астипалеянам лишь свободу от пошлин я неприкосновенность, но не гражданские права. Только в эллинистическое время некоторые метрополии эпизодически предоставляли отдельным жителям своих колоний гражданские права, т. е. в том числе и земельный участок (IG, IX, 1, № 173, Этолия, середина III в.), или заключали договоры об исополитии.
²⁷ Hdt., IV, 156, 2-3.
²⁸ Прескрипты в сткк. 24—25 были введены составлявшими надпись киренянами и ферянами, очевидно, по типу современных им постановлений народного собрания Феры (см. выше примеч. 19-20).
²⁹ Форма прескрипта сохранена Геродотом (IV, 153).
³⁰ См. выше, примеч. 20.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 3814

загрузка...

Другие книги по данной тематике