Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

под ред. А.А. Тишкина.   Древние и средневековые кочевники Центральной Азии

Ткаченко И.Д. Снаряжение коня кочевников Южной Сибири как историко-этнографический источник

Особое место лошади в культуре кочевников определяется ее ролью в хозяйственной деятельности и, в первую очередь, транспортной функцией. Изобретение седла с жесткой деревянной основой открывало новые возможности и знаменовало следующий этап становления кочевой культуры.

Первые убедительные свидетельства использования деревянного седла с двумя одинаковыми подпрямоугольными, вертикально поставленными луками - так называемого когуресского типа (Крюков М.В. и др., 1984, с. 164) - происходят с территории Маньчжурии и Северной Кореи, датируются началом IV в. и соотносятся с доминированием на исторической арене кочевого объединения сяньби.

С другой стороны, изучение раннетюркских генеалогических преданий и сопоставление их с данными археологии позволили исследователям синхронизировать известное по письменным источникам владение Цигу - первое этносоциальное объединение, возникшее в результате распространения влияния раннетюркской государственности, с тепсейским этапом таштыкской культуры (Савинов Д.Г., 1988, с. 70). В склепе 1 Уйбатского чаа-таса, датирующегося именно этим временем, сохранилась берестяная обкладка передней луки седла (Киселев С.В., 1951, табл. XXXII.-12), имеющая наиболее близкие аналогии среди седел «когуресского» типа. Особенно интересен сосуд в виде всадника эпохи Силла V-VI вв. (Вайнштейн С.И., 1991, рис. 98.-3), где, кроме высоких лук, хорошо просматривается чепрак в виде двух трапециевидных полотнищ и крепление стремян у передней луки, что предполагает отсутствие тебеньков за ненадобностью.

В памятниках культуры енисейских кыргызов, генетическое родство которой с таштыкской культурой в настоящее время не вызывает возражений, из-за существовавшего обряда кремации умерших остатки деревянных седел не сохранились. Среди более поздних материалов начала II тыс. н.э. развитие, вероятно, этого типа седла представляют находки в мог. 3 могильника Часовенная гора в Красноярске, где найдены серебряные обкладки лук, по которым возможна реконструкция внешнего вида седла XII-XIII вв. с массивными подпрямоугольными луками (Савинов Д.Г., 1977, с. 32). Со временем задняя лука становится несколько меньше передней и слегка отклоняется назад. Эти изменения отражают общие тенденции развития седла в среде степных кочевников, так как высокая вертикальная задняя лука значительно сковывает свободу действий всадника. Передняя лука, выполняя защитные функции, остается высокой.

Среди этнографических материалов близкие аналогии часовенногорскому седлу, несмотря на значительный хронологический промежуток и отдаленность территории, представлены в культуре якутов. Массивное седло с прямоугольными или округлыми луками, высокой вертикальной передней и низкой, отклоненной назад задней известно по погребениям XVIII в. (Константинов И.В., 1971, с. 187-207) и широко бытовало на рубеже XIX-XX вв.

Характерной особенностью седельного набора якутов являются кычым в виде двух трапециевидных полотнищ, соединенных двумя ремнями, проходящими под седлом, и чаппарак - покрышка на круп коня. Другой особенностью является крепление стремянных ремней у передней луки седла, благодаря этому путлище не проходит под ногой всадника, что определяет ненадобность такого элемента седельного набора, как тебеньки, защищающие бедро человека от трения стремянным ремнем. Аналогичный седельный набор виден на упоминавшемся выше сосуде в виде всадника из Северной Кореи эпохи Силла, здесь не показана лишь покрышка на круп, так как именно в этом месте располагается устье сосуда. Покрышка на круп чапрах встречается также в седельном наборе хакасов.

В настоящее время среди якутов «старинное» массивное деревянное седло с обитыми металлом луками уже не используется, его заменило стандартное фабричное седло с луками в виде металлических трубок. Однако комплект кычым — чаппарак по-прежнему остается характерным элементом седельного комплекса, особенно праздничного.

Таким образом, имеющиеся аналогии седельного комплекса якутов определяют его истоки в культурной среде енисейских кыргызов, а сохранение архаичного облика позволяет отнести к рубежу I-II тыс. н.э. одну из волн миграции населения, принявшего участие в формировании якутского этноса.

Археологические материалы свидетельствуют о том, что седло с высокими луками подпрямоугольных очертаний было известно населению Южной Сибири, но не имело широкого распространения. Гораздо более многочисленны находки остатков другого типа седел, с низкими округлыми луками, форма которых, по мнению Д.Г. Савинова, восходит к мягким седлам пазырыкского типа (Кляшторный С.Г., Савинов Д.Г., 2005, с. 189).

Остатки деревянных ленчиков, найденные в погребениях VI-X вв., позволяют не только реконструировать внешний вид седла, но и констатировать распространение на широкой территории представленного в нескольких вариантах типа седла, наиболее характерного для тюркского времени. Это седло с большими лопастями по нижнему краю полки и невысокими округлыми наклонными луками. Варианты представлены наличием или отсутствием вырезов на лопастях полок у передней и/или задней луки, а также наличием у некоторых тянь-шаньских седел небольшого прямоугольного выступа в излучине передней луки.

Несмотря на то, что сама идея жесткого седла и стремян является на территории Южной Сибири привнесенной, говорить о простом заимствовании не приходится. Здесь появились иные варианты технологического и функционального подхода в ее воплощении. В научной литературе уже обсуждалось происхождение стремян с петельчатым ушком, которые были «изобретены» на территории Южной Сибири, как более простая в исполнении форма заимствованного стремени с пластинчатым ушком (Нестеров С.П., 1988, с. 177-178). То же самое, вероятно, произошло и с деревянным седлом. Оно появилось в Южной Сибири вместе с тюрками-тугю (Кляшторный С.Г., Савинов Д.Г., 2005, с. 203) и представлено находкой из Уйбатского чаа-таса. Идея сделать седло полностью из дерева была воспринята и переработана на основе опыта предыдущих поколений. Полки стали изготавливаться из дерева, а луки приобрели более изогнутую, чем у мягкого седла, форму. Как и в случае со стременами, разные типы седел сосуществовали параллельно. Использовались как жесткие (полностью деревянные) седла с низкими более или менее круто изогнутыми луками и полками с ярко выраженной полукруглой лопастью по нижнему краю, так и, возможно, полумягкие седла со слабоизогнутыми луками и полками в виде кожаных подушек, не исключено, что с какой-либо твердой основой. При этом остатки полумягких седел встречены только на Алтае в женских погребениях. К концу I тыс. полумягкие седла полностью выходят из употребления. Передняя лука жестких седел, сохраняя округло-подпрямоугольную форму, становится выше, задняя остается широкой и пологой. Именно этот тип седла сохраняется на территории Алтая до этнографической современности.

В начале II тыс. на территории Южной Сибири появляется еще один тип седел с высокой подтреугольной передней лукой, он представлен находками металлических оковок в комплексах Тувы, и случайными находками в Минусинской котловине. На Алтае в первой половине II тыс. седла с подтреугольной передней лукой неизвестны.

Рис. 1. Седельные комплексы: 1 - сосуд в виде всадника. Северная Корея. V-VI вв. (по С.И. Вайнштейну); 2 - оседланная лошадь. Якуты (по А.П. Окладникову); 3 - женское свадебное седло. Улус Асочаков. Хакасы. (С акварели А.В. Вощакина)
Рис. 1. Седельные комплексы: 1 - сосуд в виде всадника. Северная Корея. V-VI вв. (по С.И. Вайнштейну); 2 - оседланная лошадь. Якуты (по А.П. Окладникову); 3 - женское свадебное седло. Улус Асочаков. Хакасы. (С акварели А.В. Вощакина)

Как показывают немногочисленные пока археологические материалы нового времени, сравнительно небольшие по размерам седла с подтреугольными луками в XVII-XVIII вв. характерны для культуры тувинцев. Среди более многочисленных этнографических материалов конца XIX - начала XX вв. другой тип седел у тувинцев не встречается. У кош-агачских казахов, проживающих в Горном Алтае, зафиксированы седла с подтреугольными луками, называемые соён-эр (Коновалов А.В., 1986, с. 37), т.е. «тувинское седло». Наиболее близкие аналогии как по форме седла, так и по составу элементов седельного набора тувинцев находим в культуре монголов. Возможно, появление лук подтреугольной формы на территории Южной Сибири в начале II тыс. н.э. связано с усилившейся в этот период активностью раннемонгольских племен.

Возможность проследить прототипы отдельных элементов комплекса конского снаряжения, бытовавшего в Южной Сибири на рубеже XIX-XX вв. с древнетюркского и предмонгольского времени, позволяет считать его одним из самых устойчивых элементов культуры кочевников. С другой стороны, снаряжение верхового коня, являясь одним из компонентов воинской субкультуры, подвергается наибольшим изменениям в периоды активной внешней политики, сохраняя найденные однажды технологические решения на протяжении веков.
загрузка...
Другие книги по данной тематике

Евгений Черненко.
Скифские лучники

Эдуард Паркер.
Татары. История возникновения великого народа

Рустан Рахманалиев.
Империя тюрков. Великая цивилизация

Игорь Коломийцев.
Тайны Великой Скифии

Василий Бартольд.
Двенадцать лекций по истории турецких народов Средней Азии
e-mail: historylib@yandex.ru