Бичеев Б.А. Культ правителя в центральноазиатском регионе
|
Среди признаков элитных погребений раннего времени исследователи отмечают нахождение в погребальной комнате изделий из золота, наличие оленных блях, а также присутствие художественно оформленных предметов искусства (Герман П.В., 2008, с. 98). Интересный предмет искусства, а именно бляха, изображающая фигуру воина с оружием, сидящего по-восточному сложа ноги, была обнаружена археологами при раскопке элитного погребения из кургана №12 могильника Чердашный Лог-III (Плетнева Л.М., Гаман А.Д., 2007). Фигурку воина снизу обрамляет продолговатый полукруг, украшенный геометрическим орнаментом. Концы полукруга сходятся с верхней частью бляхи. Верхняя часть бляхи стилизована под птицу соколиной породы, распластавшей крылья над сидящим воином и держащей в когтях солнце и луну.
Исследователи интерпретировали данный предмет искусства как иллюстрацию мифа о происхождении тюрков*. Такая точка зрения, при всем ее праве на существование, несколько сужает в этнокультурном плане ее более глубокое и сакральное символическое содержание. Дело в том, что символическое содержание этой бляхи отражает более широкую традицию, которая долгое время бытовала у древних и современных народов Центральной Азии. Речь идет о традиционном для этих народов представлении о харизматическом даре правителя. О существовании такого представления подтверждают письменные источники. Для иллюстрации приведем содержание §63 «Сокровенного сказания», в котором повествуется о том, как Есугей, отец Чингис-хана, отправился сватать своего старшего сына и по пути заехал в кочевья хонхаридского племени. Предводитель хонхаридов Дэй-Сечен при встрече с ним сообщает о вещем сне, посетившем его. §63. «Снился мне сват Есугей, снился мне этой ночью сон, будто снисшел ко мне на руку белый сокол, зажавший в когтях солнце и луну. По поводу этого своего сна я говорил людям: Солнце и луну можно видеть только лишь взглядом своим; а тут вот прилетел с солнцем и луной в когтях этот сокол и снисшел ко мне на руку, белый спустился. Что-то он предвещает? - подумал лишь я, как вижу: подъезжаешь, сват Есугей, ты со своим сыном. Как случится такому сну? Не иначе, что это вы - духом своего Киятского племени - явились во сне моем и предрекли!» (Козин С.А., 1941, с. 86). Узловыми категориями, на которых строилась система власти у традиционных кочевых этносов Центральной Азии, выступают понятия «правитель» и «власть». Первоначально эти категории располагались в недрах коллективных представлений и проявлялись в разнообразных формах и символах, вплетаясь в духовную жизнь этноса. Будучи коллективными, эти представления навязываются каждому члену этнического общества, т.е. они становятся для него не объектом рассуждения, а безусловной веры. Содержание понятия «правитель» в традиционном обществе подразумевало нечто большее, чем простое указание на вершину социальной иерархии. Оно, кроме внешнего выражения почитания правителя, включало в себя понятие сакральности. С древности «божественное» происхождение правителя обозначалось термином «небесное». Таншихай - правитель сяньби, считался сыном Неба. По преданию, он родился от градинки, упавшей с неба в уста его матери (Бичурин Н.Я., 1950, с. 154). Сакральный смысл «неборожденности» отражает древнейшие представления о рождении правителя по воле Неба. Именно Небо дает санкцию или, точнее, «милость» на его земное существование и оно же определяет срок жизни, т.е. время возвращения к нему после пребывания на земле. В людях, занимающих особые позиции в социальной структуре своей этнической общности, простые члены видят медиаторов, связующих народ с Небом-Тенгри - главным божеством центральноазиатской религиозной системы и ассоциируют с ними определенные мысли и чувства. По сути, проблема харизматичности правителя связана с проблемой конструирования некоего символического порядка в мироздании, установлением этого порядка в воображаемом «идеальном обществе». Харизматичность правителя - институционально установленный элемент определенного порядка социальной жизни традиционного кочевого общества. Сакральная роль правителя выстраивалась на основе веками существовавших мифолого-религиозных представлений в традиционном кочевом обществе. Объективные признаки и наиболее существенные черты правителя - это знаки-проводники таинственных сил, мистических свойств, которые присущи правителю, наделенному харизматическим даром свыше. Источником легитимности правителя является его харизматический дар, объединяющий и мобилизующий членов этнического общества на защиту от внутренних и внешних угроз. Душа правителя у многих народов Центральной Азии ассоциируется с образом птицы, а смерть - с отлетом души из тела в виде птицы на небо. Но едва ли не самое интересное сравнение можно найти в сказочном фольклоре народов Центральной Азии, где сюжетный мотив «съедания головы птицы» символизирует обретение в будущем ханского престола, т.е. особыми свойствами наделяются и определенные части птицы. Смерть правителя в тюрко-монгольских языках обозначается термином «воспарил», «возвысился», «поднялся». Тюрки, уже после принятия ислама, продолжали употреблять понятие «стать соколом» в смысле слова «умереть» (Бартольд В.В., 2002, с. 30). Считалось, что со смертью правителя его харизматический дар не угасал, а воспарял в небеса. Обряд захоронения человека, обладавшего такими врожденными качествами, требовал наличия особого атрибута, семантически указывавшего на эти особенности. В монгольских захоронениях таковым является кость ноги барана, поскольку в древности баран выражал солярный символ. Правитель воплощал волю Неба-Тенгри, а потому практически всесилен. Он - основа государства, а почтение к нему являлось фундаментом должного порядка. Прекрасно были осведомлены о сакральной значимости правителей в кочевом обществе соседствовавшие с ними народы. Китайцы настойчиво просили российскую сторону, «когда их, китайские, войска будут наступать на зенгорский народ, а из того народа, которые улусы будут уходить в Россию, то б тех принимать, только б из них выдавать в китайскую сторону владельцев» (Международные отношения, 1989, с. 60). Известно, что император Цяньлун настойчиво требовал от России выдачи ойратского князя Амурсаны, а после его смерти - останков. Российская сторона всячески уклонялась от выполнения этого требования, понимая, что означает для Китая заполучить останки предводителя ойратов. «Что касается до выдачи Амурсананева тела, здесь для того на сие поступить за благо не разсуждено...» (Международные отношения, 1989, с. 133). Таким образом, предмет искусства из элитного погребения кургана №12 могильника Чердашный Лог-III служит подтверждением того, что совокупность общих для народов центральноазиатского региона верований и чувств, образует единую культурную систему. *Интересный доклад на тему «Элитное погребение из кургана №12 могильника Чердашный Лог-III» был сделан Л.М. Плетневой на XIV Западно-Сибирской археолого-этнографической конференции «Время и культура в археолого-этнографических исследованиях древних и современных обществ Западной Сибири и сопредельных территорий: проблемы интерпретации и реконструкции», проходившей в Томске с 21 по 23 мая 2008 г. |
загрузка...